него…
И в этот момент вторая дверь в приёмную тоже распахнулась.
— О! — махнул рукой вошедший следователь. — Михаил Александрович, может, вы там скажете? Зоммер, Севостьянов и Макаров допросную не освободили, оставили там этого чудика, а теперь он там работать всем мешает.
— Что? Это в каком ещё смысле? — не понял Михаил.
— Всё утро допрашивали там какого-то бомжа-скелета, а сейчас сорвались и его там оставили. Сейчас сидит там, гремит костями и орёт блатные песни на пол-офиса. А перевести в звукоизолированную камеру не можем — живчик-то по их делу проходит, от них нужна отмашка… ну, или от вас. Вы ж начальство, Михаил Александрович!
Следователь кисло рассмеялся.
— Понимаю, понимаю, вопрос не вашего уровня, но реально же работать мешает!
Кхм.
— Всё в порядке, — кивнул Михаил. — Сейчас я подойду и решу вопрос.
Может быть, он и слишком много этим интересуется.
Ну и плевать. Как сказал этот тип — он тут начальство.
А это слишком важные вещи, чтобы вот так просто оставлять их на самотёк.
* * *
Нет, кажется, это был не первый слой. А может, Смерть просто включил какую-то защиту. Мы висели в синей пустоте, окружённые ничем. Ни живых, ни мёртвых, ни зданий или каких-то предметов. Даже вместо земли под ногами — бело-синий плотный туман.
— …нет, серьёзно? Какого чёрта? — Аббадон не то чтобы ругался, он скорее охреневал. — Сначала сам начинаешь шастать по слоям туда-сюда, теперь ещё и других таскаешь… Заставляешь меня отрываться от важных дел…
— Кхм, — заметил я. — От этих?
Я указал на немаленьких размеров бокал с вином, который он держал во второй руке.
— Да! — отрезал он. — Я только что из Рима! Общался с одной итальянской некроманткой, и попутно дегустировал итальянские вина! Это к делу не относится! Я — Смерть, блин, и не должен отчитываться ни перед тобой, ни перед кем-то ещё.
— Не должен, — согласился я. — Да и вытаскивать меня тоже не должен был. Нет, не пойми неправильно, я только за, спасибо, что помог… Но зачем ты пришёл?
Ни за что не поверю, что Смерть сделал это по доброте душевной.
— Дело не в тебе, — пояснил тот. — А в нарушении правил. Ну… отчасти и в тебе тоже. Если ты продолжишь в том же духе, слишком многое полетит к чертям!
— И ты снова хочешь, чтобы я добровольно сдох и отправился на какой-нибудь уютный слой.
— Если бы я этого хотел, я бы просто не вытаскивал тебя оттуда, — парировал Аббадон. — Может, перед смертью ты и успел бы нарушить ещё парочку правил, но на этом всё.
А. Да. Справедливо.
— Тогда в чём дело? — я поглядел Смерти прямо в глаза.
— Я существую очень давно и видел очень много людей, — усмехнулся тот. — Люди делятся на множество подвидов. Скучные и интересные, полезные и вредоносные, приятные и раздражающие… Ты — интересный. Пока ещё не полезный, но можешь им стать. При определённых обстоятельствах.
— А я раздражающий или приятный? — уточнил я.
— Ни то, ни другое, — заключил Смерть. — Нет, ты именно интересный. По какой-то причине ты заполучил частицу моей силы, но совершенно не умеешь с ней управляться. Это приводит к проблемам… А потом ты берёшь и сам эти проблемы решаешь. Так бы смог не каждый.
Я покачал головой и скрестил руки на груди. Приятно, что Смерть настолько в меня верит, но сам я осознавал, что, если бы не его вмешательство, эта глупость стала бы для меня последней.
О. Точно. Руки. Я и не заметил, в какой момент рука, сломанная челюстями твари, снова стала здоровой.
— Ты опять меня залечил? — я пошевелил кистью; рукав порван, но сама рука не болит. — Спасибо.
— Да нет же! — отозвался Смерть. — Но этом я и говорю.
— О чём? — не понял я.
— У тебя частица моих сил. Чем глубже ты погружаешься в слои, тем ты сильнее. В мире живых ты обычный человек, на первом слое тоже ничего выдающегося, но на глубине…
А. Так вот почему каждый следующий мой пинок по твари был всё мощнее и мощнее.
— Раны исцелились сами собой, когда ты ушёл достаточно глубоко — и тебе даже думать об этом не пришлось…
— Тогда, выходит, — я почесал подбородок, — всё было не так опасно? Я мог бы просто раскидать тех тварей?
Смерть рассмеялся.
— Видишь ли, парень. Ты становишься сильнее, а окружение — опаснее. На первом слое ты — слабый среди ещё более слабых. На шестом-седьмом — сильный среди намного, намного более сильных. Будешь лезть туда — узнаешь это более подробно.
Повисла тишина.
— …ладно, — заключил я. — И что ты предлагаешь?
Аббадон пожал плечами.
— Мне стало любопытно. В какой-то момент казалось, что проще и правда дать тебе умереть, но… Смертный, обладающей частицей моих сил? Я решил, что хочу понаблюдать за тобой. И, в частности, за твоим умением решать проблемы.
Он махнул рукой, и синева развеялась. Мы снова стояли в гадальном салоне.
Точно. Эти проблемы.
На полу так и лежали трупы двух Пожирателей; жена Алексея таращилась на них, едва не блюя. Гадалка носилась от шкафа к шкафу, что-то собирая, а призрак Алексей метался прямо за ней.
— Быстрее! — завывал он. — Они же будут тут вот-вот!
— Вот именно!
— Отправь меня обратно! Пока они не появились!
— Не-е-ет, Лёша, не уходи… — тоненько завыла его жена.
— Если я не уйду, то или растворюсь, или меня поймает Отдел! Эй, Александра, ты слышишь меня или нет?!
— Это не я призвала тебя сюда! — огрызнулась та, выгребая из глубины шкафа какие-то книги.
— Да в смысле, блин?! Вы неделю вызывали меня из мира мёртвых!
— Ну… во всяком случае, в мир живых тебя переместил тот придурок, а не я. Вот с него и спрашивай.
— Но он же не вернулся! Что, если он вообще не вернётся?..
Мы с Аббадоном стояли на первом слое, и никто из троицы, похоже, нас не видел.
— Итак, — произнёс Аббадон, с улыбкой глядя на бардак в помещении. — Вот тебе и проблемы, парень. Как будешь решать?
Я задумчиво потёр переносицу. Да уж, задачка…
— Трупы
