упокоил одного лихоимца, — пояснил за меня Федор и кратко, но красочно рассказал о моей шаолиньской выходке.
— Экий ты прыткий, — обратился в мою сторону князь, то ли одобрительно, то ли с укором. — Но прибрать мертвяка надо, дабы не хватились раньше времени. Раз набедокурил, то тебе и прибирать. Возьми с собой Савелия. Да поосторожнее там.
Осталось только тяжело вздохнуть от необходимости снова идти в морозную темноту. Прежде чем выйти, снял с плеча ружье — все равно оно мне только мешалось, и использовать его в качестве дубины, когда есть шест, глупо. Глубоко вдохнув прогретый воздух и задержав дыхание, я шагнул сквозь ворвавшийся морозный пар в открытую дверь.
Мы шустро пробежали через двор за стену дома. Труп лежал, как и лежал, и вполне возможно, что мог бы так и пролежать необнаруженным до рассвета. Однако раз пришли, нужно прибрать.
— Может, в хлев его, боярин? — предложил Савелий.
— Где прячут лист? — выдал я вдруг возникшую мысль.
— Ась? — не понял гвардеец.
— На телегу его, — указал ему без лишних объяснений. Лишь коротко мотивировав: — Туда ближе.
Я схватил мертвяка за ноги, Савелий подхватил подмышки.
— Погоди, — подобрал валяющийся тут же серый кафтан, бросил на труп и, зажав посох подмышкой, снова взялся за ноги.
Подтащив труп к телеге, мы, размахнулись и словно мешок забросили его поверх груды тел.
Подумав, я сдернул с трупа сапоги, чтобы не отличался от остальных, и бросил их под телегу. Снова подобрал слетевший на снег кафтан, и в этот момент раздался скрип открывающейся двери. Савелий шустро спрятался за телегой. Я успел только отвернуться и набросить поверх дубленки кафтан, понимая, что капюшон на голове все равно вызовет подозрение.
— Мыкола, ты, чи ни? Тоби Панас кличет.
— Ни, це не он, — отозвался я, берясь за прислоненный к телеге посох. — Вин у сарайке нужду справляет.
— Це хто? — прозвучало непонимание в голосе, и порожки начали скрипеть под грузными шагами. — Кирьян, ты, чи ни? Ты шо там робишь с мертвяками?
— Лешко, бисов сын, чого хату видчинил? — заорал еще кто-то и следом послышался стук захлопнувшейся двери, отсекший гомон голосов из дома.
А снег под ногами Лешки скрипел уже в паре метрах за моей спиной.
— Чи не Кирьян? — снова вопросил он. — Це хто?
— Це некрофил, — произнес я утробным голосом и с разворота врезал любопытного мужика посохом по голове.
Попал чуть ниже уха. И по звуку, и по отсушенным ладоням ощущение было такое, будто врезал по бетонному столбу. Однако жердина выдержала, не переломилась. Голова бандита, похоже, тоже.
Передо мной стоял практически квадратный бугай с лысой головой, растущей прямо из плеч, без малейших признаков шеи. Он застыл с вытаращенными рыбьими глазами и открытым ртом.
Пришлось поспешно отступить, пока не уперся спиной в телегу, вернее в свисающую через край чью-то руку. Быстро скосил глаза направо и налево, соображая в какую сторону убегать, когда этот боров ринется на меня. Снова бить его этой жалкой палочкой не возникло даже и мысли.
И тут глаза здоровяка закатились, и он, словно опрокинутый шкаф, завалился навзничь. Внутри меня будто отпустили какую-то пружину — руки и ноги ослабли и начали мелко дрожать.
— Савелий, — хриплым полушепотом позвал гвардейца, не узнавая собственного голоса.
— Здесь я, боярин, — он и правда уже стоял рядом с оголенной саблей в руке. Не сводя взгляда с поверженного, кивнул на телегу: — Этого туда же?
— Нет. Этот будет слишком заметен, — отклонил его предложение, думая на самом деле о том, что вряд ли смогу закинуть наверх такую тушу. — Хватай его за ноги и волоки за вон тот сарай.
Проследив, как Савелий тащит здоровяка в темноту, на все еще дрожащих ногах я направился к строению у ворот. И в этот момент из дома раздался истошный женский крик, хорошо слышимый даже через закрытые двери и окна. Кричала явно молодая женщина. Наверняка дочь погибшего хозяина усадьбы.
За честь боярской дочки
Не задумываясь, назвал бы идиотом любого, кто поступил бы так же, как далее поступил я сам.
Сбросив полушубок, я поднял и надел серый кафтан. После полусекундного раздумья зацепил ножны с саблей. взял ставшую родной жердину и решительным шагом направился к крыльцу.
И снова послышался женский крик, сопровождаемый мужской руганью. Кричали в правой половине дома.
— Боярин, — остановил меня окрик Савелия, когда, уже поднявшись на крыльцо, я собрался открыть дверь. — Ты куда?
Действительно, куда это я? Однако гвардейцу повелел:
— Беги к Светлейшему. Доложи, что в доме сильно кричит дочка боярина. Если хотят застать ее живой и непорочной, то пусть поспешат.
Не обращая больше на Савелия внимания, открыл дверь и переступил порог. За порогом увидел просторное помещение, освещенное масляными светильниками. Бросил взгляд вправо, откуда, как мне показалось, доносились крики. Но в той стороне оказалась глухая бревенчатая стена, у которой стоял длинный стол. На лавках сидели несколько человек. Кое-кто уже поворачивался в мою сторону.
Я пригнул голову, надеясь, что так бандитам будет труднее меня разглядеть, и направился к противоположной стене. Передо мной были сразу несколько дверей, ведущие невесть в какие помещения. Логика подсказала, что мне в крайнюю правую. Буквально ощутил пристальные взгляды из-за стола. Потянул за массивную ручку на себя и быстро скрылся за отворившуюся дверь. Закрыв ее за собой, я оказался в кромешной темноте. Куда это я попал?
Грохот и ругань раздавались справа, значит мне туда. Вот и щель вокруг закрытой двери светится. Ни на что, не наткнувшись в темноте, прошел на свет.
— На кой Чиниге ция дивчина? — донесся из-за дверей злой голос. — Вин с паном генералом утек уже мабуть и нас туточки бросил. Видцепись, Панас. Дай хлопцам позабавиться. Може, завтра полягем уси як один. Видцепись, не доводы до греха.
Я бесшумно открыл дверь и увидел троих бандитов, стоявших ко мне спиной. Перед ними топтался невысокий мужичок с грозным выражением на морщинистом лице. Его черные с проседью волосы были всклокочены, глаза недобро блестели. За его спиной стояла кровать, на которой поправляла многочисленные одежки заплаканная девчонка, на вид лет шестнадцати-восемнадцати. Ее толстая рыжая коса была наполовину распущена, не рассыпалась совсем лишь благодаря вплетенной голубой ленточке, завязанной на конце маленьким бантиком. В больших зеленых глазах смешались ужас и непонимание случившегося, словно девушка не верила в происходящий с ней кошмар.
— Где Недранец? — завидев меня, зло заорал заслоняющий девушку мужик.
Но мой взгляд уже остановился на распростертой на полу пожилой женщине. Ее седые пряди волос словно щупальца
