class="p1">— Это — мы с тобой. Ведьма — Шляпа. И она пропала. Значит, мы должны её найти?
— Найти надо всех без всяких раскладов, — нахмурилась Вивьен. — И как можно скорее! И начинать надо с тайника под Ктукком!
— Сдался он тебе, — мальчишка закатил глаза.
— Ты же сам видел, — не унималась Вивьен, — Они прошли туда, эти некроманты! Значит, они там кого-то прячут.
— Думаю, это члены Черепа. Мне дед рассказывал. Никто, правда, не знает, где их логово — но оно в Академии. Тайная организация старшекурсников, что-то вроде клуба, скрытого даже от Совета и преподавателей — от них — прежде всего.
— Кто-нибудь из шаманов Фамагуста состоял в нём? — Вивьен вся обратилась в слух, при этом нестерпимо жгло под левой лопаткой — там, где было тату Дриэля, но она этого не замечала, так сильно девушке хотелось побыстрее узнать подробности.
Маки выбрался из капюшона, скатился по скользкому шёлку мантии на траву и направился к кустам.
— Нет, — друг покачал головой. — В обществе — только члены уважаемых родов. Вот Дакота — может там быть. Дакота — одна из самых знатных фамилий, стоящая в реестре не ниже самого Нэйта.
— Тамм… Откуда ты всё это знаешь?
— Я же тебе уже говорил — мне с детства рассказывали об Академии, потому что такому, как я… как мы с тобой, Вив. Нам здесь нужно выжить, а для этого такие вещи лучше знать. Мир некромантов жесток. Конечно, после того как Совет возглавил Нэйт многое изменилось, но… Он один не может стереть традиции, сложившиеся веками. А они все завязаны на чистоте крови магов Смерти. Это несправедливо, но это так. «Череп» — клуб знатных отпрысков. Они избалованы, горды. Ничего им не будет, чтобы не натворили. Чувствуя безнаказанность, молодые некроманты шалят — магию на вкус пробуют, а она у них очень не слабая, Вив. Они проводят запрещённые ритуалы. Сейчас уже не так (я уже говорил — после того как Нэйт возглавил Совет, многое изменилось), а раньше пропадали адепты. Их находили мёртвыми, но никто не давал ход расследованию. Особенно если улики указывали на жертвоприношение. Кровь ведущих родов трогать нельзя — это же сила! Вот так.
— «Череп», — Вивьен задумалась. — Значит, это и есть этот их клуб… Тамм, мы должны туда попасть! Только так можно узнать, что они затевают.
— Или уже затеяли, — тонкие длинные пальцы шамана теребили привязанные к там-таму фигурки. — Помнишь, они говорили про какую-то девчонку?
— Да, — Вивьен побледнела.
— Дакоте ничего не грозит, — уверенно заявил юноша. — Он, скорее всего, сам член «Черепа».
— Это ещё неизвестно, — Вивьен хотела сказать, что… но тут из кустов выскочили коты, и с диким воплем понеслись к кладбищам!
— Маки! — Тамм вскочил, и они оба бросились следом.
— Свет! — кричала Вивьен, стараясь не споткнуться о ветки и камни, разбросанные по кладбищенским дорожкам (и чем только эти адепты на отработках занимаются?) — Тьма! Маки! Стойте!
Вивьен думала — коты снова ведут её к Анук, но они гнали Маки совсем в другую сторону, и вовсе не к центру кладбища, а напротив, к окраине, по до боли знакомой тропинке…
В самый первый день в Академии она шла по ней, волоком толкая разрисованный, перетянутый ремнём чемоданчик. Едва коты достигли места, где так и торчал врытый на четверть гроб, проказники исчезли, оставив Маки обиженно озираться — с ним ведь только начали играть!
Свет и Тьма… Что они хотят сказать ей на этот раз?
Простынь, которой гроб был застелен изорвалась, ткань стала грязной и мокрой от дождей, а доски растрескались, видать, руки у Чока так и не дошли убрать «шутовскую кровать».
— Маки! — Тамм подставил ладони — крыс прыгнул в них и стал с деловитым видом нюхать воздух, как будто ничего особенного не произошло. — Ну и напугал ты нас, приятель! Эти коты его чуть не съели!
— Ничего бы они ему не сделали, — отмахнулась Вивьен. — Это коты Анук — Свет и Тьма.
— Вив, — Тамм внимательно посмотрел на девушку. — Это не Шляпа!
— Ты о чём?
— Коты. Белый и чёрный. Карта! Карта Ведьмы — это Анук. Может быть, попросить помощи? Ты же говорила, Анук — сильная канно.
— Да. — кивнула Вивьен. — Всё так. Я просто хочу понять — почему они привели нас именно сюда.
— Ты…что-то чувствуешь? — Тамм склонил голову на бок, посмотрел на Вивьен, затем опустил Маки на землю — крыс беспокойно суетился, то и дело покусывая шаману пальцы.
— Нет. Не в этом дело. Просто… Просто это место связано с…
Она застыла, не отрывая взгляд от крышки гроба. Кусок простыни сорвало ветром — она зацепилась за край, прикрыв большую часть поверхности. Маки бегал по ней взад-вперёд, и вдруг девушка заметила на ткани какие-то багровые пятна. Проследив взглядом за подругой, Тамм молча наклонился, дёрнув ткань на себя.
На деревянной поверхности кровью была нарисована… Кукла. Кукла с вышитым сердцем на груди, проткнутая иглой. Рядом — два небольших круга уже знакомых символов, выписанных по закрученной спирали. Вивьен знала эти знаки — такие круги изображены у Арвеля на ладонях…
…
Бесконечные ряды полок заставлены песочными часами, мерцающими в полутьме голубоватыми песчинками. Песок бежит медленно, с еле слышным перезвоном — это жизнь магов Смерти. Бубенчики на видавшем виды, некогда ярком колпаке Шута тоже звенят в тишине, но по-своему, по-другому, не так тонко и мелодично.
— Ваша Чудовищная Смертность… Ничего не выходит! — Шут в сотый раз поднял с пола набитых травою кукол с вышитыми сердцами.
Иглу, которой он их проткнул шутник спрятал — его Смертейшество разозлится и спалит опять. Ему-то что — только косточки почистить, но вот колпачок…
— Ммм? — Смерть висела в воздухе, возле верхних полок библиотеки с книгами.
Нижние ярусы — часы (стекло, конечно, гномье, прочнее не бывает, но во всём должен быть порядок, а в замке Смерти — особенно), верхние — книги.
— Ничего, говорю я, не получается, Ваша Смертность! Не хотят эти куклы на полках сидеть — хоть плачь! Спалить этот ненужный хлам и дело с концом!
— Нет. Пристрой их куда-нибудь.
— Да что вы с ними носитесь, Ваше Смертейшество?!
— Нашёл! Смерть открыл книгу. Вот она.
— О чём вы, Ваша Костлявость?
— Книга. О любви. Один…очень талантливый маг воспел это удивительное чувство…
— А… Это где в конце все сдох…
— Шут?!
— Простите, Ваша Неизбежность! Где в последнем акте пьесы являетесь вы и…
— Если я и появляюсь, болван, то в последнем акте! Потому что появись я в начале…
— Ха-ха-ха… Весёленькая вышла бы пьеска, а? Ха-ха-ха…
Смех Шута разносился по замку,
