– Значит, как на разборки нас отправлять – это нормально, а поддержать – хрен?
– Я же сказал, ты сам нарвался.
– Ах ты сука!.. – рявкнул молодой, стоявший рядом с Климом.
– Базар фильтруй, – приподнялся Зуб.
– Ша, – поднял руку Клим, и молодой успокоился.
Труба тоже остановил своего бойца.
– Значит, за бабки на коренных наезжать не будешь? – спросил Клим. – Что ж, поговорим о бабках, которые у тебя должны быть. Где общак?
– Какой общак? – не понял Труба.
– Общак Лома, который ты себе захапал. Хапнул и сидишь, как хомяк. Так не пойдёт.
– Да ты никак мне угрожаешь?
– А если и так? – Клим облокотился о стол.
– Зуб, Ворон, – тихо скомандовал Труба.
Сутулый Зуб перепрыгнул через стол, махнул кастетом в лицо молодому, который пришёл с Климом. Тот ловко увернулся, вполне профессионально довернул бьющую руку и вогнал нож в подмышку.
Клим тем временем перевернул стол и умудрился бросить бутылку в толстого Трубу. Это стоило ему раны на плече, по которому полоснул ножом Ворон – плечистый рябой мужик. Следующий удар мой старый знакомый отбил предплечьем – оно оказалось защищено металлической пластиной. Нового удара не последовало, напарник Клима отломал ножку стола и шандарахнул ею по затылку Ворона.
– Ну спасибо тебе, Русый, выручил, – тяжело дыша, проговорил Клим.
– А то, старшой! Сейчас только я этого борова потрясу, и всё.
– Пацаны, я не при делах, – запричитал худой в углу комнаты, он во время драки вжался в стену, да так и остался стоять, – не при делах я…
– Глохни! – оборвал его Клим и велел своему корешу: – Давай тряси этого жирного.
Русый наклонился над лежащим:
– Вставай, ублюдок, тебя спрашивают….
Раздался хлопок, Русый отлетел назад с дыркой в животе, в руке у Трубы дымился револьвер.
– Падла, – крикнул Клим и бросился на стрелявшего.
Схватил с пола осколок бутылки, воткнул его в живот толстяка, а раненой рукой попытался вывернуть револьвер. Так они боролись, пока не оживился молодой парень, топтавшийся в углу. Он вдруг подскочил, выхватил заточку и вогнал её в спину Климу. Тот заорал. Парень стащил его с Трубы и ударил по лицу своего раненого командира, или кем он ему приходился.
Костлявый ударил снова и прокричал риторический вопрос:
– Говори, падла, где деньги! Говори!!!
– Пошёл ты, сука, – прохрипел Труба.
– Говори, боров, всё равно сдохнешь. Золото тебе больше не понадобится! Давай, а то сейчас резать начну.
– Да нет никаких денег, – вмешался я в разговор, стоя уже в дверном проёме. И пронаблюдал совершенно немую сцену, давно я таких удивлённых лиц не видел. Из-за моего плеча за происходящим наблюдала Лика.
– Нет никаких денег, – повторил я, – все деньги контрразведчики вытрясли, когда заговорщиков допрашивали. Вы думаете, на допросе можно что-нибудь скрыть? Выпотрошат и высушат. Так что зря вы тут весь этот сыр бор устроили, эээ… Клим, если не ошибаюсь? Не везёт вам.
– Да, не везёт, – ответил он слабым от боли голосом.
– Товарищ офицер… – встрял худощавый предатель.
– Заткнись и стой, где стоишь, – приказал я ему и снова обратился к старому знакомому: – А вы, значит, нас зелёными называете? Надо же, никогда не слышал.
– Закончи уж, – вместо ответа сказал Клим.
– А можно я? – спросила Лика.
– Нет! – отрезал я. – Хотя дай свой ствол, я свои патроны тратить не хочу.
Лика взяла Стечкина, который давно был у меня в руке, и отдала свой ТТ, никто из присутствующих в этот момент даже не пытался пошевелиться.
Лика обняла меня сзади.
– Давай, – шепнула на ухо.
– Эй, послушай, зелёный!.. – заголосил тощий и только дёрнулся, когда пуля попала в голову. Я выстрелил ещё раз в раненого Трубу, потом добил и бандита, которого называли Климом.
– Здорово! – сказала весёлая Лика, когда мы вышли из развалюхи. – Вы всегда так работаете?
– Нет. Так работает контрразведка. А мы больше по лесам гоняем.
– Но всё равно было здорово, – сказала она. – Сообщать куда будем?
– А зачем?
– И то верно. Пойдём, мой герой, пробежимся, что ли, а то от всех этих шпионских страстей у меня адреналин в крови так и бурлит.
Она повисла на моей шее, а потом потянула куда-то за собой. Я улыбнулся, настроение у меня было хорошее, но что-то внутри, в душе, всё равно саднило. Почему, было непонятно.
