эту профессию?
— Это то, что я всегда знал, и я хотел быть владельцем бизнеса. — Он пожимает плечами. — Но со временем я рассмотрю эту идею. Я хочу быть уверенным, что смогу дать им стабильный дом.
— Это значит, что тебе придется остепениться достаточно, чтобы завести с кем-то ребенка.
— Да, это так.
— Ты когда-нибудь видел себя… ну, знаешь… делающим это? Ты ведь не совсем молод.
— Я тоже не совсем старый. — Он смеется. — Согласно Ною, у меня есть до девяноста двухсот лет, прежде чем я начну седеть.
Я бросаю в него чипсой.
— Заткнись.
Нас прерывает Джорджия, называя наши имена.
— Так, вы, двое влюбленных, пора мне надрать вам задницы в кукурузном мяче. Вы двое против меня и Арчера.
— Арчер играет в корнхолл? — потрясенно спросил Малики.
Она поднимает подбородок, сдерживая улыбку.
— Я заставляю его. — Она щелкает пальцами. — А теперь, чоп-чоп, пока он не передумал.
Я наклоняюсь через стол.
— Я никогда не играла в кукурузный мяч.
— Это легко, — говорит Малики. — Просто следуй моим указаниям.
— Приготовься к тому, что мы проиграем.
* * *
— У тебя хорошие друзья, — говорю я, когда мы едем домой.
День, проведенный с Малики, стер все мои переживания о семье и разводе. Я не думала ни о Девине, ни о своем отце, ни о том, что, черт возьми, ждет меня в будущем. Я изо всех сил пытаюсь скрыть счастье от сегодняшнего вечера. Я хочу смаковать эти моменты с Малики и никогда их не забывать — на случай, если наступит день, когда они прекратятся.
Когда настанет день, когда они прекратятся.
Так что пока я собираюсь остаться с ним на этом аттракционе, пока он не вышвырнул меня.
Мы проиграли в корнхол… все четыре игры, даже когда мы играли против Ноа и Коэна. Это точно. Моя задница не смогла обыграть даже пятилетнего ребенка в игре. Наша ночь закончилась костром и коптильней. Я никогда не получал такого удовольствия от барбекю.
Глаза Малики не отрываются от дороги.
— Так и есть.
— Джорджия пригласила меня на следующее собрание. Надеюсь, ты тоже будешь присутствовать.
Он усмехается и паркуется на задней стоянке, выключая зажигание.
— О, теперь все так, да? Надеюсь, я буду там?
— Чертовски, верно.
— Приходи в любое время, и считай, что приглашение Джорджии — это большое дело. Обычно она не так приветливо относится к женщинам, приглашенным на наши барбекю, как в случае с тобой.
— Правда? Почему?
— Она оберегает людей, которые ей дороги.
Мы выходим из машины и шагаем в ночь, над нами светится яркий фонарь охраны. Я отпираю дверь, поднимаюсь по лестнице и включаю свет, Малики следует за мной.
— Вы с ней когда-нибудь…
Он качает головой.
— Я воспринимаю ее как младшую сестру. Коэн для меня брат, и даже если бы она меня привлекала в романтическом плане, я бы никогда к ней не прикоснулся. Он практически вырастил Джорджию. Черт, он ждал целый год, прежде чем познакомить нас с ней, угрожая вырвать нам яйца одно за другим, если мы ее тронем. — Я кусаю губы, чтобы скрыть улыбку.
— И никто из остальных не тронул?
Он бросает ключи на остров.
— Нет.
— А она пыталась с кем-нибудь из них?
— Не знаю. Не мое дело, и, если узнаешь что-то другое, не говори мне. Я отказываюсь быть втянутым в этот дерьмовый шторм.
— Понятно. Мне нравится она и девочки.
— Осторожно. Они те еще смутьянки.
Я открываю холодильник, чтобы взять бутылку воды, повернувшись к нему спиной.
— А ещё они убеждены, что мы собираемся заняться сексом.
— О, правда? — В его тоне нет никакой разницы, и я слишком напугана, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Правда, — говорю я, глотая воздух.
— Ты согласна?
Моя спина выпрямляется, по позвоночнику пробегают мурашки, и я возвращаю воду в холодильник. Черт, мне нужно что-то покрепче. Я собираюсь взять бутылку вина, но останавливаюсь, когда он продолжает говорить.
— Посмотри на меня, Сьерра. — Его голос изменился, стал контролируемым, глубоким и требовательным.
Я делаю то, что мне сказали, закрываю холодильник и прислоняюсь к нему спиной. Его карие глаза прикованы ко мне, его лицо застыло, челюсть сжата. Я никогда не чувствовала себя настолько выставленной напоказ, и мой пульс не был таким сильным.
— Ты бы занялась со мной сексом? — Его ухмылка полна уверенности. Он знает мой ответ. — Ответь мне прямо.
Веди себя спокойно. Веди себя нормально.
Я вытаращилась на него, одновременно беря себя в руки.
— Я имею в виду… если бы ты захотел заняться со мной сексом.
— Ты думаешь, я бы не захотел заняться с тобой сексом? — Нет никаких сомнений в том, что нас тянет друг к другу.
Что мы хотим друг друга.
Я пожимаю плечами, пытаясь ответить ему без дрожи в голосе.
— Ты никогда не казался заинтересованным в моих ухаживаниях, и это сделало бы наши отношения… сложными. Это может разрушить их, а я никогда не хочу, чтобы это случилось. — Я вздохнула. — У тебя нет отношений, и я не уверена, что могу заниматься сексом и не хотеть большего.
Ухмылка не сходит с его лица.
— Что-нибудь еще?
— Нет. Это все.
Он огибает остров, вторгаясь в мое пространство, и останавливается в нескольких шагах от меня.
— Интересно.
— Что значит интересно? — Я выдыхаю длинный вдох, мое лицо краснеет. — Видишь! Теперь мне стало неловко! Именно то, чего я не хотела! — Я бы очень хотела, чтобы его губы снова были на моих, чтобы его тело было прижато к моему, но это не стоит того, чтобы потерять его.
Я задыхаюсь, когда он стирает разделяющее нас пространство, обхватывает мою талию своими сильными руками и притягивает меня к себе. У меня перехватывает дыхание, когда эрекция, напряженная в его джинсах, трется о мое ядро.
Он обнимает мое лицо своими ладонями.
— Я не могу поверить, что ты сомневаешься в том, что я хочу тебя.
И его рот встречает мой.
Глава 17
Малики
Сьерра чертовски сладкая на вкус.
Сладкая, но не такая невинная, как я себе представлял. Провести с ней время сегодня было невероятно.
Она познакомилась с моими друзьями. Они полюбили ее. Она полюбила их. Возможно, она действительно вписывается в мой мир.
Я целую ее грубо, без сдержанности, которую должен был бы иметь, но не имею. Мы слишком долго откладывали это.
На вкус она как сладкий шоколад и зефир, когда мой язык проникает в ее рот, пожирая ее. Мой член возбуждается, когда она стонет мне в рот.
Я никогда не
