в ответ. Раньше я умолял ее не присылать мне подобное, но это бы лишний раз натолкнуло ее на мысль о том, что мне нужно стать более толстокожим, если я хочу работать в индустрии развлечений. Зак не раз говорил мне, что я не должен позволять подобному влиять на меня. Всякий раз я трачу огромное количество энергии на то, чтобы вновь и вновь восстанавливать свои границы только лишь для того, чтобы они снова рухнули.
Иногда я фантазирую, что в один прекрасный день я мог бы взять себя в руки и прекратить общение. Возможно. Если я буду достаточно храбр. Если решу, что это того стоит – нравится мне это или нет, потери все равно будут. Те хорошие времена рядом с ней, даже если они были так редки. Папа, которого я не хочу терять, но он неразрывно связан с матерью. Даже остальные члены моей семьи, если они встанут на ее сторону. Они наверняка это сделают, когда она расскажет им свою версию событий.
Думать об этом слишком долго тяжело, но это не значит, что я никогда не осуществлю задуманного.
Только не сегодня. Я еще не готов.
– Ты много писал в последнее время, – говорю я Заку, чтобы отвлечься.
Он не жалуется на то, что я его отвлек. Просто прислоняется плечом ко мне и смотрит вверх.
– Я знаю. Меня наконец-то посетило вдохновение.
Моя бровь дергается сама по себе, и он разражается смехом, покраснев до кончиков ушей.
– Прости.
– Нет-нет, ты сам это сказал.
– Блин, я пытался ответить так, чтобы это не казалось банальным…
– Ты потерпел неудачу.
– Я совершенно точно облажался, это было очень банально.
– Не очень хорошее начало отношений.
Я запинаюсь на последнем слове, слишком поздно осознав, что сорвалось с языка. Парень замирает, его глаза расширяются. У меня перехватывает дыхание, и я начинаю быстро моргать. Дерьмо. Господи. Я не хотел этого говорить. Как будто мой язык живет своей жизнью и, не дождавшись реакции мозга, выдал все мысли.
Прошло несколько дней с тех пор, как мы гуляли возле каналов. Хотя мы пробирались в номера друг к другу, чтобы целоваться, по крайней мере раз в день – после завтрака, после интервью, перед шоу – ни один из нас не сделал ни малейшего движения, чтобы выяснить, чем именно мы занимаемся.
Зак выглядел бы более встревоженным, только если бы я объявил, что собираюсь сбросить его из окна в объятия жаждущих фанатов, разбивших лагерь снаружи.
– То есть я не это имел в виду, – заикаюсь я, прежде чем он успевает ответить. – Я хотел сказать… Ну, ты знаешь, отношения – это когда две вещи существуют в… отношении… между собой.
– Все в порядке, я понимаю, что ты имел в виду. – Зак слегка расслабляется.
– Две вещи, которые связаны между собой. Между ними… Отношения.
– Ты так усердно думаешь, это действительно мило, – говорит он, криво улыбаясь.
Он расслабляется, и я возвращаю ему улыбку, почувствовав себя немного застенчиво.
Честно говоря, это был провал – и при том весьма неожиданный, учитывая, что я не думал о Заке как о ком-то, с кем я встречаюсь. По крайней мере до этого момента. Учитывая реакцию Зака, об этом еще очень рано рассуждать. Кое-что нужно занести в папку «вернуться позже».
Но все же. Теперь, когда эта идея витает на задворках моего сознания… Я бы солгал, если бы сказал, что мысль о том, чтобы однажды начать встречаться с Заком, не заставляет тепло разливаться от груди до кончиков пальцев.
Джон выглядит так, словно вот-вот воспламенится.
Наш хореограф Валерия забрала его на личную тренировку, чтобы немного изменить его танцевальные движения в Guilty. Мы не знаем точно, откуда взялась эта внезапная перемена, но никого из нас не вдохновляет идея каких-либо изменений в хореографии, которую мы знаем наизусть. Так не должно быть. И все же мы здесь.
– Мне лишь нужно, чтобы ты чуть активнее работал бедрами, – говорит Валерия Джону, проводя руками по всей длине своего тела, ее ногти скользят по коже и одежде, остановившись под тазовыми костями.
Джон подражает ей, но примерно на миллиард процентов менее страстно и сексуально. А ведь Джон танцует лучше всех нас. В этом нет сомнений.
– Откуда эта перемена? – спрашивает он, когда Валерия двигает его руками, демонстрируя, чего она хочет.
– Просто обычное замечание, – беззаботно отвечает девушка.
Зак смотрит на меня и корчит гримасу. Итак, Джефф. Поручение пришло от Джеффа.
– Вот так, Джон, – говорит Энджел, проводя руками от шеи к промежности, затем падает коленями на сцену, стягивает рубашку с шеи, обнажая грудь. Парень тяжело дышит, будто находится на середине порносъемки.
Валерия хмуро глядит на нас.
– Вы трое, сделайте перерыв, пока я работаю с Джоном.
Мы втроем стоим без дела уже больше десяти минут, пока Джон сопротивляется новым движениям, поэтому мы с радостью спешим за кулисы, чтобы захватить бутылки с водой.
– Думаешь, Джефф наказывает его за что-то? – спрашивает Зак, открывая бутылку зубами.
– Нет, – говорю я, – Джефф не делает ничего такого, что, по его мнению, выставит нас в плохом свете. Он просто… Такое чувство, что ему в последнее время не хватает секса.
Зак странно смотрит на меня при слове «секс», а затем чрезмерно заинтересованно начинает разглядывать этикетку на своей бутылке с водой.
– Эй, если ему нужен секс, то у меня он есть, – объявляет Энджел, засунув телефон в карман. – Кстати говоря, мне нужно в ванную. Сейчас вернусь.
– Кстати говоря? – повторяю я. – Что ты… Энджел, что ты собрался делать в ванной?
На сцене Валерия показывает Джону, как нарочно сбросить куртку с плеч. До этого момента я никогда не видел такого выражения на лице парня, хотя, погодите-ка, я видел подобное на своих семейных фотографиях. Это выражение лучше всего описать как «молчаливая мольба о спасении».
– Как думаешь, мы сможем его спасти? – спрашивает Зак через некоторое время.
– О чем ты? Вмешаться в дела Джеффа?
– Я склонялся к чему-то более быстрому. Типа, отвлекающий маневр?
– В стиле «Призрака оперы»? – Я оживляюсь. – Здесь нет никаких люстр, которые можно разбить, но, может…
– Нет, я не разрешаю тебе портить декорации, – быстро говорит Зак. – Может, крикнуть или что-то в этом роде?
– Ты хочешь, чтобы я стоял здесь и орал? Честно говоря, я думаю, что это просто разозлит их.
– Нет, пройдись немного по коридору. Ты можешь разыграть похищение.
Подождите. Раз уж мы вспомнили о похищении.
– Придержи эту мысль. Не то чтобы это нас касалось, но Энджел уже довольно долго находится в ванной.
Зак отрывает взгляд от Джона, который сейчас работает с верхней частью тела.
– Ты же не думаешь, что он говорил серьезно?
Я начинаю спускаться по коридору за кулисы, Зак следует за мной по пятам.
– Слушай, мне кажется, что нет. Меня больше беспокоит, что его могли украсть фанаты или что-то в этом роде.
– Ты говоришь
