Вот только разделаться с миллионом опутавших его обязательств, да еще «старуха» взяла моду талдычить, что от клуба нужно избавиться, а то неприлично, сил уже не хватает ее убалтывать, местечко-то супервыгодное – и начать жизнь с чистого листа. Мало ли что там в прошлом было.
Глеб не знал, как он будет «разделываться с обязательствами», но был уверен: что-нибудь непременно придумается. Или даже случится. Почему бы и нет? Например, старуха внезапно помрет. И солидный адвокат в аккуратном костюме, раскрыв толстую кожаную папку и представившись душеприказчиком покойной, согнется в почтительном поклоне: «Достопочтенный Глеб Георгиевич, извольте вступить в права наследования». Хотя достопочтенный – это, кажется, из какой-то другой оперы. Но так ведь может быть?
И машину он сразу себе другую купит вместо надоевшей «Мазды», какой-нибудь спорткар навороченный. Открытый – ну чтобы крыша открывалась. Двухместный. Чтобы летом лететь где-нибудь по автобану, и чтобы ветер трепал длинные волосы красивой девушки (Даша вполне подойдет) на пассажирском сиденье, и чтоб встречные водители от зависти лопались!
Скучная «Мазда» скучно стояла посреди скучного, как всегда зимой, московского дня. Ни ветра в лицо, ни девушки на соседнем сиденье, ни завистливых взглядов из встречных машин…
От скуки он начал листать брошенный «старухой» на пассажирском сиденье журнал. Журнал назывался почему-то «Деловые связи». Деловые, как же. Глянцевые снимки элегантных интерьеров и прочих дизайнерских шедевров, без которых, разумеется, никакая красивая жизнь немыслима, перемежались советами, как правильно устроить эту самую красивую жизнь. «Деловыми», и то с натяжкой, можно было назвать разве что пару-тройку затесавшихся среди рекламных красот интервью – с теми, кто уже, что называется, достиг вершин успеха.
Фотографии «успешных» глядели с блестящих страниц как-то особенно надменно.
Величавая, как Галина Вишневская, дама горделиво восседала в «императорском» кресле. Спинка кресла увенчивалась позолоченной резьбой, очень напоминающей какую-нибудь корону. Ножки изображали собой львиные лапы, подлокотники завершались львиными головами. Надпись под снимком сообщала, что зритель имеет счастье лицезреть «Аркадию Васильевну Привалову, владелицу известного ювелирного салона (адрес салона был набран чуть более мелким шрифтом)». Возлежавшую на подлокотнике царственную руку украшал золотой браслет…
Не может быть!
Что за черт?!
Глеб помотал головой, потер виски и еще раз поглядел на снимок. Браслет никуда не делся.
Что за?..
Он и в салон-то этот за подарком для Даши явился, потому что наслушался про Королеву Самоцветов. Зря, наверное. Не подумал. Могла ведь сама хозяйка его там заметить – вот был бы цирк, если бы она «старухе» наболтала. Они ж вроде лучшие подруги.
Ладно, проехали. Никто там на него и внимания не обратил. Но вот браслет… Продавщица уверяла, что вещь уникальная, существует в единственном экземпляре. А на журнальном снимке тогда что? Глюк? Вот продавщица-то, кстати, точно существует в единственном экземпляре – ох и смачная девка! Вот такую бы… И на теплое море – на недельку-другую. В качестве постоянной подруги девица… что там у нее на бейджике было написано?.. ах да, Светлана! Для долгих отношений – тем более в жены – эта Светлана, конечно, не годится. Слишком простая – типичная «лимита», хоть и навела столичного лоску – слишком яркая, слишком вызывающая. И наверняка – жадная, как старуха из «Сказки о рыбаке и рыбке». Зато в качестве курортной сопровождающей – в самый раз.
Ну да черт с ней, с продавщицей. Зачем она лапшу вешала про уникальность браслета? Он повнимательнее пригляделся к фотографии. Да точно все, такой же.
– Заждался, Глебчик? – Пассажирская дверь распахнулась, впуская благоухающую парикмахерскими ароматами «старуху». – О, ты Адичку разглядываешь? Правда, хороша? Настоящая Королева Самоцветов. И как это я вас до сих пор не познакомила? Она такая интересная! Как начнет рассказывать – заслушаешься. И не только рассказывать. Недавно знаешь, что выдумала? Ей внука женить надо – единственный наследник, а невесту себе все никак не выберет, ну легкомысленный, как все нынче. Так Адичка… ну это вообще как в сказке! Она свой браслет – вот этот, что на фото, он у них вроде семейного амулета – на продажу выставила. А внуку условие поставила: жениться на той, к кому браслет попадет. А если вдруг что не так пойдет, ну, например, браслет вернут, хотя вообще-то ювелирку не возвращают, ну или вовсе не купят, так и никакого, говорит, тебе наследства, все в фонд Кэт отдаю. Мне, представляешь? Я уж ее отговаривала – ну куда мне! Тем более что… Ладно, это потом, а то сглазить боюсь… Но она уперлась – это ж, говорит, не тебе, а на благие цели! Завещание оформила, все чин по чину. Сумасшедшая, говорю же! Ну… в хорошем смысле сумасшедшая. Внуку-то и впрямь пора за ум браться… Ну что, мы сегодня куда-нибудь едем?..
