— Нравится? — глупый был вопрос и бессмысленный, потому что по лицу Исаева было ясно, что ему всё и так понятно.
Он сиял.
— Какая она огромная... — смогла шепнуть, осторожно подходя к серебристой машине.
Здоровый внедорожник, наподобие машины мужа, только цвет другой.
— Для большой семьи в самый раз, — заметил Исаев, загадывая далеко вперёд.
Но это я к бабе Рите гадать ходила и знала о трёх детях, а не он.
— Да пока не очень большая, — замялась, испугавшись, что ему одного ребёнка будет мало, сразу всех троих подряд рожать, а это крест на моей учёбе.
— К габаритам лучше сразу привыкать. Иди открывай, чего замерла? — муж посмотрел на меня слегка хмурясь, — Не нравится? — переспросил уже удивлённо.
— Нравится! Просто я не знаю, я боюсь, что на такой здоровой не управлюсь, — водить я умела, но маленькую копейку.
Это отец научил ещё лет в десять, но только научил, дальше дело не пошло, потому что до отца дошло что обучение — это бензин, а он бесплатно ему не доставался.
— Управишься, я научу, — муж помог мне открыть машину и даже сесть за руль, сам сел рядом с пассажирской стороны.
Внутри было так красиво, пахло кожей и одеколоном мужа. Ни пылинки, ни соринки, только аккуратно сложенные фантики от конфет в подстаканнике, что вызвало у меня улыбку. Такая мимолётная деталь, а столько всего с ней было связано. То, что раньше вызывало раздражение и бесило, теперь наполняло тёплым чувством при воспоминании.
— Хочешь прокатимся? — поинтересовался муж, спустя большой промежуток времени, дав мне полюбоваться и осознать в тишине.
— Я хочу, но не сейчас, — отказалась, потому что и руки тряслись и ноги как ватные, но главное понимала, что Исаев устал и ему отдохнуть, а не кататься сейчас, — Потом, когда отдохнёшь, — потянулась к нему, поцелуем сказать спасибо.
Поцелуи в машине закончились совместным принятием душа и завтраком в постель. Муж был таким осторожным и внимательным, что почувствовала себя хрустальной вазой. После такого глупо было даже мечтать об учёбе. Оттого и удивительно стало, что Исаев на машину для меня решился.
— Спишь? — за зашторенными окнами был свет, но в комнате было темно как ночью и лица мужа не было видно.
Он лёг поспать, а я просто лежала рядом и мне хотелось поговорить. Хотя понимала, что Анатолий устал и ему не до болтовни, но мне было недотерпеть.
— Угу, — буркнул муж, тут же добавив, — Говори, — разрешил, протяжно и шумно зевнув.
— Почему ты мне всё время серое даришь? — вот из сотни вопросов стоящих затором в голове, именно этот не давал покоя.
— Разве? — спросил муж без удивления, прижимая меня к своему боку ещё крепче.
— Тапочки серые, костюм спортивный серый, телефон с машиной. Они серебристые правда, но всё равно считай что серые.
— Думал, ты любишь серый. У тебя ногти всегда серебристыми блёстками покрыты, — указал муж на причину своего выбора.
— Какой ты у меня внимательный, — не стала его огорчать тем, что просто у меня и лака то другого нет.
Только прозрачный с серыми блёстками, зато идеально маскирующий мой неидеальный маникюр.
— О-о-о... Говори так почаще, мне нравится, — довольно заявил Исаев.
— Как? — уточнила, толком не поняв про что он и отчего так балдеет.
— Что я у тебя, — пояснил муж, целуя в макушку.
Остаток дня и вечер провели дома, получился настоящий выходной. Перед сном муж уговорил меня прокатиться на машине под его чутким руководством. Я и при дневном свете откладывала этот момент, а тут в потёмках впервые сесть за руль такой здоровой машины... Исаев словно специально усложнил для меня задачу, в радость был бы и гололёд. Страшно было не то слово, но я справилась, привезла мужа обратно, живым и здоровым.
Глава 16
С утра от Исаева и следа тёплого на подушке не осталось, сбежал на свою ферму практически ещё ночью, часа в четыре утра. А я проспала всё на свете, даже завтрак с Анной Захаровной.
— Доброе утро!