После этого приключения больше ничего особо интересного не происходило. Со времени разговора с Рогачёвым я отдыхал в общей сложности восемь дней. В конце концов решил сходить в церковь, очень-очень давно там не был, если не считать привычной процедуры освящения боеприпасов в армейской часовне. Но не получилось: Фёдор Лосев пригласил меня, как новоявленного героя, выступить в школе перед молодёжью. По Городу уже раструбили, кто участвовал в знаменитом рейде, остановившем факторцев у границы Колонии. Хорошо хоть без подробностей операции. Я пришёл, пообщался с ребятами (в школах учатся, как правило, дети коренных офицеров). Со мной за компанию пришли Сашка Заторный и Игорь Лоханкин – именно он командовал батареей гаубиц. В общем, рассказали мы о своих подвигах, конечно, без кровавых подробностей и обходя секреты, касающиеся нашей обороноспособности. А на следующий день моя группа получила задание, на первый взгляд, несложное, но, как оказалось, далеко не простое.
4. Короткий поход
– Отправляетесь в рейд. Задание обычное: сопроводить человека до угольных разработок, и всё, – напутствовал меня Виталик перед выходом.
– Ага, это, по-твоему, простое. Кого там сопровождать?
– Ну вроде как официальное лицо на новый пост для усиления борьбы с нечистью. Там её активизация наметилась. Должность точно сказать не могу. В сопроводительных документах все написано.
– Погоди, – перебил я Виталика, – это что, кто-то из Администрации? Ты мне с ним предлагаешь в рейд выходить?
– С ним будет сопровождающий.
– Да какая на фиг разница! В штабе чем думают?
– Из штаба пришло распоряжение предоставить вам средство передвижения, – успокоил Виталик.
– Автомобиль, что ли? – обрадовался я.
– Ага, щас, разбежался. Лошадь, скорее всего, или типа того. В общем, через десять минут сам увидишь.
– Жду с нетерпением, – проворчал я. – Ты лучше мне подробнее о маршруте расскажи.
– Да все просто: сначала пойдёте по Южной дороге, потом свернёте немного западнее, пройдёте через леса. Проверите там обстановку и обратно. На всё про всё неделя, плюс-минус два дня. Никаких проблем не предвидится.
– В общем, как всегда, – мрачно пошутил я.
Мы с Виталиком вышли из оперативного штаба, того, что рядом с Южными воротами. Оружие, обмундирование и наши личные вещи, оставленные на складах, уже подвезли. Моя группа почти вся уже подтянулась, не хватало только Коли и Иглы. Что-то, похоже, у них наметилось, а может, у Инги и с Гариком. Инга, она такая: мужикам голову кружить любит.
Я присел на лавку, раскрыл карту на планшете и принялся изучать маршрут рейда. Небо было на удивление чистое, солнце светило во всю мощь. Даже жарко стало. Через семь минут появились Коля и Инга.
– Так, – не вставая, распорядился я спокойным тоном, – значит, сейчас все надеваем броню, строимся, я объявляю боевую задачу, и мы выходим.
Четыре человека синхронно кивнули и ушли в оружейную комнату.
А я продолжал изучать карту, сам уже почти оделся, осталось только панцирь и маскхалат накинуть.
Ко мне подошёл Загорный, уже в броне:
– Командир, я присяду.
– Валяй, – кивнул я на свободное место.
– Слушай, – заговорил он, – я хочу кое-что выяснить у тебя о том разговоре с Гавриком.
Тут я услышал цокот копыт.
– Саша, давай потом. Сейчас, правда, времени нет. Хорошо?
Загорный кивнул.
К штабу ехал по дороге всадник на рыжем коне. Лошадь, нагруженная разной поклажей, была земной породы, крупная и красивая, а наши кони скорее смахивают на помесь пони и осла. Рядом с лошадью, ведя ее в поводу, шёл чернобородый мужик лет сорока пяти. Одет он был в нечто среднее между ватником, тулупом и кожаной курткой, на спине рюкзак. Его борода напоминала разозлившегося ежа. На плече у него висел помповик, похоже, самоделка.
Всадник подъехал к штабу, который занимал небольшой двухэтажный деревянный сруб, и легко, без посторонней помощи, соскочил с коня. От сердца у меня отлегло – с первой проблемой разобрались.
Я подошёл к паре, поздоровался.
– Михаил Игнатьевич, – представился наездник. – А вас Виктором зовут?
– Да.
На вид Михаилу Игнатьевичу было за пятьдесят. Он тоже носил бороду, но она была с проседью, аккуратно уложенная. На плечи он накинул плащ из кожи носорога, а на ногах – такие же кожаные сапоги. Выглядело это необычно – материал очень дорогой, но люди из Администрации чаще ходят во всём Земном.
– Григорий, – протянул руку мужик с помповухой.
Я поздоровался с ним и спросил:
