– Отец девочки Илья, да? – совершенно не слушая собеседницу, вдруг спросил Михаил, чем огорошил девушку. – Она моя внучка, да?
«Она твоя дочка!»
– Что? – Вера уставилась на мужчину. – Что ты такое несешь? Нет, она не от Ильи!
– Уверена? А по срокам подходит. Он ведь изнасиловал тебя тогда.
– Заткнись! – разозлилась Вера, ушам не веря. – Ты понятия не имеешь, что говоришь!
– Тогда чья? – взгляд у мужчины был цепким. – От кого ты ее родила Вера? Кто отец этой девочки?
Глаза у Веры стали красными, слезы рвались наружу.
– Прекрати! Открой чертову дверь и выпусти меня отсюда! – потребовала, не желая продолжать этот бесполезный разговор.
– Кто отец этого ребенка? – Воронов поднялся, прошел и схватил девушку за плечи. – Неужели так трудно сказать? Ну?..
«Ну чего он хочет? Чего?» – думала она. – «Пусть оставит меня в покое! Почему он снова делает мне больно? Ну, почему?..»
– Вера!
– Твоя! – закричала она. – Надя твоя дочь, понятно? Я родила ее от тебя, сукин ты сын! Надя – твоя дочь!.. – слезы брызнули из ее глаз.
Михаил тотчас отпустил Веру и отошел на шаг, смотря на нее так, будто впервые видел.
У него в данную минуту в голове не укладывалось то, что он только что услышал.
То есть та кроха – его дочь? Он отец этой девочки? Как? Как у такого как он мог родиться такой ангел?
Вера плакала. Держалась, старалась успокоиться, но ничего не получалось.
– Моя? – переспросил Воронов, глядя на нее.
Девушка не ответила.
Прерывисто вздохнув, она подлетела к столу, забрала сумку и телефон. Желания оставаться рядом с этим человеком уже больше не оставалось.
– Открой дверь, – стараясь говорить спокойно, сказала она, но, не заметив со стороны мужчины какого-то движения, повторила:
– Открой. Чертову. Дверь!
Михаил медленно достал ключи из кармана, а нетерпеливая Вера быстрым шагом подошла и почти вырвала их из его онемевших пальцев, а затем подошла, открыла дверь и выскочила в коридор, где собралось человек пять сотрудников, видимо уже несколько минут слушавших представление между их боссом и юристкой.
Выбежав в слезах из здания, девушка забралась в машину и, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза, ненавидя себя за слабость.
Зачем отдалась? Зачем все рассказала? Дура! Дура! Дура!..
Минут через пятнадцать она успокоилась и, понимая, что до конца рабочего дня еще часа четыре, завела машину и, посылая Воронова на хер, поехала домой, решив, что ей нужно недолго побыть одной.
Уже дома, сидя в ванной, Вера смывала с себя запах мужчины и следы секса со своего тела, продолжая плакать. Она жалела о случившемся, очень жалела.
После пяти она взяла себя в руки, поехала, забрала дочь и вернулась обратно, сообщив своему зайчику о том, что завтра мама не пойдет на работу и проведет с ней весь день. Надюшка радовалась и уже вовсю придумывала развлечения на день, а Вера улыбалась, постепенно забываясь рядом с родным человечком.
Весь следующий день они и правда провели вдвоем. Вера даже не стала звонить Лиде и рассказывать о случившемся, потому что не хотела опять окунаться в воспоминания о Михаиле и слушать причитания подруги.
В этот же день был единственный звонок с работы от Даши, которой пришлось соврать, что приболела и завтра будет на месте. Врала, да, и скорее всего Дарья знала об этом, потому что половина сотрудников слышала их скандал с Горынычем. Не сложно было сложить два и два. А больше никто и не звонил. Как Вера и думала – Михаилу плевать на дочь и уж лучше бы он совсем не знал о ее существовании.
Следующим днем девушка, с высоко поднятой головой входила в здание и вела себя так, будто бы ничего и не случилось, в глубине души радуясь тому факту, что Михаила весь день не было на своем месте.
А на следующее утро он снова не появился в офисе, давая сотрудникам повод посплетничать и опять обсудить случившееся на днях представление.
Глава 27
Утром родители огорошили меня тем, что, кажется, подхватили простуду и Надюшку к ним ни в коем случае везти теперь нельзя, а кроме них, собственно, больше и некуда было. Майя на учебе, Марат на работе, да и Лида параллельно беготне по поводу подготовки к свадьбе тоже умудрялась посещать курсы повышения квалификации.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Выбора у меня особо не было, так что пришлось сообщить дочери о том, что она сегодня едет к мамочке на работу. Я, правда, не совсем была уверена в этом решении, но иного выхода я не видела – не оставлять же ее дома одну в самом деле?
Нарядив дочку в розовый сарафан и джинсовую курочку, мы с ней быстро собрали в рюкзак все самое необходимое и вскоре уже вышли из дома, сели в машину и не спеша поехали в бизнес-центр, напевая на весь салон песенку про облака. Вот каждое утро бы было таким веселым!
В офисе все были приветливыми со мной и моей дочерью, но вот только я помнила о том, что все эти люди, скорее всего, в курсе, чей это ребенок и могли решить, что я, змея такая, пришла сюда с ней ради того, чтобы показать Горынычу. Но его не было на рабочем месте вот уже который день и я надеялась, что и этот не будет исключением, а до того, что думают и говорят у меня за спиной все эти люди мне было глубоко наплевать!
Надюша с интересом разглядывала офис, трогала цветы в больших горшках, задавала вопросы и здоровалась с работниками, а когда вошла в мой кабинет, то ахнула и сказала:
– Мамочка, а ты тут главная?
Понятия не имею, с чего она так решила, но мне было приятно, что малышка считала свою маму главной.
– Нет, малыш, – я погладила ее по голове. – Увы, не я.
– А кто? – она запрокинула голову, смотря мне в лицо.
– Дядя Горыныч, – ответила, не зная, как увильнуть от дальнейших вопросов по этой теме. – Давай ты порисуешь, м? Мне нужно работать, малыш. Если захочешь в туалет или кушать, ты мне скажешь, хорошо?
Надя наигранно вздохнула.
– Ну ладно, – протянула она, а потом подскочила к дивану, где был ее рюкзак и начала в нем копаться. К моему удивлению малышка достала из него планшет, собираясь, кажется, смотреть мультики.
Я села за свой стол, продолжая наблюдать за ней и понимать, что свою дочь я все же не сумела оградить от вот этих всяких гаджетов, а ведь пыталась. Во время беременности смотрела видео о зависимых от телефонов детях и говорила себе о том, что у меня так не будет, но… увы и ах!
– Надень наушники, если будешь что-то смотреть, хорошо?
– Ладно, – без лишних вопросов ответила дочь, и я в который раз восхитилась тем, какая же она у меня умница!
Я уже минут пятнадцать как начала работать, когда в кабинет вошла Даша и тихо прикрыла за собой дверь, сразу бросая взгляд на увлеченную просмотром чего-то там Надюшку, которую та уже видела в коридоре.
– Она нас не слышит? – девушка показала на мою дочь пальцем.
Я отрицательно помотала головой.
Наверняка Надя сидела и смотрела мультики, в эти моменты ее просто не оторвать от планшета.
– Отлично! – Дарья сразу подскочила к моему столу и присела на край. – Вер, ты зачем ее привела?
– В каком смысле? – не поняла я. – Мои родители заболели, мне больше некуда было ее девать! В сад Надя не ходит, так что выбор невелик, – я прищурилась, сложив руки на столе. – А в чем дело-то?
Дашка прикусила нижнюю губу и оглянулась на девочку.
– Точно не слышит?
Я кивнула.
Она вздохнула.
– Ну, весь отдел до сих пор судачит про ваш скандал с Вороновым, Вер, – вид у Даши был слегка виноватый. Было видно, что говорить все это мне ей было неприятно. – Прости, но я тоже слышала вашу ссору. Это не мое дело, но… почему ты мне не сказала, что знакома с нашим Горынычем?
Я пожала плечами.
– Это сложно. Мы с ним не очень хорошо расстались много лет назад, так что сама понимаешь, что я не хотела распространяться об этом.
Блондинка закивала.
– Да, только теперь все знают об этом, да еще и о том, что эта малышка его дочка, – она кивнула в сторону Надюшки. – Михаил что, правда не знал о том, что у него есть дочь?
