– Папа! – девочка вглядывалась в лица людей, которым было все равно на тот факт, что ребенок совершенно один стоял на улице и вертелся по сторонам. – Папа!
– Ты ищешь папу? – в Надюшке подошла высокая брюнетка и посмотрела на девочку. – Я знаю, где он.
Надя недоверчиво покосилась на незнакомую тетеньку, но не испугалась.
– А вы отведете меня к нему? – спросила, щурясь от яркого солнца. – Он у меня летчик!
– Конечно, отведу! – улыбнулась женщина. – Я на машине, доедем к папочке с ветерком! Согласна?
Малышка быстро-быстро закивала, вложила в раскрытую ладонь брюнетки свою и они быстрым шагом двинулись к припаркованной белой иномарке.
***
О том, что Рая увезла в неизвестном направлении Надю, Воронов не собирался сообщать Вере, но когда они просматривали в кабинке еще какие-то записи, к ним орлицей влетела мать девочки и потребовала сейчас же показать видео, иначе за себя она не отвечает.
Михаил пытался отправить ее обратно к Дарье, но Вера закатила истерику и грубо пихнула его в грудь, пообещав выцарапать ему глаза, если он станет от нее что-то скрывать. Пришлось уступить.
Когда девушка увидела на записи Раю, уводящую ее дочь, то едва не потеряла дар речи. То, что на записи была та самая припадочная, которая несколько лет назад похитила ее, Вера не сомневалась, ведь брюнетка совсем не изменилась.
– Какого черта, Воронов? Ты что, подослал эту дрянь, чтобы она похитила мою дочь? – налетела Вера на мужчину. – Ты все же решил отнять у меня ребенка, сукин ты сын? Отвечай!
Охранники сидели так тихо, что казалось, их и вовсе не было, но ребята просто боялись попасть под раздачу, а потому помалкивали и не встревали в разборки этих двоих.
– Не говори чепухи! – пробасил Михаил. – Я здесь совершенно не причем!
– Да? Тогда почему твоя бывшая увезла мою дочь? Объясни мне! – свирепела на глазах Вера.
– Я не знаю! – заорал мужчина. – Прекрати уже эту никому ненужную истерику! Я не причем!
Девушка, тяжело дыша, помолчала, начиная терять терпение от бездействия.
– Я звоню в полицию, – уверенно заявила она и полезла в сумку за телефоном, но Михаил перехватил ее руку и крепко сжал.
– Не нужно вмешивать в это полицию. Я сам со всем этим разберусь.
– Так разберись! – не унималась Вера. – Я поеду с тобой!
– Нет, ты отправишься домой и будешь ждать нас там.
– Либо я еду с тобой, либо никак! – она скинула с запястья его руку. – Она моя дочь и я не смогу сидеть дома сложа руки и ждать! Что если эта сумасшедшая что-то сделает с Надей? – в голосе послышались слезливые нотки. – Миш…
Михаил вздохнул.
На сколько он знал, Рая была не настолько чокнутой, чтобы навредить ребенку, так что этого опасаться не стоило. К тому же после просмотра записей с камер стало ясно то, что она не просто так забрала девочку – женщина сегодня утром видела, как Вера с Надей заходили в здание, и та узнала в ней любовницу Воронова.
Может Рая решила, что Воронов снова встречается с Верой, и потому решила таким образом отомстить за обиду, а возможно и знала, что это их общий ребенок, потому и забрала девочку с собой. Но зачем? Чего она этим добивается?
– Ладно, – нехотя согласился мужчина. – Думаю, я знаю, где может прятаться Рая.
***
Воронов вынудил меня съездить домой и переодеться, после чего он обещал заехать за мной. Походило на ложь, но мужчина сдержал слово и был у меня примерно через полтора часа.
Когда я села к нему в машину, он с кем-то разговаривал по телефону и хмурился, то быстро свернул беседу, бросив «я понял, до связи» и повернулся ко мне.
– Едем?
Я молча кивнула и пристегнулась, а затем отвернулась к окну.
Михаил тяжело вздохнул, завел двигатель и выехал на дорогу.
– Будешь всю дорогу молчать? – подал голос мужчина, искоса поглядывая на меня. – Может, поговорим?
Я дернула плечом.
– Нам не о чем говорить.
– А о дочери ты поговорить не хочешь? – приподнял он бровь.
