Теперь ясно, что мы вернулись к положению, сложившемуся накануне смерти Майкла Ванстоуна. Передо мной встают прежние варианты действий. Куда направляет меня личный интерес? Ждать ее доверия? Угрожать раскрыть ее инкогнито друзьям и сестре? Использовать информацию в коммерческих целях и пополнить свой карман? В случае с отцом я склонялся к третьему пути. Выберу его и в случае с сыном.
Поезд в Лондон ушел четыре часа назад, Магдален отбыла вместе с миссис Редж.
Моя жена слишком глупа, бедняжка, чтобы приносить пользу в нынешней ситуации, но она пригодится для связи с мисс Ванстоун в нужный мне момент. Так что я согласился на некоторые практические неудобства, временно лишившись ухода. Остатки разума покинули несчастную миссис Редж при известии о поездке в Лондон. Ее интересовали лишь две вещи: сможет ли она там делать покупки, и нельзя ли ей оставить у меня кулинарную книгу. Мисс Ванстоун ответила «да» на первый вопрос, я ответил «да» на второй, и с этого момента миссис Редж счастливо хихикала и вообще ни о чем не думала.
При обычных обстоятельствах я бы не тревожился, но глупость моей супруги может привести к непредсказуемым последствиям. Она всего лишь маленький ребенок в облике взрослой женщины, и я категорически не советовал мисс Ванстоун доверяться ей. Я лучше моей прелестной племянницы знаю детей, больших и малых, так что могу сказать: опасайтесь невинности и непосредственности, особенно если вам есть что скрывать.
Перейдем к делу. Сейчас два часа дня, лето, ясно, я совершенно один, обдумываю подход к мистеру Ноэлю Ванстоуну. Подозрения насчет того, что характер у него дрянь, меня не останавливают. Напротив, с такими людьми проще иметь дело, они легко поддаются обману из-за собственной жадности. Главная трудность – миссис Леконт. Если не ошибаюсь, эта особа обладает острым умом и твердой волей.
15.00.
Перечитал записи и сделал удивительное открытие.
Внезапно я вспомнил одно обстоятельство, отмеченное, когда я провожал дам на вокзал. Мисс Ванстоун взяла с собой только один чемодан из трех – у меня появился шанс провести частное расследование в оставленных ею вещах. В былое время довелось мне ознакомиться с секретами разнообразных замков, так что вскрыть чемоданы не составило труда. В одном не нашлось ничего примечательного, а в другом, среди театральных костюмов и реквизита, я обнаружил нечто интересное: отсутствовал лишь один комплект одежды: тот самый, что мисс Ванстоун использовала для создания образа немолодой северянки, пользовавшегося неизменным успехом у публики.
Парик, накладные брови, старомодная шляпка с вуалью, серое пальто, в которое вшита вставка, искривляющая спину и делающая плечи сутулыми, грим, позволяющий состарить лицо… Она все это взяла с собой! Все, кроме шелкового платья в яркий цветочный рисунок; оно подходило для сцены, но в обычной жизни выглядело слишком броским и вульгарным. Вывод напрашивается сам собой. Она намерена открыть кампанию против Ноэля Ванстоуна и миссис Леконт в облике, напоминающем ее гувернантку мисс Гарт и совершенно не схожем с юной Магдален Ванстоун, против которой они вооружены подозрениями.
И что же мне делать? Раскрыть ее секрет? Я озадачен и не уверен в том, какой путь окажется для меня наиболее выгодным.
В переодевании нет ничего особенного, к нему прибегает множество девиц. Но моя бывшая ученица – не простая авантюристка. У нее природный дар имитации и уверенность, приобретенная за последние месяцы. У нее актерский талант и острый ум, а также необычайная решительность и целеустремленность. Такое сочетание может далеко завести, может подвергнуть серьезным опасностям и окружающих, и саму особу. У нее есть все шансы добраться до денег Ванстоунов. По крайней мере, вероятность победы и провала одинакова. Все решится в тот день, когда она постучится в дверь дома Ноэля Ванстоуна в новом обличии.
Где же лежат мои собственные интересы? Теперь я уже ни в чем не уверен.
17.00.
Я нашел блестящий компромисс; стану работать на обе стороны.
С сегодняшней почтой отправил анонимное письмо мистеру Ноэлю Ванстоуну – со всеми предосторожностями, какие применял и в корреспонденции с мистером Пендрилом. Письмо прибудет на Воксхолл завтра к обеду.
Письмо краткое и точное. Я грозно предупредил мистера Ноэля Ванстоуна, что он вскоре станет жертвой заговора, что против него затевает интригу молодая особа, писавшая ранее его отцу и ему самому. Я посоветовал ему позаботиться о собственной безопасности. Для дальнейшего общения я предложил ему давать объявления в «Таймс» с обращением «Неизвестному доброжелателю». Далее я напрямую поинтересовался, какое вознаграждение он готов обещать за бесценные услуги по разоблачению гнусных козней.
