Идем дальше, Енотище. Вот это две самых любимых пукалки ребят Мерлина: автоматы дальнего и ближнего боя.
Первый — это прямой наследник очень хорошего автомата из нашего прошлого непосредственно перед Полуночью, одна из его бесконечных модификаций. Калибр семь шестьдесят два, металл и композитные материалы. До сих пор делают на заводе где-то к востоку от бывшей Столицы, там станки и материалы сохранились в большом количестве. А сам завод к рукам быстро прибрали местные. Молодцы ребята, Енот, сразу поняли, что к чему и как себя вести. Их территория сейчас защищается со всех сторон тамошними крутыми перцами, они понимают, что завод этот необходим. Понятно, что за него и войны были, но как-то не вышло. Местные создали гильдию Оружейников, к которой присоединились ребята с Пармы, и теперь караванами гонят им туда порох, ну а те свою продукцию. Вот потому мы зависим от Альянса, это нигде не купишь, а нам выдают. М-да… Магазины на сорок пять патронов, подствольные гранатометы, а вот тут, сверху, целый блок электроники, которая позволяет настроить его под систему боевых шлемов.
Второй — наша разработка, «трещотка». Делали, ясен пень, не на коленке и не здесь. Инженер принимал участие в разработке. Нашли подземный бункер, в нем небольшой склад-консерву и документацию, прикинь? Там и взяли этого вот красавца. Ложе полностью заменили на полимер, так как со всеми доводками тяжелым получился, но не стали делать схему с ручкой, как у карабина. Неудобно выходило, ствол перевешивал, если приклад сложить. Калибр девять миллиметров, патроны в дисках по восемьдесят штук, ствол, видишь, с кожухом. Потому что скорострельность, охлаждается долго, ведь «трещотка» выстреливает пули так быстро, что только успевай диски вставлять. Зато для закрытых помещений, брат, лучше не придумаешь. Размазывает тварей на раз-два и не дает возможности регенерировать с той быстротой, на которую они способны.
Это основное оружие, которое мы используем в повседневной работе. Иногда приходится ломать голову и быстро думать, что нужно против тех или иных мутантов, некроидов и Чужих. Это история отдельная. Всяко нам приходилось с Инженером мастерить, только бы уничтожить поганцев.
Вон видишь, на креплениях за стеллажом висит шестиствольный пулемет? Натурой получили за работу с пасечников у Симбирска. Откуда они его взяли — ума не приложу, не иначе как мародерствовали где-то в Туркестане, там такие иногда попадались. Как только голову не ломали над тем, что с ней делать. Сначала-то сдуру обрадовались: во какая штука хорошая, сейчас к делу приспособим, да так и не вышло. На броневик разве что установим в результате, и то не понятно, как это сделать. Патронов жрет много, запитывается от аккумулятора, отдача такая, что о-е-е-й. Думали сделать экзоскелет на Толстого, чтобы он его таскал, но запчастей не найти. А обидно, штука-то хорошая…
Такие вот дела, если коротко, брат. Круты-то мы, канешна, круты, но зависим от многого, и это плохо. Но один черт, никуда нам от этого не деться, а работу делать нужно, сам понимаешь. Вообще мне на Базе нравится, там и мастерские хорошие, и всегда есть кому помочь. База? О, Енот, База — это наш дом. Увидишь, конечно, куда ж ты денешься. Она у нас недавно, лет пять от силы, как там оказались. Что? А это ты у Тундры спроси, я не в курсе. Меня подобрали десять лет назад, совсем пацаном, в рейде за Камень. С тех пор в отряде. Ну, хватит на пока, давай, брат, дуй в соседний отсек…
* * *
— А, уважаемый Енот, у Гана были? Прекрасно, значит, вводный оружейный курс вам прочли. Нуте-с, присаживайтесь, продолжим у меня. Итак, о чем нам с вами поговорить? Давайте-ка о тех, с кем мы призваны бороться. Это вам нужно знать. А также что и как при столкновении делать. Меня, как руководителя научно-технического и медицинского блоков отряда, это весьма волнует. Так как и штопать ваши дырки, и заниматься всей убийственной машинерией моим людям, и мне в частности.
Практике создания отрядов, подобных нашему, лет не так уж и много. Всего около пятидесяти. Первые зарегистрированные в документах альянсов, федераций, вольных городов и земель упоминания о чистильщиках относятся к предпоследнему десятилетию прошлого века. То есть ко времени, когда после Полуночи прошли первые десять самых плохих и страшных годов. Упоминания о прецедентах организованной борьбы с творениями Прорывов — существами некросферы и генноизмененными и мутировавшими солдатами прошлых лет — есть, несомненно, и раньше. Только в основном они носят отрывочный характер, без какой-либо упорядоченности. Как правило, это отряды самообороны и наемные отряды военных, которых тогда было в достатке.
