Похоже, конец наступил раньше, чем он думал, и он уже скончался, хотя еще воображал себя живым, и перед ним разверзлись врата потустороннего мира. И его встречал свет, яркий свет, в который ему предстояло вступить.
Только как вступить, если у него все еще были связаны ноги, а по нему сновали крысы? Разве не должна душа воспарить к потолку, чтобы обозревать оттуда покинутое бренное тело?
Максима охватило волнение. Куда он попадет – в рай или ад? Или все эти религиозные концепции были полной ерундой? Ему сделалось жутко – видимо, все же в ад, ведь пай-мальчиком он, увы, не был, а так хотелось в рай, к бабуле, которая наверняка нежилась там в компании ангелочков и херувимчиков.
– Здесь, здесь! – донеслись до него приглушенные голоса, и Максим вдруг понял: он вовсе не умер, и свет, который заливал подземную комнату, был не потусторонний.
Крышка саркофага дрогнула, и крысы бросились врассыпную. Максим затаил дыхание – наверняка вернулись типы, чтобы… Чтобы добить его! Или Яна самолично заявилась, дабы лишить его жизни.
Что же, он был готов если умирать, так с музыкой. Главное, не с крысами.
Крышка с грохотом была отодвинута в сторону, Максим рефлекторно закрыл глаза, ослепленный потоками света.
– Он здесь! – раздался восторженный крик, и Максим приоткрыл правый глаз, а затем левый.
И увидел склонившееся над ним улыбающееся лицо Нади. Она стала покрывать его лицо поцелуями, при этом бормоча:
– Господи, Максимка, ты живой! Ты живой! Как же я счастлива! Ты живой!
Так как опустить на подземный уровень склепа складную каталку и поднять на ней Максима не представлялось возможным, ему пришлось самостоятельно выбираться на поверхность. Впрочем, Максим опирался на плечо Нади, а сзади его поддерживал медбрат.
Наверху был яркий солнечный день. Максима осторожно положили на носилки и потащили к машине «Скорой помощи», припаркованной за оградой Старого кладбища.
Пока медики проверяли жизненные функции Максима, Надя, стоявшая около раскрытого нутра «Скорой», тараторила по мобильному:
– Да, да, да, Тамара Федоровна! Все, нашли! Живой и невредимый. О, если бы не вы и не ваши люди, которых вы предоставили в мое распоряжение… Да, они почти сразу наткнулись на этих подозрительных типов. Так и есть, сектанты. Один из них сознался и привел нас на Старое кладбище, где они Максимку в склеп бросили. Вот ведь нелюди! Это им Яна приказала, будь она неладна!
– Жить будешь, – констатировал один из парамедиков, ставя капельницу. – Переохлаждение, подозрение на воспаление легких, вероятны травмы внутренних органов. Однако до свадьбы заживет!
Максим, взглянув на расхаживавшую около «Скорой» раскрасневшуюся Надю, подумал о данном в саркофаге обете. Помимо прочего, он обещал жениться на Наде. Что же, видимо, придется.
Тем более что она, выходит, спасла ему жизнь.
– Подождите! Я с вами еду! – крикнула Надя, забираясь внутрь «Скорой».
– Вы кто? – произнесла неприветливо женщина-врач, а Максим просипел:
– Моя… невеста…
Надя схватила его руку, прижала ее к своей груди и закричала:
– Максимчик, я еще в себя прийти не могу! Ты жив!
Максим слабо улыбнулся – он и сам не мог поверить в это. Он повернул голову, бросил взгляд на толпящихся около Старого кладбища людей и оцепенел.
Один из медиков закрыл двери «Скорой» изнутри, и та, завывая сиренами, отправилась в путь.
– Господи, он… там! – прошептал Максим, цепляясь за руки Нади. Та испуганно склонилась над студентом и спросила:
– Что ты сказал? Кто – он? И где?
Максим, чувствуя, что в ушах у него зазвенело и что медикаменты, которые вводили ему, начинают оказывать действие, сонным голосом произнес:
– Там, около кладбища. Это было он, хотя и без бороды. Но зато с бакенбардами. И голова теперь бритая. Но я все равно его тотчас узнал. У него еще такой массивный золотой перстень. Это он, похититель! Маньяк!
– Ты уверен, что это был именно он? – спросила Надя, осторожно поправляя одеяло. Максим, лежавший перед ней на кровати в отдельной палате частной клиники, куда его оперативно устроила матушка олигарха, произнес:
– Я уверяю тебя, что это был он! Без бороды.
– Может, ты кого-то другого за него принял? Тем более сам говоришь, он был без бороды.
