– Он что-то скрывал, часто уединялся?
– Да! Потому у меня и зародились подозрения… Заброшенный домишко на краю поселка стал его тайным пристанищем. Он прячется, чтобы без помех отправлять свои мерзкие ритуалы. Как вспомню его в красном балахоне, у меня мороз по коже…
Она содрогнулась, а Майкл невольно перевел взгляд на облачение из ярко-красной ткани, которое комкал в руках.
– Красный цвет способствует вызову астральных сущностей, – объяснил он. – Чарльз не палач. Он надевал балахон с другой целью. Полагаю, он склонял тебя к сексу не потому, что он извращенец.
– Да? А кто же он, по-твоему?
– Чарльзу была нужна сексуальная энергия инцеста. Кровосмесительная страсть способствует обретению силы, которая… В общем, он хотел кое-что сделать с твоей помощью. То есть…
– Хотел? – перебила она. – Значит, это в прошлом?
– Наверное, Чарльз решил прибегнуть к другому методу.
Эти слова испугали Джейн. Она отодвинулась от Майкла подальше и спросила:
– Ты… такой же, как он? Тоже колдун? Ты искал его, чтобы…
Она запнулась и обратила на молодого человека пылающий негодованием взор.
– Все не так, как ты думаешь!
– Чарльза кто-то преследует? Он законно получил наследство? Может, он… убил свою тетку и завладел ее имуществом?
– Нет, нет, – заверил Майкл. – Тетка жила в Норвегии и умерла от болезни, когда Чарльз был в Лондоне.
– Тогда почему он покинул Англию и осел в чужой стране?
– Очевидно здесь ему проще осуществить задуманное. Он обращался к высшим силам и получил указания, как действовать. Я уверен, что Чарльз не по своей прихоти поселился в доме твоей матери. Его привела сюда веская причина. Он ищет кое-что важное… и эти поиски определяют его поступки. С некоторых пор Чарльз подчинил свою жизнь одной цели. Должно быть, Англия – не та страна, где можно осуществить эту цель.
– Почему?
– Пока что я строю догадки.
– Чарльз никогда не любил мою мать! Я это чувствовала. И во мне он видел не дочь, а… Он прикидывался, что любит меня, а сам норовил… Тьфу! Противно вспоминать!
Она передернула плечами и отвернулась. Майкл хотел обнять ее, но девушка стряхнула его руку.
– Зачем ты искал моего отца? Только не лги! Я не собираюсь быть марионеткой в твоих руках. Хватит с меня Чарльза с его секретами! Что тебя связывает с ним? Говори.
– Он получил от тетки кое-что поважнее денег и дома…
* * *
В гостиной Рассохина отвечала на вопросы Рената. Запах подгорелого кофе напомнил ему о Ларисе. Чем она там занимается?
– Я не имею отношения к убийству жильца!.. Клянусь!..
– Мне нужны не клятвы, а правда.
Он потягивал носом и косился на дверь. Хозяйка квартиры, казалось, ничего не замечала. В ее глазах застыли страх и безысходность.
– Я же не дура, чтобы убивать человека в квартире, которую я сама сдала ему…
– Кто это сделал, по-вашему?
– Не знаю! Не знаю!
Ренат смотрел на эту привлекательную женщину и представлял ее мотивацию. Ей за тридцать, она не замужем, приглядывается к окружающим ее мужчинам, охотно флиртует с ними. Бушинский для нее – лакомый кусочек, но тот упорно не обращал на нее внимания. Это задевало ее, било по самолюбию. Она терпеть не могла Татьяну Бушинскую за то, что та преуспела в жизни.
Рассохина любит легкие деньги, и это толкает ее на скользкий путь. У нее неуемный темперамент и светлая голова. Отличное сочетание. Но есть люди, которые умудряются свои достоинства обратить в недостатки. Настя как раз из них. Она идет на поводу у страстей, без раздумий бросается в омут. Надеется, что ее интеллект сработает как спасательный круг. Выплывет ли?
Проникнуть в глубину этой женской души, отягощенной грехом алчности и похоти, мешала поднятая со дна муть. Рассохина барахталась, изо всех сил стараясь удержаться на плаву.
Лариса все не появлялась. Уж не наткнулась ли она на что-то важное?
Рассохина истолковала его молчание как недоверие. И заволновалась. Рыльце-то у нее было в пушку. Она решила сделать признание.
– Мне совершенно невыгодна смерть Беспалого! Мы с ним… он…
– Вы намеревались с его помощью заработать денег? – прищурился Ренат. – Я так и думал. Шантаж? Вы посоветовали ему поволочиться за женой Бушинского? А когда он сообщил вам, что лед тронулся, вы передали ему камеру?