Результаты у них были не самыми лучшими. Метод проб и ошибок выходил остаткам человечества очень дорогим. И по используемым материалам, и по самому важному и главному на тот момент — генофонду. Здоровые и сильные мужчины гибли в боях, их шансы были невелики. Ведь если целые государства не смогли до конца решить проблему Прорыва и открывшейся некросферы до Полуночи, что говорить о разобщенных остатках человечества с мизерным тогда потенциалом. Как мы прекрасно знаем, полной катастрофы не произошло, равно как и длительной ядерной зимы. Что такое ядерная зима? Хм… Вам этого пока знать не нужно, потом как-нибудь, хотя похвально то, что вы, Енот, интересуетесь.
Так вот, мы, то есть люди, смогли выкрутиться. Как обычно, впрочем. Очередной катаклизм нас проредил, но не уничтожил, хотя лицо нашей с вами планеты изменилось до неузнаваемости.
Три основные проблемы, которые возникли перед нашими предками, — это территории Прорывов, мутации и некросфера. Если опыт борьбы с первым уже был, равно как и линия Фронтира смогла выдержать испытание войной, то со вторым обстоятельством бороться было намного сложнее. Прорывы не хаотичны, они упорядочены. Давно известны их векторы и основные точки оставшихся Проколов. Ведь вся Полуночная война была не чем иным, как попыткой уничтожения их с применением тогдашнего оружия. Кое-где получилось, кое-где нет. А если учитывать то, что большая часть ударов наносилась по территории нашего и некоторых сопредельных государств, на которых находились места Прорывов…
Нам досталось намного сильнее других, хотя те, кто жил здесь до нас, в долгу не остались. Длительное время Проколы молчали и никто из них не появлялся. Было ли это запланированным результатом либо дело в другом — неизвестно. Но те из руководителей, которые пожалели средств на восстановление Фронтира у себя, наверняка раскаялись. Теперь это участки земли, которые называются Гиблыми либо Территорией тьмы.
Некросфера? Тут вопрос сложнее, уважаемый мой Енот. Дело в том, что механизма ее происхождения До конца так и не выяснили, либо данные были утеряны. А может, хранятся у какого-то князька в сейфе, абсолютно ему ненужные, но охраняемые по принципу чахнущего Кощея. Кто такой Кощей? Енот, не забудьте напомнить мне, чтобы я дал вам из своей библиотеки книгу Пушкина, вы читать-то умеете? Вот и хорошо, продолжим.
Некроидные формы нежизни в некоторых случаях намного опаснее как существ Прорыва, так и мутировавших животных форм. Наше счастье, что их не так много и они не радуют своим разнообразием. Как правило, все сводится к восставшим не-мертвым формам, основными инстинктами которых являются агрессия и голод. Очень редко они организованы в какие-то подобия стай, что для нас, по сути, даже лучше. Я имею в виду отряды чистильщиков: каждая группа некроидов, по каким-либо причинам сбившихся вместе, ускоряет нашу работу в районе ассенизации. У них, в отличие от существ Прорыва и мутантов, очень низкий уровень интеллекта, что еще больше упрощает нашу задачу. Но скидывать их со счетов, особенно в вашем случае, было бы самонадеянно и глупо.
Да, чуть было не забыл, мутанты. Это, уважаемый Енот, вопрос отдельный и широкий. Большая часть мутировавших форм жизни единичны, слабы и неспособны к воспроизведению. Это, как правило, жертвы радиационного фона и воздействия токсинов вкупе с агрессивными формами геновирусов и прочих микрокультур, вторгающихся из зон Прорыва. Тем не менее, и среди них достаточно экземпляров, которых мы призваны уничтожать, из-за их опасности для людей. Но, как обычно, мы придумываем законы, а природа их нарушает. Несколько примеров, чтобы далеко не ходить: волколаки, медведоморфанты, степняки… И вы, к слову, Енот. Вы же помните, что и сами являетесь мутантом, ваша регенеративная система, более чем уверен, работает как часы. Хотя и это мы тоже проверим. Не открою вам страшного секрета, если скажу, что вся группа Мерлина, как и вы, как и Файри, не совсем обычны и стандартны. Отсюда и результаты, которые они демонстрируют. Ускоренные реакции организма, регенерация, отличающаяся от обычной человеческой в разы и дающая сбой только в самых серьезных случаях, и прочие составляющие. Но поймите, Енот, это преимущество, которым хвастаться, по сути, нельзя. Мы можем держать мутации в руках, контролировать в меру возможностей, но не более того. А те, кому не повезло оказаться в наших рядах? Большая часть наших государств проводит политику сегрегации, вычищая генофонд самыми жестокими методами, и винить их в этом нельзя. Слишком страшны последствия неуправляемо протекающих изменений, как в физической, так и в психической составляющей человека-мутанта. Да и внешние факторы…