* * *
– МихМих, ты где? – Балька, казалось, сейчас выпрыгнет из телефонной трубки, столько энергии было в его голосе. – Можешь сейчас подъехать… – Он назвал кафе неподалеку от Трубной.
– Да, могу, – буркнул Михаил, выруливая с магазинной стоянки, – если ненадолго, а… Чего стряслось-то?
– Увидишь! – таинственно и гордо сообщил Балька и отключился.
Неужели отыскал девчонку, догадался Михаил. И, видать, не просто отыскал – вон голос-то какой, можно разливать по бутылкам и продавать в аптеках в качестве сверхсильного тонизирующего. Ну… поглядим.
Девушка ему понравилась. Конечно, не такая красотка, как его Светочка, но тоже очень даже ничего себе. И косметики немного, никаких тебе «Эллочка-людоедка на тропе войны». Но и не «мышь серая». Сперва-то скромничала: да-да, очень приятно познакомиться, глазки в стол, тишком-тишком. Но освоилась быстро: и улыбаться начала, и реплики к месту подавать, и шутки шутить. А уж как над Балькиными хохочет – прямо колокольчик! Ну а тот и рад, соловьем разливается. Чего-чего, а повеселиться наш Балька любит. Вот и пусть они друг друга смешат – хорошо ведь, когда в доме весело?
Михаил вдруг отчего-то почувствовал себя очень старым. Что за мысли, в самом деле? Как будто он древний дед, которому только и счастья – на веселье молодежи порадоваться.
– Ладно, мне пора. – Он поднялся. – У нас со Светочкой сегодня годовщина свадьбы. Она вроде даже отгул в салоне взяла. Ну там всякие косметички, парикмахеры и прочие стилисты. Хотя, по мне, так они все ей ни за каким чертом не сдались, и без них такая красотка, что в глазах темно. Но женщины почему-то считают, что все эти специалисты по красоте им нужны. Типа, для улучшения собственной внешности. Глупость, правда? Из Бабы Яги все равно красавицу не сделаешь, а красавицу чего улучшать? Я вот думаю, может, женщины просто так расслабляются? Ну вроде как мужики на футболе или там на рыбалке? А? – Он повернулся к Даше.
Она улыбнулась и пожала плечами:
– Не знаю. Я как-то всегда без… специалистов обходилась. Нет, ну без парикмахера, пожалуй, нельзя, но я и в парикмахерской уж и не помню, когда была в последний раз. – Даша перебросила на грудь довольно длинную русую косу. – А все остальное… Маникюр и то сама делаю.
– Вот и я про то же! Ладно, побегу, а то время уже… Мне еще шампанского купить нужно, вкусностей всяких. Ну и вообще по магазинам пробежаться, может, что-то симпатичное на глаза попадется. Вообще-то подарок я приготовил уже. – Он вытащил из внутреннего кармана коробочку, повертел в воздухе, но открывать не стал, убрал назад. – Это я ей за ужином вручу. Но это же мало! Она у меня такая красивая… Таких надо с головы до ног подарками осыпать. Я-то рядом с ней просто старый пень.
– С ума сошел? – Балька вытаращил глаза. – Какой же ты старый? Тем более пень. В зеркало давно смотрелся? Ну так приглядись, чтоб глупости в голову больше не лезли.
В простенках между столиками висели зеркала, из-за них небольшое кафе казалось гораздо просторнее. Узкие, высокие, в кованых рамах из черных плоских завитков. Михаил встал перед ближайшим, пригладил волосы – вроде как по делу решил посмотреться, а то как-то неловко выходит: взрослый, чуть не пожилой мужик в зеркало пялится.
В темном стекле отразился симпатичный мужчина, чей возраст выдавала, пожалуй, только седина на висках, да и то – мало ли у кого виски седые? Все остальное – очень даже ничего: стройный, подтянутый и на лицо… ну да, симпатичный. Но Светочка-то – красавица!
Он печально улыбнулся своему отражению и помахал рукой парочке за столиком. А Бальке из-за спины еще и большой палец показал – мол, вперед, одобряю!
И заторопился – действительно, еще шампанское купить, да домой пораньше бы успеть, все-таки праздник у них сегодня…
Глава 6
Большая игра
Каждый человек стоит ровно столько, сколько стоит дело, за которое он печется.
