— Наверное, только при таком раскладе я бы и смогла жить так, как живешь ты, — не без иронии ответила Наташа. — Но, к счастью, я в своем времени, и я на себя таких дурацких обязательств, как ты, не брала.
— Возможно, тебе придется взять на себя такие же обязательства, как и мне, — неуверенно сказал Макс.
— Это еще почему? — возмутилась Наташа.
— Слушай и не перебивай, — с усилием проговорил Макс. Слова явно давались ему с трудом. — Я давно хотел поговорить с тобой. И я не уверен, что мне стоит это говорить и что я поступаю правильно…
— Короче, Склифосовский! — оборвала метания г-на Чусова г-жа Ростова.
— Время, в котором ты живешь, — твое. Но твое время заканчивается. Ты помнишь тот день, когда ты узнала, что я из будущего?
— Детально! — фыркнула Наташа.
— Замечательно, — кивнул Макс. — И, если ты помнишь, у нас был такой разговор. Ты спросила, как, мол, я посмел связаться с тобой, зная, что никакого общего будущего нам не светит. Ни свадьбы, ни детей, ни общей пенсии. Помнишь?
— Ну да. Ты, кстати, тогда довольно невразумительно ответил. Что-то в том духе, что ты намеревался быть аккуратным и мою жизнь не испортить. Ты собираешься вовремя отвалить? В тот момент, когда я, по идее, должна встретиться с будущим отцом моих детей? Ты меня к этому готовишь, что ли?
— Женская логика, — слабо улыбнулся г-н Чусов. — Как всегда, интерпретируешь все, что угодно, в свою пользу. На самом деле я тогда сказал, что, связываясь с тобой, я точно знал, что ничего кардинально в твоей жизни не поменяю. Потому что… — Макс опять замялся (в последнее время это с ним случалось довольно часто).
— Потому что «что»? — не выдержала затянувшейся паузы г-жа Ростова.
— Потому что я знал, что ничем тебе не помешаю. Что со мной, что без меня тебе не удастся ни попасть на обложку журнала «Профиль», ни выйти замуж, ни родить ребенка, ни заработать миллион — словом, ничему из того, что стоит у тебя в планах, сбыться не суждено.
— Ты хочешь сказать, что ты прочел мою биографию, прежде чем… — упавшим голосом выдавила г-жа Ростова.
— Да, — мрачно подтвердил Макс. — Почти сразу после нашего знакомства у меня истек минимальный срок. И я хотел вернуться в свое время. Я даже попытался, но вернулся назад. Сюда…
— Так… Ты из-за меня вернулся? Или просто не смог устроиться там?
— Теперь уже не важно. Я вернулся. Но пока я был там, я посмотрел архивные файлы. Я знаю твое будущее. В реальности все складывается немножко иначе, чем описывалось в файле. Есть расхождение в деталях. Но, если верить файлу, у тебя осталось совсем немного времени. Я долго думал, стоит ли тебе это говорить. И, наверное, я бы тебе этого не сказал. Потому что думал: каждый должен прожить свою жизнь. Я думал, что смогу в нужный момент отстраниться и относиться ко всему более… философски, что ли. Я думал, что смогу воспринимать все происходящее как должное. Но я люблю тебя. И я хочу, чтобы ты была. Я не могу представить, что тебя не будет. Я не могу отстраненно наблюдать.
— Ты не дашь мне умереть молодой и красивой? — с деланной иронией, нервно закуривая, пробормотала побледневшая г-жа Ростова. — Но… как же ты сможешь? Это ведь явно будет нарушением правил. Это ведь посильнее всех твоих интервью или парочки слоганов будет…
— Есть один способ. Не уверен, что он тебе понравится. Но другого просто нет.
— Стать как ты? — догадалась Наташа.
— Да, — кивнул Макс, отводя взгляд. — Даже еще тише и незаметнее.
— Отказаться от всех мечт? От всех планов и желаний в обмен на жизнь? Что же это будет за жизнь?
— Именно так. Тебе решать — хочешь ты так жить или нет. Но я хочу, чтобы ты осталась. Пусть у тебя не будет миллиона, и обложки делового журнала, и ребенка. Но у тебя буду я. Мне почему-то кажется, что это не так уж мало.
— Да… — ошарашенно протянула парализованная новостью Наташа. Подбородок ее против воли задрожал. — И сколько? Сколько мне осталось?
— Три дня.
— И как? Как это должно случиться?
— ДТП. На пешеходном переходе. У «Опеля» откажут тормоза, он врежется в остановившиеся на красный свет машины. Проскочит между ними и… Ты можешь там оказаться.
Наташа была сражена, убита, парализована.
— Мне надо выпить! — тускло произнесла она. — Водки. Ага?
Макс ничего не сказал. Поднялся. Погладил Наташу по волосам, надел ветровку и вышел.
