Пошел дождь, но Иену требовалось прояснить мозги, и он схватил дождевик. Ему не нравилось, когда приглушаются лесные звуки, поэтому не стал натягивать капюшон, и к тому времени, когда добрался до пожарной вышки, ворот рубашки промок, как и джинсы.
Иен поднялся по скользким ступеням и нырнул внутрь. Несмотря на запах пыли и сырости, ему нравилось приходить сюда. Тихо. Пусто. Не осталось ничего особенного, кроме старой четырехконфорочной печи, которая больше не работала, шаткого деревянного стола и пары стульев с прямой спинкой. Окна были все еще целы и чище, чем во время его первого визита, благодаря старой метле, которой он воспользовался, чтобы смести худшую из паутин. Сегодня облака висели так низко, что окрестности не очень хорошо просматривались, но в солнечный день он мог видеть на многие мили вокруг.
Иен придвинул один из стульев и поставил ноги на подоконник. Он хотел, чтобы Тесс снова ему позировала. Хотел сделать еще один из тех поспешных, китчевых рисунков, в которых не было ни дерзости, ни твердости, ни призывов к оружию — вообще никакого смысла. Он хотел нарисовать ее обнаженной. Каждую ее часть. Чтобы передать ее чувственность пером и чернилами: как она наслаждалась едой, запускала пальцы в волосы, поглаживала ножку бокала. То, как она поднимала руки, чтобы потянуться, и закусывала нижнюю губу. Он наблюдал, когда она просто поглаживала внутреннюю часть запястья кончиками пальцев, отчего покрывалась мурашками, но сама, казалось, того не замечала.
Теперь Иену нужно было решить, насколько далеко он готов пойти в этом принудительном желании, потому что одно было точно. Если запечатлеть восхитительную вдову Хартсонг обнаженной, то неразбериха, в которую он вляпался, станет еще хуже.
ГЛАВА 12
Норт вернулся с одной из своих загадочных прогулок, капая мутной водой на покрытые лаком деревянные полы в прихожей, точно так же, по представлению Тесс, как когда-то делали поколения школьников. Он переоделся в сухую одежду и уехал на своей машине, не известив, куда отправился.
Сегодня Тесс было труднее оставить Рен с Хизер. Так хотелось свернуться калачиком с малышкой. Поиграть с ее прядью и поразмышлять, всегда ли ее глаза будут такими темно-синими. Тесс хотелось полюбоваться, как надуваются щечки Рен, и понаблюдать за игрой миниатюрного ротика. Нюхать ее головку и оберегать, как сокровище, каждое уходящее мгновение.
Тесс заставила себя поступить разумно — поцеловать Рен в ее крошечный чубчик и отправиться в «Разбитый дымоход».
***
Теперь на работе Тесс пребывала в состоянии повышенной готовности, наблюдая за каждым, кто входил, пытаясь выяснить, кто считал, что она стала причиной смерти Бьянки, и кто испоганил ее машину. Особенно враждебными казались женщины. Куда только подевалась женская солидарность?
У Мишель появились темные круги под глазами и участились боли в спине по мере того, как увеличивался срок.
— Вы понятия не имеете, каково это — быстрые роды, как у нас с Саванной, — твердила она каждому встречному-поперечному, готовому предоставить свои уши. — Вы не представляете, как это ужасно.
Тесс как раз могла представить, потому что ей это доводилось наблюдать. Быстрые роды — это когда ребенок рождался менее чем через пять часов после первой схватки, а у некоторых матерей роды проходили менее чем за три. Казалось бы, можно чувствовать себя счастливыми из-за таких коротких схваток, но у рожениц не было времени приспособиться к жестокой боли. Хотя их дети рождались здоровыми, некоторые женщины в конечном итоге переживали послеродовую депрессию или даже посттравматическое стрессовое расстройство, в то время как другие смогли оставить это позади. Мишель, похоже, не относилась к их числу.
Мишель столкнулась с Тесс, которая протирала витрину с пончиками.
— Если ты будешь рядом, когда у меня начнутся быстрые роды, пообещай мне прямо сейчас, что ко мне не прикоснешься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мишель, принимать роды — последнее, что я хочу.
