— У меня просто не было другого выхода, понимаешь? Кроме того, эта нелепая церемония не может быть законной.
Десси намеренно отвела взгляд и заметила равно душно:
— Когда речь идет о свадьбах, никогда не угадаешь, что законно, а что нет. Я слышала, что странствующие проповедники имеют право освящать браки.
— Пусть это тебя не утешает, — угрюмо сказала Сара. — Наш брак в любом случае незаконен, потому что капитан уже женат. Ты думаешь, я бы согласилась на «свадьбу», если б не знала этого?
Десси в первый раз посмотрела на нее, явно удивленная.
— Да? И откуда же ты узнала, детка?
— Он сам мне сказал. Я спросила его, прежде чем дала ответ Тигвуду. Но я и раньше это подозревала, я видела в кармане его мундира женский портрет-миниатюру. Она блондинка, и лицо у нее неискреннее.
Десси взглянула так, словно собиралась что-то сказать, но потом, поразмыслив, передумала. Сара знала по опыту, что если Десси решила хранить молчание, от нее и словечка не добьешься. Наконец Десси спросила с долей изумления:
— Откуда у тебя такая уверенность? Не говори мне, что он и это сам тебе сказал!
— Нет. Но она как раз такая женщина, от которых мужчины теряют голову. Красивая и бесцветная. Наверное, маленькая и беспомощная. Чтобы их защитить, мужчины готовы на руках ходить. Впрочем, чего еще от него ожидать? Только такой рыцарственный глупец и мог бросить все, чтоб сопровождать нас в Аннаполис. — Сара сама удивлялась своей язвительной пылкости.
Но Десси по-прежнему не вступала с ней в разговор, хотя на ее темном лице появилось странное выражение, мешавшее Саре встречать ее взгляд.
— Знаю, знаю! — поморщилась она. — Признаюсь, что впервые в жизни отдала бы все, чтоб быть беспомощной и глупой, а меня бы кто-нибудь спасал, как тех женщин, которых я всегда презирала.
— Ну, сейчас тебе не стоит для этого так уж стараться, — сказала Десси успокаивающе.
— Да, правда, сильной я себя сейчас не чувствую. Как хорошо бы оказаться дома, в покое и уюте! — Сара вздернула подбородок. — Капитан был прав, черт его побери! Нельзя было отправляться в это необдуманное путешествие. Я навлекла неприятности на него, на тебя и этих бедных детей наверху. И все из-за моей упрямой гордости. Послушайся я его совета, так ничего бы этого не случилось!
— Хм… Что-то замужество не пошло тебе на пользу, — заметила Десси, склоняясь опять над постелями. — Не похоже на тебя — впадать в отчаяние, дитя. Да и с чего ты взяла, что нам было бы так уж спокойно в горящем Вашингтоне? И Элси бы не поздоровилось, если б ты не настояла на ее спасении. Ты об этом подумала?
— О Десси, — воскликнула Сара, бросаясь целовать ее морщинистую щеку. — Что бы я делала без тебя? Знаешь, за последние три дня я пришла к выводу, что бывают несчастья и похуже, чем мой сгоревший дом!
Саре не хотелось признаваться даже Десси в том, до какой степени она все же чувствует себя виноватой. Она верила, что хорошо усвоила жестокий урок. Сара вспомнила обвинения капитана — он был прав во всем, ей нечего сказать в свою защиту. Ведь и Магнус частенько говаривал ей то же самое. Мысль о Магнусе ее совсем не успокоила. Когда она научится быть менее самонадеянной?
Но получилось так, что через каких-то два часа, ей пришлось совершенно забыть о своих благородных решениях.
Все началось вполне невинно. Она поручила капитана заботам нежных рук Десси, а сама отправилась в сарай проведать животных. Пока она ухаживала за ними, к ней вернулось ровное, жизнерадостное состояние духа, быть может, оттого, что здесь она бывала одна. В тесной маленькой гостинице ей не хватало уединения. Что ж, она натворила дел, это так. Но она в любом случае не стала бы пережидать войну в безмятежном спокойствии с Генри. Капитана ранили из-за нее; но Элси и обожженная собака должны благодарить ее за свое спасение.
Капитан начал выздоравливать. Если повезет, через день-два он вернется в свою часть и никогда не узнает о дурацкой церемонии, в которой невольно принял участие. А они доберутся до Аннаполиса и найдут Магнуса, нетерпеливо ждущего встречи с ней. И все наконец закончится.
Такие мысли внушали ей бодрость. Когда она возвращалась в комнату капитана, лицо у нее раскраснелось, а платье опять испачкалось. Как жаль, думала Сара, что миссис Тигвуд столь нелюбезна, иначе у нее можно было бы попросить какую-нибудь рабочую одежду.
Десси считает, конечно, что порядочная девушка не должна так одеваться, но Саре уж очень не хотелось губить свое последнее приличное платье в сарае и на конюшне.
Вот о каких незначительных вещах она размышляла, благодаря заодно судьбу, уберегшую ее от встречи с Тигвудом. Наконец она открыла дверь спальни. Десси там уже не было. А с кровати, по обыкновению нахмурясь, на нее смотрел капитан. Он был в полном сознании.
Она замерла у кровати, опасаясь, что ее щеки от смущения разгорятся еще сильнее. Свадебный обряд! Хорошо бы капитан о нем не помнил!
— О! — растерянно воскликнула она. — Вы опять пришли в себя!
Выглядел он сегодня гораздо лучше, и она за него порадовалась. В слабом голосе начинали звучать ноты былой уверенности.
— Да, — ответил капитан, изучающе глядя на ее пылающее лицо и рассыпавшиеся по шее и плечам завитки волос. — Вы очаровательно выглядите, — суховато добавил он.
Она покраснела еще больше и, не говоря ни слова, нащупала его пульс. Пульс, к ее удовлетворению, был почти нормальный. Рана от сабельного удара была по-прежнему воспалена, что беспокоило Десси, и его щеки слегка горели, но, быть может, просто по причине духоты, делавшейся к вечеру невыносимой.
— Слава Богу, — с благодарностью произнесла она. — Мне кажется, вам стало гораздо лучше. — Как вы себя чувствуете?
Он не мешал ей хлопотать, но смотрел при этом озадаченно, как будто спрашивая, что она здесь делает.
— Отвратительно, — напрямик заявил он. — У меня голова, как наковальня, по которой изо всей силы бьют молотом, а левую руку дергает. — Здоровой рукой он потрогал рану над ухом и так и скривился от боли. — Что произошло? В меня стреляли?
— Да, — неохотно ответила она и добавила, как будто оправдываясь: — Но ваша рука болит не по моей вине. Удар саблей вы получили в сражении, и рана воспалилась. А в голове стучит потому, что пуля сорвала кожу над левым ухом. Вас контузило, вы целых три дня были без сознания, — с тех самых пор, как мы сюда приехали. Вы чудом остались живы. Отклонись пуля на полдюйма вправо, и она бы вас убила.
— Благодарение Богу, — с явным облегчением проговорил он. — Значит, все не так уж страшно.
Она удивленно взглянула на него и не смогла сдержать смеха.