– Он был скупым мерзавцем. Тратил чужие денежки на свои нужды без зазрения совести, а для дела жалел рубль из рук выпустить. Мне пришлось купить камеру, чтобы он установил ее в подходящем месте.
– По сути, вы подставили Татьяну.
– Ничего подобного! Будь она порядочной женщиной…
– …не позволила бы себе закрутить служебный роман с молодым актером?
– Она сама виновата! Гена ее ни к чему не принуждал. Они развлекались прямо в ее кабинете. В бухгалтерии! Вероятность того, что их застукают, возбуждала Татьяну. Она не устояла перед красивым мальчиком, бросила ему под ноги свое семейное благополучие. Отчасти я ее понимаю. Ей было скучно, она искала приключений. Молодой честолюбивый провинциал вполне подходил на роль любовника обеспеченной зрелой дамы.
– Вы сами были не прочь переспать с ним?
– Ну и что? – усмехнулась Рассохина. – Я не связана узами брака, он тоже.
Ренат представил, как Рассохина с покойным квартирантом занимаются сексом. Так эта амбициозная женщина мстила сопернице и одновременно удовлетворяла свою чувственность.
– Теперь Беспалый мертв, и шантаж накрылся. Курочка не успела снести золотое яичко. Вернее, петушок.
– Петухи яиц не несут! – отрезала Настя.
– Где покойный хранил отснятый материал?
– Он мне не докладывал.
– Вы друг другу не доверяли?
– Можно и так сказать. Я постоянно ждала от Гены подвоха, пыталась его контролировать. Он протестовал, брыкался. Скользкий был тип! Признаюсь, после его смерти я искала записи с камеры наблюдения. Осмотрела всю квартиру, каждый уголок. Гена оказался хитрее, чем я полагала. Он держал компромат в другом месте. Где? Попробуйте угадать!
Ренат уже попробовал. Похоже, актер прятал флешку с записями в театральной гримерке. Сунул в укромное местечко, известное только ему.
– Теперь это теряет смысл.
– Верно, – вздохнула она. – Гену убили, и этот факт многое меняет.
– Как вы узнали об убийстве?
Рассохина подняла на Рената глаза и встретила холодный пронизывающий взгляд. «Он меня испытывает, – сообразила она. – Проверяет на вшивость. Солгу я или скажу правду?»
Она сопротивлялась его взгляду совсем недолго. Какая разница, кто этот человек и чьи интересы он представляет? У нее нет выбора. Ее загнали в угол!
– Вы мне обещаете… конфиденциальность?
– В разумных переделах. Если вы будете откровенны со мной, я постараюсь, чтобы у вас не возникло проблем.
– Хотелось бы верить…
– У нас мало времени. Не тяните.
– Ладно, я… в общем, в тот вечер… мы с Геной должны были встретиться на квартире. Я предварительно позвонила…
– Назначили свидание? – ухмыльнулся Ренат.
– Ну да… Он сказал, что будет свободен. Я пришла, открыла дверь своим ключом и… Гена был уже мертв!
– Значит, дверь была закрыта?
– Обычно она захлопывается. Внутренняя защелка сломана, и Гена не закрывался изнутри. Он собирался менять замок, но…
– Тем вечером он ждал вас?
Настя кивнула.
– Когда я его увидела… ужасно испугалась!.. Не помню, как выскочила из квартиры, как оказалась на улице. У меня земля горела под ногами!.. Я была в шоке. Потом немного успокоилась и решила взять отгулы. У меня накопилось несколько. Я не знала, как быть, что думать… и поехала в Трошино. Там я всё рассказала Ступникову.
– Это была ваша общая идея – шантажировать жену Бушинского?
К чести Рассохиной, она не стала обвинять любовника.
– Аркадий отказался принимать участие в этой афере…
– Он не любит своего хозяина?
– А кто их любит? Назовите хоть одного человека, который доволен своим боссом! У нас с Бушинским час от часу тоже возникали трения. Про скандал в галерее «Бенефис» вам известно. Что еще добавить? Когда Ступников порекомендовал мне устроиться в журнал «Бальзаковский возраст», он предупредил, что у издателя вздорный характер.
– Вас это не остановило?
– Мне была нужна работа. Зарплату Бушинский предложил хорошую, а прочее меня в тот момент не волновало.
– Значит, с Татьяной вы познакомились через ее мужа?
– Да… на фуршете по поводу годовщины журнала.
– И между вами пробежала искра неприязни?
– Мне нравился Бушинский, а его жена автоматически стала соперницей. Разве это не естественно?
– Спорный вопрос. Вы говорите о боссе в прошедшем времени: «нравился». Что-то изменилось?