Когда г-н Чусов вернулся, г-жа Ростова была в относительной норме. Она деловито ставила на стол рюмки, тарелки. Но в движениях ее чувствовалась слабость и какая-то больная вялость.
— Так смешно, — совсем невесело усмехнулась Наташа. — Вот так вот живешь-живешь. Постоянно ждешь чего-то от жизни. Ждешь каких-то небанальных, невероятных вещей: выигрыша в лотерее, триумфов каких-то, другой фигни. Ждешь того, шансы на что один к миллиону. А вот такой банальной вещи, как смерть, совершенно не ждешь. Хотя на это у тебя как раз все шансы. В любой момент. И еще знаешь, что смешно?
— Что? — не зная, как правильно вести себя в такой, прямо скажем, нестандартной ситуации, отозвался Макс.
— Смешно, что я вплоть до сегодняшнего дня думала, что вся вот эта работа для меня — просто игра. И что если бы я вдруг заболела раком или чем-то типа этого, то мне бы стало совершенно безразлично, на какую сумму я за всю свою жизнь назаключала контрактов, и какой у меня был самый крутой рекламодатель, и какого размера некролог обо мне повесят на «адвертке». Думала, что все это мне мгновенно станет неинтересным, неважным, каким-то скучно-посторонним. Я думала, меня будут волновать какие-то более вечные темы в такой ситуации… Типа: есть ли жизнь после жизни и правда ли, что в конце тоннеля можно увидеть белый свет. И победит ли добро зло…
— Не волнуют? — недоверчиво поинтересовался Макс.
— Не-а, — отрицательно помотала головой Наташа. — Даже самой не верится. Вот не поверишь — просто страшно. Еще страшно хочется пожить. Ну хотя бы еще немножко. И постараться успеть все-все-все, что я собиралась успеть за целую жизнь. Потому что все равно на то же самое тянет. То есть не в скит, не в монастырь, не на Тибет…
— А на обложку, — осторожно сыронизировал Макс. — Но нельзя. Теперь тебе нельзя.
— Нельзя, — с сожалением кивнула Наташа, поднимая стопку. — Ну что, за мой второй день рождения?
— За тебя! — согласился Макс и потянул стопку к губам.
— Э-эй! Товарищ! — выхватила тару из рук г-на Чусова г-жа Ростова. — Ты чего, с ума сошел? А чокнуться? За меня еще рано пить не чокаясь!
— А! Повелась! Повелась! — заржал Макс.
— Ну ничего себе шуточки! — искренне возмущалась Наташа, возвращая стопку г-ну Чусову.
Почти сразу же стало тепло и ватно. И спокойно.
— Как же все-таки хорошо жить… — мечтательно затянулась сигаретным дымом г-жа Ростова. — Как хорошо… Пожалуй, ближайшую неделю я из дома — ни ногой. На всякий случай. Да? Береженого Бог бережет, правда?
— Правда, — легко согласился Макс, гоняя вилкой по тарелке скользкий опенок.
— Завтра с утра все встречи отменю. И вообще все отменить придется. Не только на завтра. И агентство закрыть. Да… Как теперь кредит отдавать? Надо же так попасть! Кстати, а что это за переход-то, ну где на меня наехать должны?
— На Новослободской. На пересечении с Вадковским переулком.
— На Вадковском? — недоуменно пожала плечами Наташа и нахмурилась. — Что мне там делать? У меня в планах на ближайшие дней пять, точняк, нет там никаких дел.
Наташа вскочила и побежала в комнату за ежедневником.
— Ну вот же! — радостно подтвердила она. — У меня в этот день три встречи и все три я назначила в своем офисе на Люсиновской. Мне совершенно незачем ехать в этот день на Новослободскую. У меня даже времени на это не будет. Видишь? Ты ошибся! Хотя… Постой-постой…
Г-н Чусов озадаченно смотрел в ежедневник г-жи Ростовой. Наташа, уперев руки в боки, выжидательно уставилась на Макса, давая ему время самостоятельно прийти к той же догадке, которая только что озарила ее.
— Наверное, ты была бы там, если бы… — не веря своим словам, предположил Макс. — Ведь там же офис «Всех удовольствий…»?
— Конечно, я была бы там, если бы все еще работала в журнале! — почти закричала г-жа Ростова. — Но благодаря вам, мои дорогие «марсиане», я там уже не работаю! Ты понимаешь? Все изменилось! Все уже изменилось. Ваши технологии не действуют. Ура! Ведь это же благодаря вам, тишайшим, я вылетела с работы! Ха! Прикольно…
Макс облегченно усмехнулся. И впервые за долгое время по-настоящему улыбнулся.
На Наташу напал истерический смех.
— Ну вы, блин, даете! Тихони! Ха-ха! Слоны в посудной лавке. Незаметненько так вытурили меня с работы! Ага! Никто и не заметил…
— Да, а потом еще все дружно свалили со своих работ, что тоже прошло совершенно незамеченным, — поддакнул Макс.
