— Княже, давай тут на ночь станем, остров большой, а далее с утра в море пойдём со свежими силами! — крикнул, перекрывая шум воды и ветра, кряжистый широкоплечий ладожский воевода с сединой в волосах.
Рарог согласно махнул в ответ.
Лодьи и насады одна за другой пристали к берегу.
— Воевода, — обернулся князь к ладожцу, когда на берегу уже запылал костёр из сухих веток, — а скажи, как сей остров зовётся?
— Эсты зовут его Кеттусаари, по-нашему, Лисий, значит, рекут, что лис тут прорва обитает. А во-он там, одесную, видишь, мыс — указал ладожец, — Лисий Нос он зовётся, оттого что в море выходит, подобно вытянутому носу лисы, когда она к добыче принюхивается.
— А отчего все лодьи, когда идут, слева прямо к острову жмутся, коли одесную такая ширь и простор? — снова спросил Рарог.
— Простор велик, да мель аж до самого Лисьего Носа, там ни насады, ни шнеккары не пройдут, только мелкие плоскодонки.
— Конунг, — обратился Свен к Рарогу, когда все поели горячего варева из пшена с салом, — как придём в фиорд, мы с Даном можем провести твоих воинов по суше, где каждая тропинка нам известна, и тогда захватим ярла врасплох, он даже не успеет убить рабов.
Услышав последние слова бывшего викинга, ладожцы заволновались.
— Верно, нельзя чтоб ярл наших сродственников в последний миг порешил.
Князь с Ольгом отошли переговорить.
— Как мыслишь, брат, ты был среди викингов, лепше их привычки ведаешь, не заведут людей наших в засаду Свен с Даном?
— Не думаю. Во-первых, они благодарны тебе, что ты посадил их на вёсла, то есть, сделал свободными, а это у викингов дорогого стоит. А во-вторых, у каждого нурмана есть схрон, где он прячет ценности, что добыл в походах, потому наши бывшие викинги более всего сейчас к тем схронам и рвутся. Да и семьи свои теперь они могут с собой забрать, коли ты разрешишь. У Свена жена и сын малый, а у Дана мать и две младших сестры. А ещё обиды бывшим сотоварищам, да и ярлу самому припомнить хотят, о том я вчера мельком слышал. Думаю, надо принять их помощь, а я с ними пойду, пригляжу, — предложил Ольг.
— Ладожцев возьмёшь в подмогу, — решил Рарог.
На рассвете караван двинулся в путь. Спустя время впереди заголубели очертания скандинавского берега.
Две насады и лодка осторожно пристали к каменистой тверди.
Выйдя на скалистый берег, ладожане с Ольгом и двумя бывшими викингами осторожно двинулись по едва заметным тропам вверх, к хребту, за которым лежало селение. Две лодьи с варягами Рарога пока оставались на якоре, дожидаясь, когда пеший отряд ближе подойдёт к посёлку и уничтожит дозорных, которые должны предупреждать о подходе к фиорду любых кораблей.
Поднявшись на один из гребней, ладожцы увидели в небольшой лощине среди клочьев утреннего тумана стадо свиней.
— Дикие свиньи, что ли? — спросил ладожанин.
— Это свиньи ярла, — ответил Дан, — за ними ухаживают рабы, но нам лучше обойти стадо. Свиньи приучены к человеческому мясу.
— Мы с Даном и Свеном уйдём вперёд, — кивнул Ольг, — если кто встретится, знак дадим.
Викинги с Ольгом широким низким шагом быстро стали обходить лощину. Едва все трое оказались на дороге, ведущей к селению, как нежданно из-за поворота показались люди. Трое встречных быстро шли сверху вниз, один впереди, а двое сзади с трудом сдерживали тележку с двумя грязными закопченными котлами.
Встреча была столь неожиданной, особенно для викинга, шедшего впереди, что он едва успел произнести удивлённо — испуганно:
— Асельф, Снорри, вы откуда, я же видел сам, как сгорел ваш драккар?! — в суеверном ужасе он отпрянул назад от духов, неожиданно явившихся из утреннего тумана, и спиной сбил рабов, что сдерживали тележку с едой для свиней. Упавшие рабы отпустили тележку, и она сбила с ног викинга. Свен с Даном и Ольг уклонились от набирающей скорость тележки, и та с грохотом понеслась вниз, разбрызгивая горячее свиное пойло. Ошеломлённый викинг не успел вскочить на ноги, как два явления из Вальгаллы навалились на него совсем не как бестелесные призраки.
— Стой! — повелительно остановил Ольг Свена, уже занёсшего над горлом поверженного викинга нож. — Пусть вначале скажет, где ярл, сколько сейчас драккаров в походе, сколько здесь.
— Три драккара у пристани, они четыре дня как вернулись из похода на Альдогу, а двух ещё нет. Ярл дома, позавчера разделили богатую добычу, потому праздновали весь день, ночь и ещё вчерашний день, — частил испуганный неожиданным появлением «покойников» нурман.
— Нам возиться некогда, пошли скорее, — поторопил Ольг, — решай с ним сам, — кивнул он Свену.
Свен взялся было за нож, потом ухмыльнулся, быстро связал пленника и зловеще прошептал:
— Помнишь, Скарри, как ты наушничал ярлу, что мы со Снорри утаили немного жемчуга для своих женщин, и ярл тогда лишил нас доли… Пришёл час расплаты, мы вернулись из Вальгаллы наказать тебя, ты умрёшь гнусной смертью, не от руки воина, и не от меча… Он ваш! — повернулся Свен к скукожившимся и закрывшим головы руками свинарям и бросил к их ногам нож связанного викинга.
Вскоре троице пришлось остановиться, потому что впереди открывалась зелёная округлость холма, а на его верхушке на каменных древних плитах высился деревянный помост с крышей, где прохаживался дозорный, обозревая всё вокруг: и вход в фиорд, и близлежащую сушу.
— Так, — решил после некоторого раздумья Ольг, — придётся кому-то из вас снова побыть посланцем с того света.
— Я пойду, — молвил Свен, но едва он хотел выйти из-за куста, как Дан схватил его за рукав.
— Вон ещё один, пойдём вместе.
В самом деле, из-за гребня показался ещё один вооружённый нурман с кувшином в руках.
— Наверное, пиво принёс, — тихо произнёс Ольг, — идите, хлебните с бывшими соратниками, а я попробую подобраться ближе, — он снял со спины лук и наложил стрелу.
— Эй, Гирр, не вздумай пить один, я всё вижу из Вальгаллы! — прокричал Дан, когда они со Свеном неторопливо, как на доброй пирушке, пошли к ошалевшим от появления «покойников» дозорным.
— А если ярл узнает, что вы, бездельники, вместо охраны пиво хлещете? — грозно спросил Свен, а потом добавил: — А ну-ка, давай сюда наше пиво. Что предназначено для жертвы, то должно быть только в жертву принесено!
— Эт-то н-не жертва, эт-то я д-дома для Гирра взял… — заикаясь, пробормотал подошедший.
Между тем Свен и Дан подошли к дозорным вплотную, и Свен подал условный знак.
Через мгновение оба дозорных — пожилой и молодой — лежали на деревянном помосте с разрезанными глотками. А «ожившие мертвецы» потягивали пахучий эль из кувшина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