— Так уже обед почти, — усмехнулась тётушка, но не в претензии, а по-доброму, — Ничего, такое бывает, отсыпайся пока ребёночек не народится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И вы уже знаете? — я наивно думала, что тётушка ещё не в курсе.
— Толя утром сказал, — не таясь, ответила Анна Захаровна, — Ах, — она улыбнулась и стала довольной-довольной, — Так радуется, он же давно детей хотел, — вот это новость.
Давно, значит, хотел и присматривал жену... Вот точно я ему приглянулась тогда, когда с Сашей с реки шли! И этот взгляд его, оценивающий, никогда не позабудется. От этих мыслей снова во мне начинало зреть раздражение к мужу, а мне этого было не надо. Он столько для меня сделал, что я хотела его полюбить!
Должна была!
— Это хорошо, — буркнула я, не зная, что ещё сказать, но умная мысль крутилась в моей голове, пока та ещё лежала на подушке, забыла и пришлось напрягать память, — Вспомнила! Я хочу для Толи сделать сюрприз, — в моём положении вариантов было немного.
— Сюрприз — это хорошо. Он заслужил, вон какую машину тебе красивую подарил. Так и что за сюрприз? Помощь моя нужна? — спросила Анна Захаровна, находясь на низком старте, только отмашку дай и полетит помогать.
— Я подумала, торт испечь. Как думаете? Не знаете, кстати, какой он любит?
Анна Захаровна цокнула и поднялась с дивана.
— Вот молодёжь! Ничего друг о друге не знают. Торт! Какой, стряпать мужу не знаешь, а уже ребёнка состряпать успели, — ворча так по-доброму, она направилась на кухню, и я пошла за ней, выслушивая про то время, попутно узнав, что у Анатолия есть любимый торт.
Яблочный с шоколадной помадкой.
Была готова начать готовить его сразу же, даже не завтракая, но Анна Захаровна мне приструнила.
— За стол сядь и поешь для начала! И потом, у меня для этого торта нет какао. Надо Толе позвонить, сказать, чтобы купил, — рассуждала тётушка, выставляя на столе ингредиенты будущего торта.
— Как позвонить? Сюрприз же... — уже расстроилась, что и тут я с сюрпризом провалюсь.
— Тьфу ты! Забыла, память как сито, — Анна Захаровна тоже огорчилась.
— Я поем и схожу в магазин, мне же надо гулять, это полезно, — начала её убеждать, словно она мой муж и меня тоже из дома не выпускает.
— Отлично! Ну как вернёшься я тебе всё и покажу, а ты завтракай пока, побегу, у меня там «Дачный ремонт».
Тётушка ушла в зал к телевизору, а я осталась завтракать, радуясь предстоящей вылазке за какао!
Дожила блин!
Уже в продуктовый магазин сходить, как праздник...
Да я и собралась как на праздник, куда ещё мне было идти в новых нарядах? Некуда. Капроновые колготки, шерстяное платье в обтяжку с высоким горлом и сверху накинула лёгкую курточку из мягкой кожи. В таком бы по городу гулять, а не в нашем посёлке перед коровами красоваться.
— Сапоги бы резиновые надела, пылюка такая кругом, перепачкаешь ботиночки, — запричитала Анна Захаровна, наблюдая, как я обуваюсь в новые замшевые туфли.
— В резиновых я все ноги собью, а эти как раз для осени, — сопротивлялась я, к моему новому наряду сапоги резиновые были совершенно ни к селу, ни к городу.
— Догадалась же тоже замшу брать, у нас замшу только после снега носить можно, запылятся, не отчистишь, — настаивала тётушка и я сдалась.
Новую обувь было жалко, но до снега ждать тоже бессмысленно, они ведь не зимние.
— И когда их носить? В снег холодные, — расстроившись, убрала туфли в коробку.
— В городе, как с Толей поедите, так и надевай, — Анна Захаровна нашла чем порадовать, когда мы туда ещё поедем не известно.
— Кроме какао ещё что-то нужно? — буркнула, глядя на себя в зеркало.
Дура дурой, вся такая красивая, а на ногах говнодавы резиновые.
— Нет, милая. Всё есть.
Тётушка проводила меня до самой калитки, даже возле моей машины постояла, глядя вслед, пока я не свернула за угол.
