Джек тем же движением встал напротив меня:
— Ты решил говорить о начале путешествия? — напрямую спросил он. Я наклонил голову. — Ладно. Тогда пошли. И… не удивляйся последствиям своего выбора.
* * *
Если честно, у меня не хватило духу начать разговор сразу, хотя это было бы правильней. Я копчиком чувствовал, что «просто так» этот вечер мне не обойдётся — и смалодушничал. Просто сел у костра и, набираясь мужества, слушал, как Басс поёт какую-то незнакомую, очень красивую и грустную песню — про коня…
— Выйду ночью в поле с конём…Ночкой тёмной тихо пойдём…Мы пойдём с конёмП О полю вдвоём…Мы пойдём с конёмПо п О лю вдвоём…
— Красиво… — вздохнула где-то рядом Клео. Ясо приобнял её, притиснул к себе. Я заметил, что Колька сидит рядом с Лидкой, и она не против, хотя и жмётся к брату. А потом — поймал взгляд Вадима. Он не слушал песню. Он смотрел на меня.
— Дай-ка я разок посмотрю,Где рождает поле зарю…Ай брусничный свет,Алый да рассвет —То ли есть то место,То ли его нет…
— А правда — где рождается заря? — спросила Танюшка, дыша мне в затылок.
— Рядом с радугой, — ответил я, не поворачиваясь.
И встал.
Юрий Ряшенцев
В моресолиИ так до чёрта.Морюне надослёз…
НашавераВерней расчёта.Насвывозитавось…
Нас мало.Нас АДСКИмало.А самое страшное —Что мы врозь.Но из всех притонов,Из всех кошмаровМы возвращаемсяна авось!
Вместо флейты подымем флягу,Чтобы смелее жилось!Чтобысмелее жилосьПод российским Андреевским флагомИ девизом «авось!»И девизом«авось!»
Нас мало —И нас всё меньше,И парус пробитнасквозь!..Но сердцаЗабывчивых женщинНе забудут — авось!
От ударов о наши плечиГнётся земная ось,Гнётсяземная ось!Только наш позвоночник крепче —Не согнёмся авось!Не согнёмся —авось!
В море соли и так до чёрта —Морю не надо слёз!Наша вера верней расчёта —Нас вывозит авось!АВОСЬ!!!
— Моё решение обжалованию не подлежит… — я помолчал, оглядывая такой же молчаливый круг возле костра. — Но только для меня самого. Я имею в виду, что в любом случае буду делать то, о чём рассказал. Но любой может отказаться идти со мной. Повторяю: мы уходим на несколько лет. Мы можем вообще не вернуться. И когда мы вернёмся, я начну готовить поход на Город Света. Вот и всё. А теперь я ставлю вопрос на общее голосование. И пусть каждый скажет не просто «да» или «нет», но объяснит хотя бы в двух словах — почему он это говорит.
Я сел и, достав один из метательных ножей, начал строгать деревяшку. Я не глядел на ребят и девчонок, а они молчали. Обдумывали сказанное? Или уже всё обдумали, но не решались сказать? Тогда результат неутешителен… Но почему молчит Танюшка?!. Я не выдержал, повернулся к ней и встретился с настолько удивлённым взглядом, что всё сразу понял.
Для неё вариантов просто не было. Она и не «рассматривала» ничего.
— Я за, — поднялся Серёжка Земцов. — Просто потому, что Олег — мой друг, а кроме того, мне хочется посмотреть этот мир за пределами Европы.
— Я в любом случае с Сергеем, — пожала плечами Ленка. Похоже, и для неё вопрос просто не стоял…
— Я тоже за, — Йенс не стал подниматься. — Я здесь ищу приключений, это весь ответ.
— И не только твой, — подал голос Басс. — Я за путешествие.
— Я с Игорем, — сказала Ингрид. — Просто с Игорем — и всё.
Фергюс что-то сказал по-ирландски и перевёл тут же:
— Лучше узнать и умереть, чем жить и не знать. Я за поход.
— Мне просто всё равно, — тихо сказала Радица. — Я со всеми и как все.
— Я с Фергюсом, — махнул рукой Димка. — Полюбить, так королеву, проиграть — так миллион. Тем более, что в Америке я ещё не был.
— Я против, — Вадим встал. Он смотрел на меня. Он всё это время смотрел на меня! — Я против, потому что это авантюра. Я против, потому что это гибель. Я против!
— Песня блаженной памяти Сани, — пробормотал Джек, поднимаясь. — Я за поход. Потому что мне интересно в него идти.
— Я не знаю, — отрезала Ирка. Вадим покосился на неё: девчонка повысила голос: — Не знаю! Как все, так и я, ясно?!
— Мы идём, потому что мы все друзья, — высказался Видов. — Правда, Линде? — Линде просто кивнула и положила светловолосую голову на плечо серба.
— Собственно, я могу только повторить то же самое, — пожал плечами Ясо. — А ты, Клео?
— Идти — так всем, — подтвердила гречанка.
— Я иду, — буркнул Мило. — Мне скучно на одном месте.
— Мне вообще-то хотелось идти на восток, — признался Ян. — Никогда не видел Сибири. Но, в конце концов, придти в Сибирь можно и с другой стороны.
— Я иду, — Андрей Альхимович зевнул и ничего не стал объяснять, хотя я и поглядывал на него выжидающе.
— Наступать — бежать, отступать — бежать… — вздохнул Колька. — Мне как татарину. Что водка, что пулемёт — лишь бы с ног валило… Короче, я иду.
— Тогда и я иду, — вдруг сказала Лидка. Её брат покусал уголок губы и тоже подал голос:
— И я иду. Мы с сестрой вместе, да и правда — интересно же…
— Ave, Ceasar… — с улыбкой поднял руку Раде. — Мне кругосветные путешествия нравились ещё в школе… Зорка, ты как?
— С условием, — улыбнулась красавица-сербиянка. — Что моя смерть будет героической и безвременной.
— Обещаю, — серьёзно заверил я.
— Картина маслом… — сказал Олег Крыгин, вытягивая ноги в сапогах почти в самый огонь. — Извини, Вадим, — и больше ничего не добавил.
— Давай, Лена, — заворчала Власенкова. — Собирайся, Лена. Тащи продукты, Лена. Ах нет, Лена?! Так найди, срок до вечера… Ладно. В Америку, так в Америку. Вы ж без меня пропадёте…
— Я на «Большом Секрете» — куда угодно. А с вами — вообще, — не очень ясно, но эмоционально сообщил Анри.
— Плыть, так плыть, — заявил Серый. — Я согласен. Мне просто интересно.
— Мне — тоже, — согласилась Вильма. — Плывём!
Я победно улыбнулся, глядя в глаза Вадиму.
— А ты — остаёшься?
— Я тоже плыву, — спокойно ответил он. — Не бросать же вас здесь. И там. И вообще.
