Нас всех отправляют в комнату ожидания, где стоит несколько кожаных диванчиков светло-молочного цвета, в тон светло-бежевой плитке, которой отделаны стены и пол. Вадим садится в стороне от всех около окна. После приезда Артура он и на меня стал коситься с укором. Впрочем, я не осуждала его. Он волен поступать так, как считает нужным.
— Если с матерью что-то случится, я убью тебя и не посмотрю на то, что брат, — цедит сквозь зубы Вадим, угрожающе глядя на Артура.
У меня снова сжимается всё внутри от этих угроз. Наши взгляды с Артуром пересекаются. Он пытается улыбнуться уголками губ, и я ценю этот жест. Несмотря на то что его разрывает от горечи и неопределённости, он пытается успокоить меня… Заботится обо мне… Даёт понять, что слова Вадима ничего не значат, что он не навредит никому, но мне всё равно боязно.
— Вадим… Я ведь правильно называю твоё имя? — говорит Натан Аристархович.
Если поначалу он показался мне грозным мужчиной, то теперь стал располагать к себе всё больше. За хмурой внешностью скрывался добродушный заботливый человек.
— В этой ситуации нет виноватых. По крайней мере, не тут. Стоит взять себя в руки и просто ждать, — говорит он Вадиму.
— Ждать? Чего ждать? Когда придут и скажут, что ничего сделать не смогли? — кричит Вадим.
Дверь в комнату открывается. Доктор входит и глядит на нас.
— Состояние стабилизировалось, — говорит он, и я слышу, с каким облегчением все выдыхают. — Уж не знаю, почему вам не смогли помочь в областной… Сердечный приступ был, но не инфаркт. Из реанимации в палату пациентку переведём завтра. Сегодня пустить к ней никого не сможем. Пусть отдохнёт и успокоится. Вам всем тоже следует перевести дух. Надо бы обратиться к заведующему областной больницы… Как им наше руководство стало процент за перевод платных больных платить, так посылают сюда всех, словно сами там не врачи, а чёрт знает что… А у нас места, между прочим, не резиновые.
Вадим выдыхает, принимается кивать, встаёт на ноги и выходит, а я спешу следом за ним. Все эти разборки с желанием кого-то заработать побольше, рискуя чужими жизнями, только сильнее заставляют меня нервничать, а мне нельзя.
— Постой! — останавливаю его голосом. — Всё обошлось! Она придёт в себя! Вадим, тебе следует поговорить с Артуром, вы ведь братья.
Не знаю, зачем я, вообще, во всё это лезу. Если бы не я, то ничего бы и не произошло. Я никогда не смогла бы простить себе ту ошибку, случись что-то с Раисой Алексеевной… Если бы я не обозналась…
— Слишком дорого мне чуть было не обошёлся такой брат, — выплёвывает парень. — Прости, но я не готов с ним говорить… Не сейчас. Я поеду домой, Эмма, что и тебе советую сделать. И знаешь… Он не достоин тебя! Это моё мнение.
Я киваю. Провожаю Вадима взглядом и ещё какое-то время стою на месте, пока не слышу голос Артура.
— Я отвезу тебя домой. Отец уже вызвал себе такси, чтобы не мешать нам.
Мужчина стоит близко, обжигает своим дыханием и заставляет расслабиться. Всё обошлось. Вадим ещё не осознавал всего, не успокоился, но он обязательно придёт в себя. Я принимаюсь кивать. Прощаюсь с Натаном Аристарховичем, замечая, что он внимательно разглядывает меня.
— Эмма, отдохни как следует. В твоём положении крайне опасно волноваться! — говорит он, и меня обдаёт жаром.
Я ничего не говорю, просто разворачиваюсь и иду к парковке, где оставили машину. Только на улице решаюсь спросить у Артура:
— Ты сказал ему о беременности?
— Да. Сказал, — сухо отвечает он и снимает машину с сигнализации.
Я сажусь в салон, где тепло и пахнет ароматом морского бриза. Откидываюсь на спинку сиденья и только сейчас понимаю, как сильно устала. Тело изнывает от желания распластаться на чём-то мягком, закрыть глаза и уснуть.
— Адрес вобьёшь в навигатор? — спрашивает Артур, и я послушно выполняю его просьбу, хотя двигаться лень.
