И не хочу я на это смотреть, сказал он себе.
Но все-таки поднялся к тому месту, где его дожидался Джеф. Они встали над телом, распростертым на траве. Оба дышали сбивчиво и тяжело и никак не могли отдышаться.
– А она ничего, фигуристая.
– Заткнись.
– Нет, правда. Жалко только, что она вся такая побитая.
Пит вдруг испугался, что кто-нибудь может за ними следить. Он огляделся по сторонам. Никого. Шоссе на вершине холма не было видно из-за деревьев. Домов прямо над ними не было. А из дальних домов все равно ничего не увидишь. Даже в бинокль или телескоп. И уж тем более – сквозь густые кусты и деревья.
Пит повернулся к своему дому и обнаружил, что отсюда можно заглянуть во двор через верх стены. Если бы дома сейчас кто-то был, возможно, его было бы видно со двора. Наверное, от груди и выше. Но тела у его ног со двора видно не было.
Их дом стоял в самом конце тупика. Другие дома находились достаточно далеко и располагались так, что из них эту часть холма видно не было. Ближайший дом справа сейчас продавался. Он пустовал уже несколько недель.
– Берег пуст? – спросил Джеф.
– Похоже на то.
– Отлично. – Джеф присел на корточки возле тела.
– Что ты делаешь?
– Ничего, – сказал он и прикоснулся к бедру мертвой девушки.
– Господи, Джеф.
– Еще теплая.
– На солнце нагрелась, наверное.
– Давай ее перевернем.
– Ты что, рехнулся?
– Давай помоги мне.
– Ты просто больной.
– Ты что, не хочешь на нее посмотреть?
– Она же мертвая!
–Ну так тем более. Никто не узнает, что мы на нее смотрели. Она-тоуж точно нас не заложит.
– Полицейские узнают. Если мы ее передвинем.
– Да? Ну и что? Мы просто скажем, что мы не знали, что она мертвая, и решили, что ей можно помочь. Первая помощь и все такое.
– Лучше не надо.
– Но ты же хочешь,приятель. Я знаю,что хочешь. Не будь ты таким ссыкуном.
– Так нельзя. Это неправильно.
– Ой, перестань. Во-первых, кому какое дело? А во-вторых, почему нам нельзя на нее посмотреть? Кому от этого будет плохо? Ну давай, помоги мне.
– Тебе очень хочется ее перевернуть, вот тыи переворачивай. А я не хочу ее трогать.
– Не хочешь – не надо. – Джеф улыбнулся и пожал плечами. – Я и сам справлюсь. – Он приподнял левую руку мертвой девушки и положил ее вдоль ее левого бока. – Трупного окоченения нет, – объявил он. Опустившись на одно колено, он уперся рукой ей в поясницу, наклонился, взял ее правую руку и пододвинул ее под правый бок. – Такая вся мягкая. Как мочалка.
– Как-то даже не верится, что ты все это делаешь так спокойно, – пробормотал Пит.
– А тебе верится, что ты спокойно на это смотришь?
– Я не хочу оставить тебя с ней одного.
– Ха! Ну ты и сказал, приятель! – Он переместился чуть вбок и, взявшись обеими руками за раскинутые ноги девушки, сдвинул их вместе. – Вот так, хорошо, – сказал он. – Готовься, дружище.
– К чему?
– Кто знает? Может, кишки вывалятся или еще что-нибудь.
– Замечательно.
– Я хочу сказать... мы же не знаем, вдруг у нее страшная. Рана на животе или еще где-нибудь.
– Может, ты просто оставишь ее в покое?
– И когда еще выдастся случай посмотреть на голую девчонку. – Джеф улыбнулся Питу. – Ты точно не хочешь помочь?
– Точно не хочу.
– Ты просто боишься.
– Я не боюсь.
–Нет, боишься.
– Это ты так считаешь.
– Тогда докажи.
– Да пошел ты.
– А кто-то... не будем показывать пальцем – кто... очень громко кричал о том, что собирается испытать всев этой жизни, что ему нужны свежие впечатления. Как ты собираешься о чем-то писать, если ты ничего не делаешь, а только стоишь и смотришь?!
– У меня богатое воображение, – сказал Пит.
Но, может быть, Джеф и прав. Он долженпотрогать тело – и не только для того, чтобы узнать, каков труп на ощупь, но еще и для того, чтобы узнать, как он самсебя будет при этом чувствовать.
Я должен сделать это ради искусства.
Ну да. Замечательное оправдание. Прикрывшись этой красивой фразой, я могу делать все. Даже самые мерзкие вещи.
Ради искусства.
Пит решительно покачал головой. Нет.
– Вряд ли у тебя в жизни будет еще один такой шанс, – сказал Джеф.
– Тебе-токакое дело?
– Ты же мой лучший друг. И я не хочу, чтобы ты упустил такуювозможность, понимаешь? Ты потом пожалеешь. То есть, блин, жертва убийства лежит прямо перед тобой... прямо, можно сказать, у тебя под ногами... а ты даже к ней не прикоснешься!Не говоря уж о том, что она наверняка окажется классной телкой.
– Я не буду ее трогать.
– Хемингуэй бы потрогал.
– Хемингуэй делал много чего отвратного. Я хочу писатькак он, а не быть как он.
– Ты просто трус.
Джеф поднялся, перешагнул через тело, развернулся, опустился на колени с другой стороны, просунул руки под ногу и туловище и приподнял труп.
Девушка перевернулась на спину. От удара ее голова дернулась и повернулась лицом к Питу, правую ногу и руку отбросило в сторону, грудь задрожала.
Она сползла на несколько дюймов вниз по склону холма.
Ее глаза были закрыты.
Кишки не вывалились.
Пит не увидел на теле никаких серьезных повреждений, кроме бесчисленных ссадин и царапин. Лицо распухло. Губы все в крови, как будто по ним долго и сильно били. На коже под левой грудью – тонкий кривой разрез. Спереди почти все тело залито кровью. На него налипли трава и листья, мелкая пыль и ошметки грязи. Оно было настолько избитым и грязным, что редкие чистые или неповрежденные места смотрелись даже как-то странно. Чужеродно.
Она была вся изувечена.
Но она была Голая.
Пит видел все.
Джеф вылупился на нее во все глаза:
– Вау.
Он присел на корточки и заглянул ей между ног.
– Ты ведешь себя как последний урод, – сказал Пит. – Смотреть противно.
Джеф вздохнул, но продолжал смотреть.
– Прекрати.
– Ты когда-нибудь этовидел? Иди лучше посмотри. Когда еще такой случай представится.
– Я предпочел бы живую.
– А знаешь, что мне на самом делехотелось бы сделать?
– Нет. Не знаю и знать не хочу. По-моему, нам пора возвращаться в дом. Надо вызывать полицию.
– Что за спешка?
– Мы посмотрели, да? Ты ее перевернул. Мы ее видели с обеих сторон, так что...
– Я еще недосмотрел, – сказал Джеф.
– Ага, и тебе в голову начали приходить дурацкие идеи.
– Ты даже не представляешь, какие они дурацкие.
– Хватит, пошли.
– На самом деле, – сказал Джеф, – нам надо ее помыть и посмотреть, как она выглядит без всей этой крови и грязи.
– Ты свихнулся, – сказал Пит.
– Может, из шланга ее полить?
Пит вдруг поймал себя на том, что он всерьез размышляет, дотянется ли досюда шланг. Наверно, дотянется.
– Даже если шланг и дотянется... – Он скривился и покачал головой. – Нет. У нас и так уже будут проблемы с полицией. Они узнают, что мы были здесь. Мы всю траву помяли тут. Они даже могут подумать, что мы имеем какое-то отношение к убийству. А вообще, если мы притащим садовый шланг...
– А кто говорит, что ее найдут здесь?
– Что?!
–Предположим, ее найдут где-нибудь в другом месте? Скажем, милях в двух отсюда. Скажем, завтра?
Пит уставился на него во все глаза.
– Мы все сделаем четко. Мы будем вообще ни при чем, нас ни в чемне смогут обвинить.
– Ты точно рехнулся.
– Да ты не волнуйся, дружище. Все очень просто. Твои предки сегодня домой не вернутся, правильно?
– Вообще-то не должны, но мало ли...
– Мы можем ее помыть и спрятать пока у тебя. А ночью, попозже, свозим ее покататься. Остановимся где-нибудь на пустынной дороге и аккуратненько выложим девушку на обочину. И пусть с ней возится кто-то другой.
–Нет! Господи, только не это! Если нас поймают за такими делами...
– Кто нас поймает? Это же не кино, не «Убийство» какое-нибудь. Это реальная жизнь. В реальной жизни люди чего только не проворачивают... и ничего им за это не бывает.
– Не будем мы ничего проворачивать. Нас точно застукают. И вообще, как-то все это тошнотворно.Ты хочешь оставить ее у себя на весь день, чтобы... ну, я не знаю... чтобы смотреть на нее и все такое.
– А ты не хочешьсмотреть и все такое?
–Нет, не хочу!
– Ну конечно. Еще какхочешь. Ты просто боишься.
– Я хочу делать то, что правильно, вот и все, а то, что ты предлагаешь, это неправильно.
Джеф тряхнул головой и рассмеялся.
– Хорошо. Будь по-твоему. Мы позвоним в полицию. Они нас, конечно, потащат на допрос...
Пита вдруг пробрал неприятный озноб.
– Нас могут даже обвинить в изнасиловании и убийстве этой женщины, – добавил Джеф. – Но мы сделаем так, как хочешь ты.