Меньше всего Тесс хотелось помочь появиться на свет еще одному ребенку. Даже от мысли об этом у нее кружилась голова. То, что когда-то доставляло столько радости и удовлетворения, теперь являлось в кошмарах.
Мишель опорожнила нокс-бокс в мусорное ведро, просыпав на пол мокрую кофейную гущу.
— Ты найдешь кого-нибудь, кто доставит меня в больницу как можно скорее. Не жди Дэйва.
После нескольких бесед с мужем Мишель Тесс обнаружила, что главная цель в жизни Дэйва Фиишера, похоже, заключалась в том, чтобы держаться подальше от беспокойных путей его жены и дочери.
— Хорошо, — покорно согласилась Тесс.
Саванна прокричала из дальнего угла, где она наслаждалась латте с лесным орехом. У нее был выходной, но ей нравилось смотреть, как они работают.
— Я бы не стала упускать из виду, что Тесс сама попытается принять твои роды, просто чтобы похвастаться.
Тесс хлопнула о стол стеклоочистителем.
— Клянусь Богом, если бы ты не была беременна, я бы встретила тебя в переулке прямо сейчас и разобралась с тобой!
Саванна ухмыльнулась:
— Раньше я была гимнасткой.
— А я раньше была сукой. Погоди… Я ведь все еще сука.
— Это правда, — встрял мистер Фелдер, сидя за своим обычным столиком у книжной полки. — Ты пыталась выставить меня на прошлой неделе.
— Ну-ка, все заткнулись! — заорала Мишель. — Если бы кто-то из вас прошел через быстрые роды, как я, вы сочувствовали бы больше.
— Если я услышу еще одно слово о тебе и твоих быстрых родах, я закричу, — возмутилась Саванна.
Не обращая внимания на дочь, Мишель указала сначала на беспорядок, который устроила на полу, а затем на Тесс.
— Убери. Мне слишком тяжело наклоняться.
Тесс схватила швабру и затерла пролитую кофейную гущу до смерти.
***
Пока Тесс ехала за Рен, ей позвонил ремонтник и сообщил, что печь прибыла, и он может установить ее на следующей неделе. Тесс сказала, где найти запасной ключ, и подумала о том, что надо бы также посоветовать ему позвонить Келли Винчестер, если у него возникнут проблемы с входом.
Подойдя к дому Хизер, она обнаружила на крыльце свою няню и Рен. Прошло всего несколько часов, но Тесс могла поклясться, что у малышки шейка стала сильнее и прибавилось несколько прядок темных пушистых волос. Не успеешь оглянуться, как Рен уже будет готовиться к выпускному балу.
И Тесс не будет рядом, чтобы это увидеть.
***
— У меня слишком много сейчас сложностей в жизни, чтобы ходить на свидания, — заявила она Арти на следующий день, когда он появился у стойки, чтобы снова ее пригласить.
Какое совпадение — менее чем за час до этого Тим Корбетт, местный пивовар, приглашал ее на свидание, хотя и не так навязчиво, как Арти.
— Ты зациклилась на этом своем художнике? — спросил Арти. — Вот о чем все болтают. Что ты типа недостаточно старалась спасти его жену.
— Иди к черту.
— Эй, я не говорил, что это я болтаю. Так ты хочешь пойти куда-нибудь или как?
— Нет, не хочу.
— Ты зациклилась на нем. Я так и знал.
— Сделай мне одолжение, Арти, перестань быть засранцем.
***
Днем они с Рен вернулись домой и учуяли запах свежей краски. Не художественной, а малярной. Тесс проследовала за запахом до комнаты Бьянки.
Полы были покрыты тряпками, а в углу стояла лестница. Норт заканчивал последнюю стену. Все мучительные изгибы и углы в комнате исчезли, их заменил свежий слой первоначальной бледно-серой краски. Но Норт не просто восстановил обстановку. Поверх серого он наносил прозрачную глазурь с крошечными кристаллами. Остался нетронутым только участок стены между окнами.
Тесс взирала на картину с чувством благоговения.