Набираю нужный адрес, нажимаю кнопку «поехали» и снова откидываюсь на спинку сиденья. Машина трогается с места. Я смотрю в окно. Уже начало смеркаться. День сегодня выдался ужасный, хорошо, что всё обошлось. Мне даже страшно допускать мысль, как бы всё закончилось в ином случае.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Всё детство я мечтал о матери, — начинает свой рассказ Артур. — Но её не было у меня… Та женщина, которая забрала меня, — он ухмыляется. — Купила. Она сама сегодня сказала, что купила меня. И ведь самое обидное, что так всё и произошло. Купила у врачей, посчитавших себя торгашами, а меня товаром. Она никогда не пыталась даже стать матерью. А я всё не понимал, почему она меня не любит, что делаю не так. Пытался исправиться, но… Выходило… Да никак не выходило. Я хочу, чтобы у моего ребёнка была полноценная семья, Эмма! Понимаешь меня? Чтобы он не ощущал себя брошенным или нелюбимым.
Меня передёргивает. Какой смысл он вкладывает в эти слова? Хочет забрать малыша в свою семью? Холод обдаёт сильной волной, и я смотрю на Артура, как кошка, готовая выцарапать глаза, защищая своих котят. Как бы сильно меня ни влекло к этому мужчине, я не позволю ему забрать ребёнка, буду биться до последнего.
— Я не отдам тебе ребёнка, — отрицательно мотаю головой. — Он не будет жить с мачехой!
— О чём ты? Ах да… — Артур тормозит машину на светофоре и кладёт руку мне на колено, несильно сжимая пальцы. — Я разорвал помолвку. Не хочу жениться без любви.
Облегчение на секунду вызывает всплеск эндорфина в крови. Смотрю на Артура, а на губах появляется нелепая улыбка. Но ведь разрыв помолвки ничего ещё не значит! Он не сказал, что любит меня, и что сделал всё это ради меня! Ради нашего будущего.
— Я хочу попробовать с тобой… Давай получше друг друга узнаем? — предлагает Артур, который раз за день ошарашивая неожиданной новостью.
Действительно хочет попробовать построить отношения?
Облизываю пересохшие губы, прикусываю нижнюю и киваю. Я не могу ответить ему отказом, потому что и мечтать об этом не смела. Вот только страшно, что если ничего не получится, расставаться будет больнее.
Мы подъезжаем к подъезду родительской квартиры и смотрим друг другу в глаза. Артур вроде бы хочет поцеловать меня, но я боюсь. Боюсь, как будто это будет наш первый поцелуй. Сердце бешено колотится в груди, гоняя бурлящую кровь по венам.
Я отстёгиваю ремень безопасности, тянусь к мужчине и целую в щёку, покрытую лёгкой щетиной. Не позволяю крепкой руке скользнуть ко мне на талию, потому что сейчас не самое лучшее время предаваться любовным утехам. Нам нужно успокоиться и всё обдумать. На Артура столько всего свалилось, что он мог предложить отношения на эмоциях, а потом будет жалеть об этом.
— Спокойной ночи! — тихонько шепчу ему, выхожу из машины и спешу к подъезду, стягивая кардиган на груди, потому что озноб начинает пробираться до костей.
Артур не уезжает. Он открывает окно, когда я набираю номер квартиры в домофоне, потому что ключ снова не срабатывает (то ли проблема в нём, то ли домофон пора менять, то ли я так сильно нервничаю).
— Эмма, напиши, как поднимешься в квартиру! — просит Артур, и я отвечаю ему лёгким кивком.
Глава 30. Артур
Я сам до сих пор не осознаю того, что сделал. Предложил Эмме отношения, хоть и не готовился к этому. Наверное, она считает, что я сделал данный шаг в порыве эмоций… Впрочем, скорее всего, именно так и было. Но я не жалею о содеянном. Я поступил так, как хотел.
Сверлю взглядом экран телефона, пока не появляется уведомление о входящем сообщении.
Эмма: «Я вошла в квартиру».
Мне становится спокойнее, но пальцы всё равно набирают новое сообщение.
Я: «А фотоотчёт для успокоения моей души?».
Она присылает фото. Сидит за компьютерным столом, на котором стоит букет цветов. Я не видел эти розы воочию, но они ещё выглядят как свежие, и я беру на заметку, что лучше заказывать их именно в том магазине. Следом за снимком прилетает ещё одно сообщение.
Эмма: «Спасибо за цветы. Не сразу поняла от кого они».
