пожаловать в Сандригем-палас госпожа Дарра, - поклонился он ей, умудряясь выглядеть при этом пафоснее самого Эдварда. И уж тем более, пафоснее своей хозяйки, бабушки императора. - Позвольте проводить вас в ваши комнаты.
- Да, конечно…
Если бы лакей еще предложил что-то из успокоительных! Но не будет же она обрушиваться на незнакомого человека с просьбой принести что-нибудь этакое. желательно на спирту.
Хотя… На всякий случай Эмбер прислушалась к себе. Сердце не колотится как сумасшедшее. Затылок не ломит.
Похоже, как бы это ужасно ни звучало, пощечина Эдварду пошла на пользу ее здоровью. Конечно, стыдно за сцену безумно… Хотя,,. Да черт с ним. Нет. Не стыдно. Император наконец-то получил по заслугам!
Комнаты были удобными. За дверью гостиной она обнаружила широкую кровать. И поняла, что сейчас она отвяжется. Вот просто неистово и сладострастно. На все сто. Она даст сбыться еще одной мечте. Она ляжет и выспиться. Во всех позах!
Только возьмет на минуточку ноут и закажет себе джинсы и свитер. Белый и мягкий, крупной вязки, чтобы можно было в него закутаться. И кроссовки. Хотя… Эмбер задумалась: Она решила кутить безудержно? Следовательно, это будут не джинсы, свитер и кроссовки, а всего по две пары. И один из свитеров будет яркий. Может быть, терракотовый? Или пронзительно бирюзовый?
Так и не выбрав, она заказала и тот, и тот, подозревая, что терракотовый не наденет ни за что. И заснула чуть ли не на крышке ноута.
Глава 20
- Твое прибытие вышло весьма эффектным, думаю, его запомнят надолго, - заметила Мария-Терезия, наливая чай. Она предпочла не выходить на крыльцо, а ждала внука в гостиной.
Голубой шелк на стенах и обилие позолоты сейчас особенно раздражало, щека все еще горела. Эдвард то и дело украдкой потирал ее, пытаясь унять боль.
- Я вообще не понимаю, что произошло, - отозвался он. - Я просто…
- Пытался пустить пыль в глаза,.. - подхватила вдовствующая императрица, с улыбкой смотря на внука. ей доставляло удовольствие видеть опечаток ладони на гладковыбритой щеке. Еще никто и никогда не смел так обращаться с монархом. Определенно. Эмбер Дарра заслуживала аплодисментов.
Эдвард пожал плечами.
- Девушкам это нравилось. Детям тоже…
- Эмбер Дарра - давно не ребенок, Нед. Она - женщина, которая, как и ты, привыкла нести бремя ответственности за судьбы других.
- Это не повод бить меня по щеке, еще и в присутствии остальных, - проворчал император. Не выдержав, он взял прохладное блюдце и прижал тыльной стороной к лицу.
Мария-Терезия усмехнулась и протянула руку к вирт-шнуру, вызывая слуг. Лакей вошел в комнату незамедлительно:
- Ваше величество?
Он старательно не смотрел на монарха, который не отпуская блюдце, встал подошел к окну.
- Принесите лед и полотенце, - распорядилась вдовствующая императрица. Пользуясь своим положением хозяйки дома, она так и осталась сидеть.
- Да, мадам, - лакей вышел, а Мария-Терезия задумчиво посмотрела на внука. Высокий, красивый, как и все мужчины в семье, он неуловимо напоминал ей… нет, не сына, мужа. Георг тоже любил риск, обладал несгибаемым характером, который в народе часто называли “ослиным упрямством”. Мария-Терезия трижды отказывала будущему королю, но он был настойчив, и в конце концов юная дочь графа сдалась…
Внуку повезло меньше. Он словно специально выбирал тех женщин, которые не могли стать монарху поддержкой. Красивые, холеные, они слишком интересовались собой, и никогда - самим Эдвардом. И вот - Эмбер Дарра…
- Знаешь, где-то я ее понимаю, - начала императрица.
- Что? - внук обернулся.
- Эмбер Дарра. Она не любит риск, а ты…
- Риска не было!
- Твой отец тоже так думал.
- Он был пьян! - император осекся, дождался пока слуга поставит ведерко со льдом на стол и выйдет, только после этого он продолжил. - Прости, тебе неприятно это слышать, но…
- Я читала заключения судмедэкспертов, Нед.
- Разумеется, это сэр Рочестер принес тебе? - он подошел к столу и принялся раскладывать лед на полотенце.
- Я и сама в состоянии затребовать их, не находишь?
Эдвард кивнул и приложил лед к щеке. Полегчало.
- Тебе не стоило это делать, - проворчал он.
- Я никогда не питала иллюзий по поводу собственного сына, как впрочем, не питаю иллюзий по поводу тебя.
- Рад это слышать.
Вдовствующая императрица кивнула и сменила тему, которая все-таки была слишком болезненной.
- Мне звонила твоя мать.
- Что? - он опешил настолько, что едва не уронил полотенце со льдом. После некрасивого развода мать, лишившись всех титулов предпочла покинуть Альвион и жила на одной из планет Свободных миров. Как правило, леди Джейн звонила сыну, реже - дочери и никогда бывшей свекрови.
- Что ей от тебя понадобилось?
- Выразить удивление твоим поведением. Сказала, что не ожидала от тебя такого безрассудства.
- Яблочко от яблони…
- Примерно это я ей и ответила. Она бросила трубку.
- Странно, что она после этого не позвонила мне. Или… Селл!
- В тот момент вы выполняли фигуры высшего пилотажа, и звонки леди Джейн были отклонены, - механическим голосом отрапортовал искусственный интеллект.
- И она не оставляла никаких голосовых сообщений?
- Ругательства передавать?
- Нет.
- Миледи промолчала, а потом повесила трубку.
Эдвард кивнул и посмотрел на бабушку, старательно разливавшую чай.
- Позвоню ей завтра, - проинформировал он вдовствующую императрицу.
Та пожала плечами, давая понять, что ей совершенно не надо знать об отношении Эдварда к матери, но довольный блеск голубых глаз выдал старушку с головой. Вздохнув, император мстительно положил мокрое полотенце на край полированного двухсотлетнего журнального столика и вышел.
- Селл, связь с леди Джейн! - приказал он, войдя в свою спальню.
Два коротких гудка.
- Эдвард, милый, что происходит? - в звонком голосе матери слышалось нешуточное волнение.
- Ты про что? - на всякий случай уточнил император, располагаясь в кресле у камина. Селл с запозданием вывела на стену изображение: сухопарая некогда красивая блондинка встревоженно смотрела в камеру. Эдвард вдруг отметил, что морщин у нее на лице прибавилось - нехороший знак, мать всегда тщательно следила за своей внешностью.
- Все новостные каналы пестрят шокирующими заголовками. Ты действительно отправил в отставку кабинет министров?
- Да, и вывел на чистую воду Боллинброка, и едва не разбился на флаере, - методично перечислил он происшествия последних дней. Испуганный вскрик был ответом.
- Ты… ты не пострадал?
- Как видишь. Странно, что это прошло мимо
