Колька Орехов, бывший боксер, «крышевал» частников в Заводском районе. Когда Сергей во второй раз пришел к нему, тот пригласил его в подручные. «Нам спортсмены нужны, для барахолки. Клиентуры немерено, и все с баблом. У тебя башка на плечах, а не груша, так что жалеть не будешь».
«Подумаю», – пообещал Сергей, весьма пораженный, как неузнаваемо изменился за полтора года его знакомый. В первый раз в полутемной комнате он не обратил на это внимания. Точно невидимый художник зачернил колер лица и загрубил его черты. Думай не думай, а идти всё равно было некуда, делать нечего. Не на завод же возвращаться!
Денег Орех дал, но Сергея по инерции занесло еще и к Алику Свиридову. Тот усадил гостя за пиво с копченой мойвой.
– Чем занят? – поинтересовался Свиридов.
– Да пока ничем, – сказал Сергей. – Из Египта вернулся.
– И как Египет?
– Пекло жуткое.
– Пекло, это точно, – согласился Свиридов. Потом, помолчав, спросил: – А нет желания смотаться в Египет еще?
– До ноября нет. Пусть жара спадет.
– В ноябре так в ноябре. Хочешь в моей фирме работать, замом по маркетингу? «Египсиб», Египет – Сибирь.
– Почти Транссиб! – засмеялся Сергей.
– Окладец дам для поддержки штанов и поглощения пива, плюс пять процентов от сделки.
Сергею предложение понравилось, и хотя пять процентов особо не впечатлили, согласился. Надо было организовать обмен сибирских медведей на нильских крокодилов. Юридические вопросы, банки, бухгалтерию Свиридов брал на себя, так же как и поставку бурых медведей из глубин Сибири.
– Охотники, егеря, таможенники, СЭС схвачены. Тебе в Египте надо выйти на поставщика крокодилов, крышу ему организуют от нашего посольства. Предложишь компаньону мишек. С собой возьми фильм про нашу олимпиаду с мишкой. Ну и сопровождать будешь груз смотрителем-кормителем.
Сергей слушал «хозяина», а сам думал о том, что неплохо смотаться еще разок в колыбель цивилизации, не спеша и не по такой жаре полазить по пирамидам, проехаться вдоль Нила и, если получится, наварить еще и бабки. У него в голове несколько дней неотвязно вертелась мысль о сибирской пирамиде «Пирсиб». О чудесах, связанных с пирамидами, Сергей вычитал в книгах, появившихся на развалах.
«Денежек наварю и займусь чем-нибудь…» Чем, Попсуев не знал. Точно, не спортом, не заводом, не театром и не бизнесом. Бизнес был ему противен своей природой. Для Сергея всегда мерилом любого дела была польза для людей. Бизнес же основывался исключительно на принципе сообщающихся сосудов. Свою мошну можно было набить, только опорожнив чужую. И никакое лицемерие вокруг этого не могло сгладить хищническую суть предпринимательства: обогащение на обеднении, возвышение на унижении, процветание на гибели.
Эзотерические мыслиВ пятницу Попсуев хорошо потрудился на участке. Всё прибрал, разложил по местам, вынес на мусорку хлам, починил калитку, перекопал в зиму грядки, подвязал надломленную ветку яблони. Татьяна, с которой он вновь сошелся, работала во вторую смену и должна была приехать завтра утром. Сергей вытащил на крыльцо кресло, укутался в плед и долго глядел в небо, любуясь угасанием света и переливом красок, пока совсем не стемнело. Ночью в мыслях появляется глубина, соразмерная с небом. Попсуев ощущал себя вполне комфортно: с Танькой мир, сынок уже ходит, держась за его палец крохотной ручонкой. У Сергея в эти минуты сладко сжималось сердце.
Глядел-глядел Попсуев в небо и вдруг стал искать Сириус. Недавно прочитанная книга о пирамидах не давала покоя. Он зашел в домик, нашел книжку и раскрыл ее на карте звездного неба. Потом нашел карту пирамид. «Если наложить, один к одному выходит. На Колодезной надо найти свою звезду, и тогда моя пирамида обретет свой изначальный смысл. Чего ехать в чужие земли, – думал Сергей, – под чужие небеса и звезды, дышать чужим воздухом, пить чужую воду. Энергия неба везде одна и та же, так как небо общее для всех».
Выразить словами то, что было за этой последней мыслью, Сергей не мог, но чувствовал, как глубоко, как бездонно это нечто. Дух захватывало от одной лишь попытки проникнуть в эту глубину, и охватывал восторг.
