съездить туда, Рейзен завалил меня писаниной.
Я хотел было отказать, ведь я соглашался на помощь в деле мясника, а не подтирать Дипло зад, но школа современного искусства. Там учиться Пенни.
– Конечно.
Я соврал Кордону, что мне нужно сдавать анализы и поехал в школу.
Все люди искусства с заскоками. Ну кроме моей Пенни. Я поднялся на третий этаж и вошел в аудиторию.
– А вот и Ирвин! – не успел я произнести слово, Пенни, схватила меня за руку и повела к накрытой тканью табуретке.
– Раздевайся. – радостно заявила мне Пенни.
Точно. Я и забыл, что пообещал побыть для нее обнаженной натурой. Юные художники выглядывали из-за мольбертов. Их преподавательница, в годах, смотрела на меня оценивающим взглядом. С легкой неприязнью на меня смотрели другие голые парни и девушки на таких же накрытых табуретках.
Что ж, ладно, я быстро избавился от пальто, костюма, рубашки и белья. Теперь, когда я стоял в чем мать родила, от меня все отвернулись. Я сел, прикрывая пах.
– Повернись в полупрофиль, одну руку за спину, другую на колено. – приказал мне Пенни. – Спасибо, что пришел, а то мне пришлось бы писать с этой старухи. – Пенни кивнула в сторону учительницы.
– Мы можем поговорить? – спросил я. Я еще не разу не вел допрос в таком виде.
– Конечно. – Пенни оценила меня взглядом и взялась за кистью
– Николас Трент, знаешь такого?
– Да. – ответила мне Пенни. Я не видел ее лица за холстом. – Он учился с нами в группе. Ушел перед рождеством.
– Он рассказывал о себе? У него была девушка?
– Не шевелись. Нет. Он не с кем не общался. И художник из него был не ахти. Он кого-то убил?
– Он досаждал Аманде Кабес, той девушке, что сгорела в клубе. Он мог убить ее?
– Убить может каждый… – Пенни высунулась из-за холста. – Он подозреваемый? Подожди секунду. – Пенни подняла руку.
– Миссис Солв? Могу я выйти?
– Конечно, мисс Бойл.
Пенни скрылась в дверях. Я почувствовал себя одиноким и голым.
Прошло минут пятнадцать, когда вернулась Пенни, это была не секунда, и я хотел наорать на нее.
– Копия аттестата Трента. – она протянула мне бумага. По химии у него было плохо.
– Где ты взяла это?
– Сказала в справочной, что я его подруга, и он просил забрать меня его документы.
– А так можно?
– Ну да. Странно, что ты спрашиваешь, у вас в прошлом году органы из морга украли!
– Тише!
– Заканчиваем. Готовьте свои работы. – сказала миссис Солв.
Пенни первой развернула холст. Лицо у меня вышло квадратным, но тело передано верно. Миссис Солв похвалила ее.
– Сабина! Что это? Куда улетела грудь? Вы не чувствуете пропорций!
На имена у меня была плохая память. Она вообще меня сильно подвела, но вот лица я всегда узнавал. Эта девушка, с ярко розовыми волосами была в доме Харриса. На балконе.
– Миссис Солв. – возмутилась на замечания девушка. – Вы сами дали мне эту натурщицу. Красоту женского тела может передать только мужчина или лесбиянка.
– На сегодня все свободны. – сказала Солв, и студенты быстро засобирались.
Я могу допросить сразу по двум делам. Опять бинго.
– Не торопитесь! ФБР! – я потянулся за удостоверением, но вспомнил что я голый. Я, наверное, густо покраснел, потому, что на меня оглядывались с усмешками. К черту их. Я при исполнении. Я накинул пальто на голое тело, подхватил брюки и достал из кармана документы.
– Мне нужно задать всего пару вопросов.
Все студенты как один сказали, что Николас был замкнутым и не с кем не общался.
– Бездарь. – сказала Сабина. – Не мог даже круг ровный нарисовать без линейки.
– А что, можно нарисовать круг по линейке? – уточнил я и девушка задумалась.
– Ну вы меня поняли. Он часто пропускал занятия. А перед праздниками, кажется двадцатого. Да. Точно. У нас тогда была тема рождества христова. А я атеистка и не верю, что какая-то там Мария, родила от сквозняка. Ну в общем я отказалась и мне просто дали зимний пейзаж.
– Ближе к делу, к Николасу Тренту.
– Ах да, Трент. Он поругался с Бойл, разорвал свою работу и вылетел из аудитории.
– С Пенелопой Бойл?
– Да. Той, что писала с вашей натуры. Она единственная, кто общался с Николасом. А вы, видимо ее знакомый, знаете, какой она может быть сукой. Она сказала, что в его работе нет огонька. Это все? Я могу идти?
– Еще вопрос, вы знаете Икая Харриса?
– Икки? Кто же его не знает! У него лучшие вписки в городе. Он басист в группе Умри молодым. Он встречался с моей подругой, и с ее бывшим, и еще с Синди Гаудино, двоюродной сестрой бывшего моей подруги.
– Какой молодец. Вы часто бываете у него?
– Ходила пару раз. Пока моя подруга не узнала, что он со всеми ними встречался и врал ей. Если она узнает, что я была у него, она меня убьет. А он что, кого-то грохнул?
– Вам виднее, вы ведь были у него. Два дня назад.
– Да, точно. Но мы были в клубе, потом я проснулась уже у Икки. И мы снова начали пить.
– Вы были у Харриса в девятого января?
– Нет. Я ездила к родителям. У меня есть алиби.
– Я вас еще не в чем не подозреваю. У него бывали странные люди?
– К нему весь город ходит! У него даже замка на двери нет.
– Ладно. Расскажите подробнее об отношениях Трента и Бойл.
– Сами у нее спросите. Она же тут. Я не знаю. Видела их пару раз болтающими и все.
Я нашел Пенни на курилке.
– Я просил всех остаться.
– Меня можешь и дома допрашивать.
– Почему ты не рассказала мне о Тренте?
– Мне рассказывать обо всех, с кем я разговариваю?
– Ты сказала ему, что в его работе нет огонька?
– Что-то подобное, я не помню.
– Он рассказывал тебе о личной жизни? Об Аманде Кабес?
– Нет.
– Пенелопа.
– Что Пенелопа? Да я могла так сказать, но я не говорила ему идти и поджигать людей!
– Прости.
– Нет. Это как с Фрокайтсом. Ты опять смотришь на меня, как будто я виновата. Не надо искать виноватых в том, что ты не можешь понять! – Пенни бросила окурок мне под ноги и ушла.
Я тоже закурил. Не курил два месяца и вот снова. Попросил сигарету у студента. Мы с Пенни еще ни разу не ругались. Это были идеальные отношения. Слишком идеальные. И вот я все испортил. Что мне делать? Искать Трента через Пенни? Привести ее Дипло. Нет. Это было бы бессмысленно и это