– А тебе не кажется, что не совсем подходящая обстановка? – все так же не поворачиваясь к нему, спросила я. – Моя дочь у этой психопатки, а ты тут поговорить решил!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– С Надей все хорошо, – сказал Воронов, пытаясь видимо успокоить и убедить в этом меня.
– Да откуда тебе знать?! – воскликнула я и обернулась. – Откуда? Тебе Рая позвонила и сообщила об этом? После похищения моей дочери прошло более двух часов! А ты запретил мне вызывать полицию! Какой ты после этого отец? Лучше бы ты и дальше ничего не знал! Может, и не было бы всех этих проблем!
– Проблем не было бы, если бы я знал о существовании дочери, – Михаил бросил на меня взгляд и опять уставился на дорогу. – Ты не должна была скрывать от меня этот факт.
Я фыркнула и опять отвернулась.
– Ты бросил меня, – сказала. – Если тебе не нужна была я, то и ребенок подавно. Разве не так?
Сердец пропустило удар.
Разговор все-таки состоялся, и он был неприятным для меня. Я не хотела ворошить прошлое, вспоминать и снова чувствовать ту опустошенность, что и пять лет назад, но обойти все это не удалось, как бы я не хотела.
Воронов некоторое время молчал, продолжая вести машину, а потом проговорил:
– У меня не было другого выбора, Вера. Я узнал об опухоли и решил, что не хочу, чтобы ты проходила через весь этот ужас вместе со мной. Я мог остаться инвалидом или вовсе умереть и именно поэтому бросил тебя, наговорив чуши. Я не хотел, чтобы ты страдала, понимаешь? Я не хотел, чтобы ты ночами плакала, а утром улыбалась и говорила, что все будет хорошо. Я не желал для тебя такой жизни. ты молода и не должна была загибаться рядом со мной.
По коже пробежали мурашки, и я осмелилась посмотреть на Воронова, на лице которого не дрогнул ни один мускул.
– Вот значит как? – по моей щеке скатилась слезинка. – Это уже мне было решать, как быть, понятно? Не тебе! Я все эти годы думала, что бы использовал меня и бросил, а ты!.. Ты солгал!
– И не жалею об этом, – Михаил свернул на узкую улочку и стал петлять между домов. – Те два года были самыми ужасными в моей жизни, и я в любом случае не позволил бы тебе находиться рядом с собой, – он остановился рядом со старой девятиэтажкой. – Приехали. Выходи.
Поджав губы, я дрожащими руками открыла дверцу и выбралась наружу, вытирая со щеки слезу.
– Она здесь? – стараясь сохранить ядовитое спокойствие, спросила я, вглядываясь в окна дома.
– Думаю, да, – Воронов запер внедорожник и подошел ко мне. – Если все идет хорошо, то ты забираешь дочь и уходишь, поняла? А я разберусь с Раей.
Я подняла глаза на Михаила и кивнула, хотя ужасно хотелось броситься ему на шею и заплакать, но… сначала нужно было вытащить из лап этой сучки дочь, а потом можно и поплакать и до конца выяснить отношения.
– Держись за мной, – тихо буркнул мужчина и пошел в сторону подъезда. Я поспешила следом за ним.
Приблизившись к старой ржавой двери, Воронов только-только протянул руку к двум потертым кнопкам на домофоне, как тот пикнул и из подъезда, щурясь от яркого света, вышла бабулька, волоча за собой авоську.
Остановившись в дверях, она подняла глаза на Мишу и цокнула языком.
– А вы из какой квартиры-то? – прищурилась она, разглядывая нас.
Я бросила взгляд на напряженного Воронова, который как и я не ожидал, что на пути у нас встанет какая-то бабка.
– Мы в сорок пятую. Подруге ребенка оставили для присмотра, идем забирать, – мужчина уверенно приобнял меня за талию.
Бабка, пожевав губу, кивнула.
– Ну, понятно, – она, наконец, выползла за пределы подъезда, позволяя нам пройти, и толкнула лежащий рядом камень ногой. – Подопри дверь, милок, будь добр. Ссаньем кошачьим воняет от соседки с первого этажа, сил моих нет! Пускай проветрится!
Михаил без комментариев сделал, как просила бабка, а потом вошел в подъезд и потянул меня следом.
Мы поднимались пешком на четвертый этаж, потому что Воронов снова отказался ехать на лифте. Я собственно и не настаивала на этом, сама бы в такой старый не полезла, но все же было интересно, почему мужчина постоянно избегал их. Собственно, я его об этом в лоб и спросила.