Со Свиридовым ничего не выгорело. В середине октября Попсуев не без приятности провел целую неделю в Египте. Ахмет, на которого Сергея вывел чиновник, сокурсник Свиридова, оказался хорошим экскурсоводом. Впечатлили воистину сказочные будни. На рассвете, когда тихо и прохладно, по Нилу скользят быстроходные барки дахабие, лают павианы над рекой, молча молятся грифы, ловя разведенными крыльями солнечное тепло. Дромадер лежит на коленях, и его вьючат два человека. Высушенные солнцем бедуины чистят зубы золой кизяка. («Откуда помидорная дама узнала об этом?»). А дневная пыль, секущий песок и порывистый ветер зобаа не помеха, когда едешь в машине. И какие краски! Золотое шитье в тени обращается в черный орнамент. Зеленые, как трава-лебеда, иероглифы проросли из чернозема веков. Глядя на них, Сергей думал: «Как было всё тут несколько тысяч лет назад, так и осталось. А мы за десять лет сменили порошок «Мятный» на «Поморин», «Поморин» на «Блендамед». У бедуинов жизнь растекается по координате икс, вдоль земли, а нас несет вдоль игрека, в зенит. Бежим от земли, но в нее возвращаемся…»
Несмотря на кажущийся хаос, почему-то слово «порядок» больше других подходило этой стране. Видимо, наложил отпечаток Древний Египет. Сергей не раз вспоминал жуткий сон, в котором была геометрия правдоподобия. «Порядок может быть только в геометрическом государстве».
– Можно? – услышал Сергей женский голос, скрип калитки и шаги. – Вижу огонек. Дай, думаю, зайду. С возвращением.
– Садись, Ксюша. Рад тебя видеть. – Сергей обнял соседку, чмокнул в щечку, усадил в кресло и укрыл пледом. – Чайник включу. Может, ликер?
– Спасибо, чай. Твои спят? – спросила Ксения Всеславна.
– Завтра приедут. На смене.
– Хорошо, правда? Тихо. Но иногда слышен городской шум.
– Он навяз в твоих ушах за неделю. А я тут уже день и не слышу.
– Я сегодня Египет вспоминала, жару, головную боль… Наше знакомство. Египет создан для встречи мужчины и женщины.
– Да не только Египет. Знаешь, на что я обратил внимание там? Боги-мужчины на барельефах всегда в движении, шаг вперед, а женщины стоят. Даже в ладье мужчина шагает. Думаешь, случайно? Мужчина делает шаг, завоевывая метр пространства, а женщина обустраивает его.
– Мужчина так же и женщину завоевывает, шагнет на метр – и она его.
– На метре не поместится. Надо сразу два шага сделать.
– Второй – жениться? – Ксения испытующе посмотрела на Сергея.
Попсуев рассмеялся.
– Как крокодилы? – спросила гостья. – Полюбил?
– Что ты! Глазки жуткие, пасть отвратная, панцирь. Менять наших мишек на эти торпеды – ни за что! И Свиридову сказал: «Только через мой труп. Уж лучше завезти в Сибирь анаконду и пираний».
– А он?
– Он мне: «Да ты уж сразу южноамериканских муравьев запусти! Они ползут полосой и по пути всё сжирают. От деревень остаются скелеты людей и животных. Не хочешь сотрудничать, сказал он, верни израсходованные денежки и задаток, который оставил Ахмету. И тогда делай что хочешь».
– А ты? – спросила Ксения, но Сергей ушел от ответа.
– Ты знаешь, Ксюша, я вычислил, что на нашей Колодезной есть вход в Дуат, я говорил тебе о нем. Пирамида нужна.
– О господи, зачем?
– Да мало ли зачем? – пожал плечами Попсуев. – Ты только не думай, что я свихнулся или придуриваюсь. Всё это слишком серьезно.
Посидели еще с полчаса, поговорили о последних событиях в стране и мире, о балете «Анюта». Сергей проводил соседку до ее калитки и вернулся домой. Общение с Ксенией наполняло его всякий раз радостью, которой не было у него больше ни с кем. Он был благодарен ей за то, что она тогда после ресторана разрешила проводить его до дома, но к себе не впустила. Отчего дом ее не разрушился, а превратился во дворец, в котором находится королева.
Из «Записок» Попсуева«…как сладко, не мучаясь угрызениями совести, дремать, забыв обо всём, что было, есть и будет; покоиться в мире внутри самого себя, в гармонии с миром, что вокруг. Этого нельзя достичь, но если вдруг достигаешь, даже на краткий миг, обретаешь истинное наслаждение, какое знает, наверное, лишь свет в капле воды, свисающей с листочка…»
ВозвращениеКогда Попсуев потерял всякую надежду устроиться на работу с приличным заработком, а Татьяне на заводе и вовсе перестали выдавать деньги, Свиридов стал всё настойчивее и грубее требовать возврата долга, сначала по телефону, а потом прислал двух братков. Парни оказались знакомыми и предостерегли Сергея, чтобы не тянул с возвратом. Попсуев собрался уже идти к Ореху, как раздался телефонный звонок. Звонил Дронов. Без реверансов и предисловий непотопляемый начальник отдела кадров «Нежмаша» пригласил Сергея руководителем группы в НИЛ. Попсуев поблагодарил, сказав: – Подумаю, – и хотел уже положить трубку, как в ней другой голос произнес: – Дай-ка мне.
