Ким обнял ее, притянул к себе:
— Так, солнышко, так. Конечно, все будет хорошо. Выкрутимся. Вот закончится вся эта чехарда, уедем куда-нибудь и заживем всем на зависть…
Сергей добавил:
— Ничего, вот вырвемся отсюда и устроим междусобойчик по поводу победы. Обязательно устроим…
Таня спохватилась:
— Ой, я же совсем про ужин забыла, заговорилась… Уже готово все.
Поужинав, стали устраиваться на ночлег. Ким начал было говорить Сергею:
— Ну что, по-джентльменски вездеход девушкам уступим?
Оксана вкрадчиво перебила его:
— Что значит — девушкам уступим? Уже бежишь от меня?
Сергей хохотнул:
— Все, Ким Воронов. Похоже, кончилась твоя холостяцкая воля. Ну, а нам с Таней выбирать не приходится, верно Таня?
Он невинно посмотрел на девушку, отчего та смутилась и покраснела. Оксана пришла ей на выручку:
— Да ладно тебе, не смущайся. Устраивайтесь в вездеходе, а мы с Кимом в палатке.
Потом пригрозила брату пальцем шутливо:
— Ну, смотри у меня… Попробуй только не жениться.
Сергей потупил глаза:
— На все воля господня, а я только смиренный раб его…
Ким проснулся, когда рассвет еще едва брезжил сквозь брезент палатки. Поцеловав спящую Оксану, плотнее прикрыл ее расстегнутым спальником, выбрался наружу. Стараясь никого не тревожить, развел костер и занялся приготовлением завтрака. Повесив над костром котелки с чистой, хрустальной водой из ручья, примеченного с вечера, решил дозаправить вездеход, чтобы не терять времени на остановку днем. Покончив с этим, разбудил всех.
Из вездехода, чертыхаясь, показался Сергей, помятый и взлохмаченный. Подрагивая от утреннего холода, он принялся проклинать гнуса, тайгу, парней из команды и черт знает кого еще, правого и виноватого. Ким хмыкнул:
— Ну, начинается, Сережка в своем репертуаре… Иди завтракать, быстрее согреешься у огня.
Сергей ворчал еще несколько минут, но, уткнувшись носом в кружку с горячим чаем, затих, засопел довольно.
Покончив с завтраком, не теряя времени тронулись в путь. Ким гнал на предельной скорости. Сдвинув густые брови, он машинально жал на рычаги, когда того требовала дорога, полностью погрузившись в невеселые размышления. Острее всего он сейчас чувствовал тяжесть их положения, и только выработанная годами службы командирская привычка не поддаваться отчаянию, умение сжимать волю в кулак в тяжелые моменты не позволяли ему раскиснуть. Но там, в армии, все же было легче. Там в его подчинении находился взвод суперсолдат, обученных, отлично подготовленных, осознающих меру риска и грозящей им опасности. Эти парни знали, на что шли, с ними было легче. А здесь… Оксана, ставшая такой родной и близкой, молодая, цветущая. Ее брат, драчун и забияка, но так еще и не осознавший до конца, что смерть — это навсегда. Ведь жизнь обрывается только один раз, и это единственное, что нельзя изменить, исправить… И, наконец, Таня. Совсем юная, едва узнавшая первые ласки. Они все надеются на него, верят ему, Киму, ждут от него чуда. А что он сможет сделать, когда до них доберутся двадцать головорезов, не знающих ни жалости, ни сострадания, отлично подготовленных к этой встрече? Уж у них-то арсенал — будь здоров, это точно. Не полезли бы они, не подготовившись к встрече как следует, научены прошлым опытом. А у него, Кима? Один автомат, Танин карабин, обрез, пара імакаровыхі почти без патронов. За себя Ким не боялся. Но было по-настоящему страшно даже представить исковерканные, изувеченные тела, такие молодые и сильные, этих трех ребят, ставших ему, по сути, самыми близкими и родными людьми. Чтобы отогнать тягостные мысли, встряхнул зло головой, выругался вполголоса сквозь сжатые зубы. іДумай, думай, майор Воронов, не расслабляйся. Я верю в твои силы, ты найдешь выход!і. Взглянул в зеркало. Изображение прыгало от качки, но успел рассмотреть, что Сергей времени даром не теряет. Жестикулируя руками из-за невозможности говорить в таком грохоте, он объяснял Тане и Оксане, как стрелять из автомата. Обе, без тени улыбки, хотя и выглядело все комично, внимательно смотрели и кивали головами. Ким тепло улыбнулся. іМолодцы, ребятки. Ничего, Воронов, с ними не пропадешь. С ними можно и в огонь, и в воду. И в тебя они верят, так оправдай их довериеі.
