— Тебя зовёт твоя сумасшедшая, — заявила вампирша. — Очень громко зовёт. Где вы её взяли? Умно. Ты смогла напроситься в свиту баронессы проще, чем это сделала бы я.
— Уверяю тебя, я не думала…
— Это неважно, — отмахнулась вампирша. — Она сумела рассмешить баронессу цур Кертиан и задеть графа цур Ладвина, но он ни за что не признается, что его оскорбила чужая дура. Присматривай за ней, иначе однажды утром можешь не найти на месте.
Врени сглотнула.
— Послушай, госпожа, я вовсе не хотела…
— Никого не интересует, что ты хотела. Откуда ты её взяла? Чему подучила?
— Это сестра оборотня, который живёт в днях двух до Сюдоса, — проворчала цирюльница. — Твой муж ведёт с ним какие-то дела… с самострелами.
— Да? — удивилась вампирша. — Как интересно…
Больше ничего Вейма говорить не стала, но новости ей не понравились. Она совершенно точно знала, что отряд Фирмина не вооружается самострелами и что никаких переговоров о новом вооружении ни с кем не велось. Какой-то оборотень… какие-то самострелы… ещё и эта сумасшедшая…
— Он просил её взять в мир, — пояснила Врени, слегка встревоженная воцарившимся молчанием. — Мы не могли…
— Оборотень недалеко от Сюдоса… — медленно проговорила Вейма. — Известно ли тебе, что оборотни последнее время редко селятся среди людей и тем более редко занимаются человеческими делами? По их мнению, мы слишком сильно пахнем.
— Да? Я не знала, — пожала плечами цирюльница.
— Эта женщина тоже оборотень? — уточнила Вейма. Она чуяла, что это не так, да и одета безумица была иначе, чем обычно одеваются оборотни. Но копаться в голове у сумасшедшей вампирам самим грозило безумием.
— Нет, — вздохнула Врени. — Она просто больна.
— Отвечаешь за неё головой, — заявила Вейма.
Врени снова вздохнула.
Они прошли через внутренний двор, который был частично замощён камнем, и Вейма кивнула цирюльнице на наскоро возведённый шатёр.
— Наши люди ночуют здесь. Её милость велела, чтобы сумасшедшая оставалась под присмотром, она обещала, что та будет развлекать людей на завтрашнем пиру. Послезавтра мы едем дальше. Если она позабавит господ — вы поедете с нами. Если разозлит — останетесь без головы.
Вампирша поморщилась.
— Так приказала её милость, — пояснила она почти что извиняющимся тоном. — Идите к ней. Большой Куно сказал, что придушит паршивую девку, если она не прекратит орать. Я уже сказала ему, что тогда он разозлит её милость, но предпочла бы не рисковать.
Врени, не прощаясь, вошла в шатёр, брат Полди последовал за ней, а Вейма вернулась в главный дом замка, туда, где, на втором этаже её бывшая воспитанница собиралась поразить общество пением и требовала, чтобы советница ей аккомпанировала.
* * *
— Правда, здорово? — заявила Марила, едва увидела Врени. — Я знаешь как всем тут понравилась? А вот тот красавчик с меня глаз не сводит!
Она подмигнула Большому Куно, который весь перекосился под громкий хохот своих товарищей.
— Ложись спать, — вместо ответа потребовала цирюльница. — Уже поздно.
Марила надулась.
— Илса бы хотела, чтобы ты как следует выспалась, — напомнил брат Полди.
— Но Илса дома осталась! — запротестовала Марила. — Она не узнает!
— Ещё как узнает, — пригрозила Врени. — Я ей расскажу.
— Нет!
— Если ты ляжешь спать, я ничего ей не скажу, — «уступила» Врени.
Марила с ворчанием повиновалась.
