чудо, — убираю палец из её рта и наконец отступаю от раскрасневшейся и обалдевшей девушки. — Ну что, на влажность и механическое воздействие тест тоже пройден, можешь грызть карандаши на рабочем месте сколько хочешь, без ущерба для макияжа.
— Я не грызу карандаши! — возмущается врединка и опасливо отступает от меня ещё на шажок.
— Хорошо, не грызи, — миролюбиво киваю, — иди лучше переодевайся, у нас пятнадцать минут осталось на сборы. Твой халатик, конечно, просто чудо, но этого в офисе точно не поймут.
Горошкина хватает воздух ртом, ещё раз, в глазах бушует ураган эмоций, слишком сильный, чтобы она могла найти для него слова. Поэтому она топает ногой и убегает, хлопнув дверью, напоследок обозвав меня озабоченным психом. Может, она и права. Потому что думал я, конечно, совсем не о том, сможет ли врединка карандаши грызть или нет. Я бы предпочел, чтобы она брала в рот только мой член, а всякие там карандаши обойдутся. И вообще. Сколько уже можно ускользать у меня из рук? Сегодня Горошкина вернётся домой нетраханой, только если случится потоп, пожар или землятрясение. И то, в случае потопа я ещё прикину варианты.
А пока надо собираться. Даже наличие секси-Горошкиной в роли моей секретарши не повод опаздывать.
Одевать брюки со стояком аццки неудобно, но тут уж сам виноват.
Глава 39. На заднем сиденье авто
ЕВГЕНИЯ
В машине стараюсь отсесть от Варламова как можно дальше. Он меня пугает. Начинаю подозревать в нём гипнотизёра. Не, а чем ещё объяснить, что я позволила его пальцу вести себя так вольно? Ведь даже мысли не возникло куснуть! Мысли были совсем другие — про то, что старпер наверняка представлял на месте пальца другую свою часть тела. Во всяком случае, я, чувствуя, как чертов палец неспешно скользит во рту, думала именно об этом. Конечно, когда вернулась способность думать — потому что вид почти раздетого Льдины вызвал у меня перезагрузку системы. Да, я видела его в душе, но это было украдкой, можно было надеяться, что никто и не узнает. Тогда же, в спальне, на виду, я пялилась и пялилась на зачетнейшую фигуру старпера, и не могла заставить себя перестать. Вот хотела бы отвести взгляд от этих кубиков — и ни в какую, как прикипела! И мыслей в голове не было никаких-никаких, кроме неприличных, и тело как оцепенело, чем гад Владимирович и воспользовался, суя свои конечности куда не стоило. Вобщем, мне едва удалось сбежать без урона для своей чести, а вот достоинство, конечно, малость потрепалось. Хорошо хоть, Варламов никак не высказался по этому поводу, с него бы сталось позубоскалить по поводу моей доступности.
Едем. Варламов висит в смартфоне, по сторонам ноль внимания. Клюю носом. В такую рань ещё бы спать да спать. Впереди пробка, как назло, не так чтоб намертво, но ползем рывками, от которых сонливость наваливается с непреодолимой силой. Честно пытаюсь держать глаза открытыми, но они слипаются сами собой. Я чуть-чуть, минуточку посижу, пока едем, и всё…
Резкий визг тормозов и мат водителя вырывают из сонного тумана. Машину заносит вбок, я по инерции тоже заваливаюсь в сторону, прямиком старперу на колени. Даже больше того. Лицом приземлилась аккурат ему между ног, пытаюсь встать, хватаюсь за первое, что под руку подворачивается… А что в таком положении может подвернуться с моим везением? Угу, именно это.
С ужасом смотрю на руку-предательницу, обхватившую член Варламова как какой-нибудь рычаг. Даже сквозь ткань брюк ощущаю, какой он горячий, как крепнет прямо на глазах. Пытаюсь разжать руку, но пальцы словно одеревенели и не желают подчиняться.
— А ты шустра, Горошкина, — раздаётся сверху насмешливый голос Льдины. — Хочешь продолжить то, что было в спальне? Я только за.
И прежде чем я успеваю что-то возразить, мою руку отводят в сторону, вжикает молния и мне навстречу радостно устремляется член Варламова в полной боевой готовности. Старпер кладёт на него мою ладонь, поверх свою, заставляет обхватить пальцами подрагивающий ствол.
— Давай, врединка, приласкай его, — хрипло командует отмороженный гад, и я с ужасом чувствую, что не могу противиться этому требованию. Ладонь сама по себе двигается вверх-вниз. Бархатистая кожица то натянется, то присборится, под ней ощущается жаркая твердость. Округлая головка маячит перед самым ртом, на вершине поблескивает вязкая капля, и мне всё сильнее хочется слизнуть её языком. Мысль, совершенно мне несвойственная, я всегда относилась к минетам с лёгким предубеждением. Костик от меня его так и не дождался, возможно, потому что его член никогда не нравился мне чисто визуально? У старпера же, как я уже говорила, член просто идеален. Крупный, украшенный сеточкой вен, манит и влечет к себе, пробуждая желание выказать своё восхищение его идеальностью. И я знаю только один способ это сделать. Для этого мне достаточно чуть податься головой вперёд и разомкнуть губы. Член с готовностью ныряет внутрь, и это так странно, чувствовать во рту нечто постороннее. Куда страннее, чем палец.
Осторожно пробую ласкать его языком, облизываю, посасываю, делаю всё, что только приходит на ум. Варламов сдавленно матерится у меня над головой, зарывается пальцами в тщательно прилизанный пучок, фиксируя мою голову. Подталкивает, направляет, поглаживает чувствительное местечко на затылке.
Член толкается глубже, упирается в горло, мешает дышать. Спасибо интернету, там на каждом углу вылезают советы по этому поводу, даже если просто ищешь новую насадку для пылесоса. Расслабляю горло, пытаюсь дышать ртом. Варламов таранит мой рот всё быстрее, фактически он размашисто трахает меня оральным способом, а я только и могу мысленно твердить, как мантру "Расслабить горло, дышать носом. Дышать носом, расслабить горло." Голова идёт кругом, но при этом чувствую невероятный кайф от того, что заставила Льдину так основательно подтаять и снять с лица маску невозмутимости.
Его довольные стоны служат музыкой для ушей. Весь мир сузился до заднего сидения роскошного автомобиля, пошлых хлюпов и здоровенный дубинки, орудующей у меня во рту. Между ног пульсирует, настолько я возбуждена. Можно ли кончить, делая минет? Кажется, я сейчас это узнаю, чувствую, как поджимается всё внутри, как подкатывает всё ближе то самое чувство воспарения… сейчас… ещё немного… Варламов вдруг отстраняется, вытаскивает член у меня изо рта. Со стоном заливает моё лицо и одежду горячей терпко пахнущей спермой. Проводит членом по губам, нахрен размазывая хваленую помаду и белесые капли по моему лицу. Шлёпает своим стволом по одной щеке, по другой.
— Давай, Горошкина, подставляй мордашку.
Шлёпает по щекам ещё сильнее.
— Давай, давай, ну!
Чего давать-то?