Максим откинулся на подушку и упрямо произнес:
– Это он! Тот же взгляд, та же форма черепа, те же большие мясистые уши. Это он! Или ты думаешь, что я все сочиняю и у меня были галлюцинации на фоне стресса и инъекции наркотических веществ?
Надя поцеловала Максима в лоб и примирительным тоном произнесла:
– Нет, конечно. Просто там зевак не было, не успели еще собраться. И никаких журналистов тем более. Только люди одной охранной фирмы, которая принадлежит Вениамину Филину и которых по просьбе Тамары Федоровны, его матушки, выделили для твоих поисков.
– Значит, он – один из них! – заявил Максим. – Полностью лысый. Весь в черном. Это он, слышишь!
Максим говорил истеричным тоном. Надя погладила его по руке и ничего не сказала. В палату вошел главврач в окружении свиты и, направившись к Максиму, произнес, глядя на него поверх очков в тонкой золотой оправе:
– Ну-с, молодой человек, вы настоящий герой! Не каждого хоронят заживо! И далеко не каждый заживо похороненный остается в живых. Вы ведь студент Медакадемии? Будущий коллега, так сказать. Поэтому могу без обиняков зачитать вам ваш диагноз. Все далеко не так плохо, хотя недельку-две вы у нас пробудете.
Надя была в курсе: слава богу, Максим отделался весьма легко. Вот что значит молодой здоровый организм!
Она осторожно высвободила руку из рук Максима, но тот простонал:
– Не уходи, пожалуйста!
Девушка поцеловала парня в лоб и сказала:
– Я мигом. Я тебя теперь уже никогда не брошу. Да и палату охраняют!
Надя вышла в коридор и увидела двух молодых типов в черном, работников охранного агентства, слаженные действия которых помогли выйти на след студентов-сектантов, находившихся еще на свободе, и в особенности тех двоих, которые отвезли прошлой ночью Максима на Старое кладбище и живьем запихнули в саркофаг.
Надя присмотрелась к охранникам. Она, конечно, допускала возможность, что у Максима была галлюцинация, однако она знала, что, несмотря на взбалмошный характер, он был весьма адекватным молодым человеком.
Тем более что если бы ему привиделся похититель, то явно с бородой. Но никак не без бороды – мозг обратился бы к известному образу, а не стал бы изобретать новый.
Или стал бы?
Заметив главу охранного агентства, статного мужчину с серебряным ежиком волос, Надежда подошла к нему и еще раз высказала самую искреннюю благодарность.
– Рад, что мои ребята показали себя на высоте. Если честно, то я думал, что если мы его и найдем, то уже мертвым. Потому что эти сектанты – ребятки еще те. Они ведь не только наркотики принимали и групповым сексом занимались, щелкая фотки с отрезанными конечностями. Похоже, они к паре-тройке убийств причастны.
Судьба сектантов была Наде абсолютно безразлична. Задержанные типы, которые отвезли Максима на Старое кладбище и бросили там умирать, уже были арестованы и давали показания, Яну пока что не взяли, однако далеко она уйти не могла.
Но в данный момент девушку занимало иное.
– Скажите, а есть ли среди ваших сотрудников, – начала она, но тут зазвонил мобильный начальника охранного агентства, и он, извинившись, принял звонок и отошел в сторону.
Надя осмотрелась. Типа в черном с лысой головой она нигде не видела. Внезапно она заметила проходившую мимо медсестру, которая ей кого-то напомнила. Ну конечно, она ведь была похожа на несчастную студентку, ту самую, с разноцветными ногтями и цепочкой на ноге. Может, чуть постарше.
Медсестра с индифферентным видом продефилировала мимо нее, а Надя подумала, что, не исключено, она, как и Максим, стала жертвой самовнушения или навязчивых ассоциаций. Теперь уже и она видела в каждом встречном участника драматических событий.
Нет, несчастная светловолосая студентка была мертва, а медсестра, быть может, чем-то и похожа на нее, однако…
Надя хотела было последовать за медсестрой, скрывшейся за поворотом, как вдруг услышала знакомый голос:
– Как я рада, что все закончилось так хорошо!
Появилась Тамара Федоровна, и Наде пришлось рассыпаться в благодарностях и петь осанну ей и ее сыну-олигарху.
– Ах, милая моя, не стоит! Вам требовалась помощь – я и помогла. Хотя, если честно, не рассчитывала на позитивный исход. Это настоящее чудо! О котором обязательно будет подробно изложено в следующем выпуске «Городских вестей».
К ней присоединился Вениамин Филин, исподлобья взглянувший на Надю. Та смутилась, думая о том, что еще недавно была уверена в его причастности к убийствам.