* * *
На пиру затея будущей баронессы цур Фирмин всем понравилась. Мариле предложили колпак, похожий на петушиную голову, и сумасшедшая носила его с гордостью, как корону. Она наотрез отказалась менять свой наряд, но с благодарностью украсила его разноцветными петушиными перьями. Кто-то вручил сумасшедшей шутовской жезл — палку, к которой привязали набитый горохом бычий пузырь. Марила была счастлива. Она пела дурацкие песни своим ужасным хриплым голосом, сочинила хвалу про всех, кто ей чем-то понравился — этих было большинство и в их число вошли и Нора, и баронесса цур Кертиан, — и хулу про всех, кто не удостоился такой чести. Графу цур Ладвину повезло: про него сумасшедшая не вспомнила вовсе. Потом Марила похвасталась своим чудным умением ловить предметы ртом, и в неё полетели монеты, кольца и даже целые кошельки. Кошельки Марила возвращала, умудряясь как-то облегчать каждый ровно на одну монету. Все остальные предметы сумасшедшая не возвращала, хотя её обыскивали несколько раз за вечер и кто-то даже предлагал раздеть её донага. Один рыцарь даже запустил в сумасшедшую кинжалом — правда, в ножнах, — и Марила умудрилась поймать его ртом за рукоять.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Наконец, уставшая, она упала в дальнем углу залы, у самого края стола. Кто-то со смехом предложил ей кубок вина и кусок жаркого. Марила с удовольствием принялась насыщаться.
— Где ты так навострилась? — подошла к ней Врени. Она успела предложить свои услуги многим в отряде Фирмина, и сейчас её встречали вполне дружелюбно.
— Брата моего видела? — пробурчала сумасшедшая, зубами отрывая кусок жёсткого мяса. — С ним навостришься. Знаешь, сколько у него блестящих штучек в кузне? Думаешь, он ими делится? Только найду, сразу отбирает.
— Брат у неё кузнец, — на всякий случай пояснила Врени.
К ним подошёл Большой Куно. Лицо его выражало отвращение.
— Её милость говорит, что ты поедешь с нами, — сказал он. — Тебе дадут место в обозе.
Он скривился и добавил:
— Твоим спутникам тоже.
Вместо того, чтобы обрадоваться, Марила неподдельно огорчилась.
— Как — в обозе?! Ты не возьмёшь меня к себе?! Я тебе не нравлюсь?!
Все расхохотались.
Куно сплюнул и попытался уйти, но Марила вскочила, опрокинув кубок с вином, и завопила:
— Люди добрые! Посмотрите на него! Вскружил голову бедной девушке, а сам — в кусты?! Он меня бросил! Люди добрые!
— Пошла прочь, дура! — отскочил под общий гогот кнехт. — Я тебе ничего не обещал!
— Как?! — ещё громче заорала сумасшедшая, намертво вцепившись мужчине в рукав. — А кто меня в седле вёз?! А кто меня тискал?!
— Да не тискал я её! — завопил Куно.
Он размахнулся и отбросил сумасшедшую, но она, как кошка, приземлилась на ноги.
— Убери это от меня, — процедил Большой Куно, обращаясь к Врени, — пока я не разбил ей голову.
Рядом с ними появилась Вейма.
— Куно, — сердито сказала она, — её милость будет недовольна, если ты покалечишь её дуру. Госпожа баронесса Нора только что сказала баронессе цур Кертиан, что Марила будет веселить нас на пиру в Ерсине и развлечёт всех перед турниром в Сеторе.
Она повернулась к сумасшедшей и протянула ей начищенный медный медальон. Марила, взвизгнув как ребёнок, схватила подарок.
— Это дарит тебе баронесса цур Кертиан, — сказала вампирша. — Она изволила сказать, что с мужчинами так и надо обходиться.
Большой Куно поспешил сбежать.
— Но если ты не оставишь кнехтов её милости баронессы цур Фирмин в покое, я лично прослежу, чтобы подарки тебе не понадобились, — добавила вампирша и пошла успокаивать Большого Куно.
* * *
Вечером, когда все уже расходились, Врени вдруг спохватилась, что уже какое-то время не слышала криков своей подопечной. У цирюльницы упало сердце. Сначала оборотень, который, небось, рано или поздно спросит, куда Врени девала его сестрицу. Хотя сейчас Врени задумывалась, не отослал ли Хрольф Марилу потому, что больше не мог терпеть её выходки?
Теперь ещё и вампирша с её милостью, чтоб их обеих Враг в преисподней… встретил.
Как уследить за спятившей… вороной, которая так и норовит во что-нибудь вляпаться?
— О чём ты задумалась? — подсел к ней брат Полди. Почти весь пир он провёл один, в молитвах, и успел заслужить у людей Фирмина уважение пополам с жалостью.
— Марила куда-то делась, — раздражённо отозвалась Врени. — Где прикажешь её искать?
— А зачем её искать? — удивился монах. — Нет, не сердись. Вот она, спит в углу.