Это письмо ставит меня в положение, позволяющее играть в своих интересах. Если объявление с ответом появится в газете, а вознаграждение будет предложено убедительное, я переметнусь в стан к врагу. Если мистер Ноэль Ванстоун проигнорирует мое послание, сочтет меня слишком низким лицом или пожадничает, я ничего не теряю. А если анонимное письмо по несчастному стечению обстоятельств попадет в руки моей племянницы, по стилю и почерку она едва ли догадается о моем авторстве. Скорее, она подумает, что нас вычислил кто-то из моих собеседников, когда я сделал промах при расследовании. Если же дело возьмет в свои руки миссис Леконт, и она решит расставить мне ловушку, я всегда могу заявить, что понятия не имею о происходящем. Свидетелей моего участия в игре не существует. Итак, я готов извлечь выгоду из любого поворота событий, работать на обе стороны и соблюдать личную безопасность. С этой тучной нивы людских страстей я смогу в случае удачи снять двойной урожай!
На следующей неделе буду с нетерпением ждать газет. Все же: на чьей стороне я окажусь?
Третий акт
Воксхолл, Ламбет
Глава I
Старый епископский дворец в Ламбете, на южном берегу Темзы, в окружении променада и парка, с террасой, выходящей к реке, представляет собой архитектурную реликвию Лондона былых времен, драгоценную для любителей живописных пейзажей. Это райский уголок посреди утилитарного и деловитого Лондона наших дней. К югу от почтенного строения раскинулся лабиринт узких улочек, и почти в его центре, прижавшемся к реке, протянулась узкая расщелина улицы с высокими домами, известная как Воксхолл-Уок.
Мрачные кварталы вокруг служат обиталищем бедноты, а на этой, относительно благополучной, улице сосредоточились магазины и лавки, отчаянно сражающиеся с перспективой разорения. Тротуары и проезжая часть покрыты слоем зловонной грязи, в будние дни здесь царит суета, а в сумрачное воскресное утро туман рассеивают газовые фонари. Дурно одетые, неулыбчивые женщины атакуют лавки мясников – они расположены именно в таких районах Лондона, – пытаясь хотя бы посмотреть на недоступный товар и сжимая в руках жалкие гроши, полученные от небогатых клиентов окрестных публичных домов. В этих кварталах на окраине города, как и в других подобных, не заметна роскошь столицы. Это средоточие бродяг, городского дна в прямом и переносном смысле слова. Зато здесь много питейных заведений, где торгуют отвратительным дешевым джином, источником многих социальных проблем. Здесь можно увидеть изнанку финасового благополучия империи и убедиться, кто платит своей жизнью за чужое процветание.
Воксхолл-Уок на фоне соседних улиц кажется пристойным местом. Здесь стоят частные дома, магазины почище, а на мостовой не заметно скопления вонючих бездомных. Торговля здесь не столь оживленная, зато в лавки заглядывают, чтобы купить товар, а не поглазеть на него. Мирную обстановку дополняет воркование голубей и чириканье канареек – на Воксхолл-Уок много торговцев птицей, так уж повелось. Видавшие виды экипажи и кэбы скрипят колесами, а фонари установлены так, что вечером на улице более или менее видно происходящее. Здесь последователи Джона Уэсли возвели свой храм, опередив моду на архитектуру методистских церквей. Пока не завершится лондонский летний сезон, здесь звучит музыка из окон – столь неожиданная и странная рядом с грязью и мусором квартала, а заброшенный парк Воксхолл дарует свежий воздух-главную роскошь в этом предместье.
В тот день, когда капитан Редж внес последнюю заметку в свои хроники, под окнами одного из домов на Воксхолл-Уок появилась женщина. Она сняла со стекла объявление о том, что сдаются квартиры. Предложение состояло из двух комнат на втором этаже. Их только что сняли на неделю две дамы, заплатившие авансом. Этими дамами были, само собой, Магдален и миссис Редж.
Как только домохозяйка покинула комнату, Магдален прошла к окну и осторожно взглянула на ряд домов напротив. Они были самыми большими и богатыми на улице, на одном красовалась дата постройки: 1759. От тротуара те дома отделяла тонкая полоса частных садов. Из-за этого Магдален не могла рассмотреть, сколько там дверей и не видно ли кого-нибудь в окне. Тем не менее она стояла и пристально вглядывалась в один дом, чуть наискосок, она вычислила его еще до того, как сняла эту квартиру. Именно там проживали теперь Ноэль Ванстоун и миссис Леконт.
