Фигура выступила на свет.
Никаких сомнений — такая высоко поднятая голова и широкие плечи принадлежали только одному человеку.
— Я здесь!
— Ты готов?
— На таком расстоянии?
— На любом, приятель. Моя пушка достанет тебя и сейчас.
Но Эймс продолжал приближаться, увеличиваясь в размерах и не переставая говорить.
— По какому сигналу выхватываем? — спросил он, остановившись достаточно близко.
— Любой сигнал по твоему выбору, Бенчли!
— Я и так все время выбираю. Я уже назначил место и время. Теперь выбирай ты, Билли Буэл, и да поможет Господь твоей душе!
— Он поможет мне всем, чем надо, — немного богохульно ответил юноша. — Но если тебе нужен сигнал, то вот он. Ты слышал крик совы несколько минут назад?
— Да.
— Тогда приготовься. Следующий крик — сигнал доставать оружие. Подходит?
— Как нельзя лучше.
Глава 21
ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Они молча наблюдали друг за другом в абсолютной тишине. Сумерки переходили в ночь, когда на расстоянии все еще хорошо виделось, но даже близкие предметы уже стало нельзя полностью различить. Белые березы мерцали фосфоресцирующим светом, и казалось, что это их собственное свечение, а не отражение последних проблесков дня. Деревья — призраки, призраки — наблюдатели.
Однако Билли Буэл не обращал на них особого внимания. Для него вся вселенная сосредоточилась в большом и мускулистом теле стоявшего перед ним человека — теперь уже близко, очень близко. Здесь уже вопрос о меткости отпадал. Билли предпочел бы дальнюю дистанцию, ибо в своей руке он был абсолютно уверен. Однако теперь дело сводилось к тому, кто первым выхватит оружие.
И в этом Билли вдруг почувствовал себя более уязвимым. В Эймсе Бенчли ощущалась нервная энергия и готовность к молниеносному движению, не менее неуловимому и стремительному, чем у самого Буэла. В игре с оружием Билли был настоящим художником, и будучи художником, он не мог не оценить артистического мастерства своего соперника. Его восхищали свободно висевшие руки Бенчли — никаких напряженных скрюченных пальцев, цеплявшихся за рукоятку револьвера в ожидании сигнала и тем самым притуплявших нервную реакцию силой давления. Да, это один из признаков настоящего стрелка.
Имелось и еще кое-что, не прошедшее мимо критического внимания Билли Буэла. Например, Эймс вовсе не казался неестественно прямым, а стоял очень натурально, свободно, как будто остановился на мгновение для беззаботной беседы. Он не зафиксировал неподвижный взгляд на фигуре противника с неестественным вниманием, а спокойно водил глазами вокруг Билли, создавая впечатление, что он не только абсолютно спокоен, но еще и крайне заинтересован великолепными видами долины Глостер в этот очаровательный вечерний час.
И сердце Билли Буэла буквально дрогнуло от восхищения. Ему захотелось подойти к этому человеку и пожать руку, завести с ним вечную дружбу и заполучить его в напарники до самой смерти.
Но через мгновение теплые чувства исчезли. Что бы там ни было, но Эймс Бенчли — враг, достойный хорошей порции свинца. И подходить к нему надо только с такой меркой.
Билли первым нарушил молчание:
— Бенчли, мне кажется, что сова не торопится. Похоже, она дает нам шанс немного поболтать. Я вот что хочу сказать… Если тебе не повезет, я верну твое тело твоей семье со всеми почестями. Но если невезучим окажусь я, то у меня единственная просьба к тебе — не снимай с меня ничего в качестве сувенира. Я уже пообещал все, начиная с сомбреро и заканчивая шпорами.
— Даю слово, Буэл, — кивнул Эймс. — Как только ты падешь мертвым, я буду обращаться с тобой как с братом. Между нами нет ненависти и зависти, друг.
— Настоящий мужской разговор, — согласился Билли.
И снова наступила тишина. Окружавший пейзаж довольно быстро менялся. Тени сгустились. Березы превратились в бледные мраморные колонны, поддерживавшие черный навес ночи, готовый обрушиться и придавить всех и вся. И Билли вдруг заметил, что Эймс Бенчли тоже изменился. Великан стал более жестким. Его правая рука немного согнулась, а ладонь замерла у самой рукояти револьвера. Один раз он поднял левую руку и украдкой поправил сомбреро. Затем еще раз поднял ее и провел по лбу.
И Билли Буэл с замиравшим сердцем понял, что означают эти жесты. Бенчли потерял беззаботную легкость, и теперь все больше и больше его пожирает желание сосредоточиться на лице противника. Сейчас в мозгу великана мелькало множество мыслей и картин. Он уже слышал воображаемый крик совы. И десятки раз перед ним вставало видение тусклого блеска выхватываемых револьверов. Он уже слышал резкий хлопок рвущихся патронов. И наверняка чувствовал удар пули в тело и резкий укус боли.
Билли догадывался об этом, потому что не раз испытывал подобное в аналогичных обстоятельствах в начале своей карьеры. Но это случалось так давно. Школа поединков успела закалить его и сделать непроницаемым для такой слабости. Теперь его нервы стали железными, взгляд твердым, а дух невозмутимым. Как только Билли уловил слабинку в своем противнике, его буквально пронзило чувство дикого ликования. Поединок окончен — все! Эймс Бенчли падет вместе со своей славой, которая переместится на плечи победителя! И Билли Буэл обнажил белоснежные зубы в улыбке, в медленной и жестокой улыбке.
Затем раздался сигнал, внезапный и резкий. Он разорвал на части ласковый воздух этого спокойного места. Билли увидел конвульсивное движение руки Бенчли. Очень быстрое движение, занявшее всего лишь долю секунды. Но эта скорость уже не имела значения. Рука противника застыла в воздухе по сравнению с движением собственной ладони Билли. Револьвер сам выпрыгнул из кобуры, а тонкий палец лег на спусковой крючок еще до того, как Бенчли выхватил оружие.
И затем… Странно, до глупости странно!
Оглушающий удар в голову! Билли покачнулся, успев услышать жуткий грохот и отметить, что такого револьверного выстрела он еще ни разу в жизни не слышал. Затем его сознание померкло, и собственную пулю он послал уже куда-то в облако тьмы. А затем все исчезло. Земля поднялась и нежно приняла его, после чего он провалился в черноту.
Великан Эймс Бенчли тупо уставился на свой так и не выстреливший револьвер, застывший в ладони, как кусок железа. Еще мгновение назад он попрощался с жизнью, увидев скорость Билли, но гром небесный вдруг поразил этого юного стрелка, даровав Бенчли нежданную пощаду.
А затем из чащи выбежал человек и торопливо направился к нему, держа наперевес ружье. И через мгновение раздался знакомый голос Хела Мура:
— Ты не пострадал, Эймс? Надеюсь, что я не слишком задержался с выстрелом. Я только увидел, как отлетела шляпа. Он не задел твою голову? — Эймс Бенчли тупо оглянулся. На земле лежало его сомбреро, и он едва вспомнил силу, с которой его сорвало с головы. Хел Мур уже поднимал шляпу. — Дырка прямо посередине! Ты когда-нибудь видел подобное, Эймс? Он успел выстрелить во время падения! Наверняка попал бы в яблочко и прикончил тебя, будь с его собственной головой все в порядке.