Дорога становилась все тяжелее, участились сопки. Вездеход натужно урчал двигателем, карабкался, переваливаясь, через каменные завалы, то задирая свою тупую, с удивленными глазами-фарами морду, то падая вниз. Болтанка была невероятная. Сергей, прервав свои объяснения, уцепился за ремень. Таня с Оксаной последовали его примеру. Скорость поневоле пришлось сбавить. Ким напряженно смотрел на дорогу, стараясь вести как можно ровнее, но все равно рисковал каждую минуту опрокинуть тяжелую машину. Стало не до мыслей, дорога отнимала все внимание.
Сергей, умудрившись пробраться вперед, прокричал ему на ухо:
— Это, видно, те самые сопки, о которых дядя Петр говорил, да?
Ким молча кивнул. Он тоже с опаской посматривал на склоны, стараясь вовремя заметить возможные камнепады, не хватало еще, чтобы их здесь похоронило.
Спустя полчаса Ким вынужден был сделать остановку. Руки тряслись от постоянного напряжения и вибрации рычагов управления, ноги сводило судорогой, они онемели и почти ничего не чувствовали. Дальше так вести машину становилось опасно, достаточно одного неловкого поворота и можно было опрокинуться. Выбрав площадку поровнее, Ким заглушил двигатель. В ушах звенело и лязгало. Несколько минут сидели молча, оглушенные и подавленные мрачным пейзажем. Сопки были угрюмы и неприветливы. Редкие деревца, чахлые и низкорослые, едва цеплялись за склоны, высасывая из последних сил соки для своей обреченной жизни. Россыпи огромных валунов, казалось, похоронили все живое. Трава нездорового сероватого оттенка едва-едва пробивалась сквозь каменистую почву. Оксана прошептала:
— Ой, ребята, уехать бы скорее отсюда. Жутко здесь…
Ким возразил немного виновато, растирая уставшие руки:
— Отдохну немного. Руки очень устали, не справлюсь с управлением, кувыркнемся.
Вмешался Сергей:
— Так давай я поведу, я уже освоился.
— Нет, — возразил Ким, — здесь опасно, Сережа. Это не по ровной земле гнать. Уж лучше я сам. Перекурим пока. Пойдем на сопку, посмотрим, далеко ли еще.
Долго и мучительно карабкались наверх, цепляясь за редкие кустики. На вершине, отдышавшись, Ким стал смотреть в бинокль. Подыскал наиболее подходящий путь для вездехода, зафиксировал в памяти направление. Потом долго, до рези в глазах, смотрел в обратную сторону, пытаясь обнаружить преследователей. Сделать это было слишком не просто. Тайга, капризная и коварная, умела прятать. Ким уже решил отказаться от своей затеи, когда удача улыбнулась ему. Он успел заметить в небольшой лощине, уже перед самыми сопками, два упрямо ползущих вездехода. Заметил и похолодел. Почувствовал, как холодный пот потек по спине. Близость стала очень опасной. Киму даже показалось, что он слышит монотонный гул двигателей и лязг четырех гусениц. Опустил бинокль, машинально сунул в рот сигарету, глухо сказал Сергею:
— Эти шакалы времени зря не теряли, они уже в сопки въезжают. Видимо, гнали всю ночь, пока мы спали, как сурки. Не больше, чем через пару часов, они нас нагонят.
Сергей напряженно спросил:
— И что теперь, Ким?
— Теперь?.. Давай подумаем немного… Ведь они по нашим следам едут, так?
— Так.
— Значит, идут за нами след в след, боятся, что потеряют… Помнишь, что Танин дядя об этих сопках говорил?
Сергей посветлел:
— Камнепады?..
Ким кивнул:
— Вот именно. Вон там в одном месте распадок узенький, посмотри в бинокль. Если мы там пойдем, то и те придурки туда же сунутся. Обходить вкруговую, значит наш след потерять…
Сергей перебил, уловив его мысль:
— Динамит?
— Точно. Но вот беда, заранее рвать нельзя. Понимаешь? Надо так, чтобы перед самым носом у них… Или, еще лучше, когда по расселине поедут.
Сергей молчал, напряженно глядя на Кима. Не дождавшись продолжения, сказал глухо:
— Ким, но это же верная смерть. Уйти не успеешь… подстрелят как куропатку.
— Вот именно, поэтому пойду я. А ты останешься с девочками.
Заметив, что Сергей собирается возразить, Ким прикрикнул:
— Разговорчики, сержант Клименко! — и, смягчившись — Сережа, отчаянная твоя голова, я же старше, мне и рисковать. К тому же, у тебя Таня…
— А у тебя Оксана.
— Она поймет. А Татьяну жалко. Нечего меня раньше времени хоронить. Все. Я тебя старше, и по возрасту и по званию, приказываю меня слушаться. Все нормально будет, Сережа.
Сергей промолчал, стиснув зубы.
Спуск дался легче. Оксана с Таней бросились им навстречу, явно напуганные одиночеством.
— Ой, мальчики, как хорошо, что вы пришли. Без вас тут совсем страшно…
