что ли, ему счетчик включали? Может, ты Снежину по закону к себе домой уволок? Чем эта ситуация другая, Макс?
— Тем, что Разумовский мужик, тем, что он лично отвечал за доставку денег. А Снежина, — да, беспредел. Но мне его хватило за глаза, Башир! Мне его еще разруливать, понимаешь?
— Кстати, я вчера ночью видел ее в отеле.
— Где видел? — меня прямо подкидывает в кресле.
— В Хилтоне. В вечернем платье, вся при параде. В лифте вместе ехали, вышла на третьем этаже.
Негодование резко сковывает тисками, руки непроизвольно сжимают руль.
— Ночевала там?
— Я не знаю.
— Хорошо, разберусь. Спасибо за информацию.
Кладу трубку и охреневаю. Как же меня разнесла эта новость, даже дышать стало трудно. Сильнее, чем все сегодняшние новости вместе взятые. Какого черта она там делала? С кем была?
С чувством раздражения захожу в первый зал офиса, на автомате здороваюсь с работниками. Глаза сразу же устремляются через стекло направо. И словно обухом по голове меня прибивает картина: напротив Лизы стоит какой-то мужик с букетом и что-то ей втирает.
Резко открываю дверь.
— Просто хочу извиниться за вчерашнее, некрасиво вышло.
Он на критически близком к ней расстоянии, у меня сносит крышу. Это с ним она вчера была?
Лиза реагирует на мое появление и дико испуганными глазами выдает, что мой приход вызывает у нее ужас.
Несколько шагов и я оказываюсь возле них.
— Это кто? — не церемонясь, обращаюсь к ней. Не получается говорить спокойно, внутри все клокочет и горит.
— Знакомый, — голос неуверенный, она с трудом справляется с волнением.
— Мужчина, что происходит? По какому праву вы врываетесь в кабинет без стука? — похоже этого мой приход не испугал, скорее разозлил.
— Я могу и настучать. Но лучше будет, если ты уйдешь и до этого не дойдет.
— Лиза, это кто? — приходит он в возмущение.
— Мой директор, — с чувством безысходности отвечает она, понимая, критичность ситуации.
Мужик осекается, но снова приходит в себя.
— А у вас в компании принято вести себя по-хамски? Вообще-то, у работников есть еще частная жизнь, если вы не в курсе.
— Это ты, что ли, ее частная жизнь? — подхожу к нему вплотную, руки так и чешутся врезать от души — Забирай свой веник и вали отсюда! Если увижу еще раз возле нее, отхватишь не по-детски! Я два раза не предупреждаю!
Он отступает назад, хоть и здоровый лоб, драка не его конек, это я понял сразу.
— Кирилл, тебе лучше уйти, — умоляет Лиза. А меня прямо разносит, от того, как она называет его по имени, еще одно слово и я выкину его отсюда.
Она это понимает, идет к двери, открывает ее и ждет, что он выйдет. Мужику явно не нравится этот выпад, но он делает умную мину при плохой игре и идет на выход.
— Я позвоню, — говорит напоследок.
Лиза, поджимает губы, осознавая, что эта фраза последняя капля и сейчас грянет гром. Закрывает за ним дверь.
— Только не кричи, — просит с мольбой в глазах.
Поднимаю глаза, за происходящим в кабинете наблюдают не только работники, но и семейная пара клиентов.
Глава 24
Лиза
— Только не кричи, — мне и так крайне неприятен визит Гущина, безумно стыдно за эти разборки, которые устроил Градов. Они разговаривали так громко, что в основной зал было слышно каждое слово.
Макс подходит, крутит механизм жалюзи, и они скрывают нас от посторонних глаз. Нависает надо мной, по лицу проносятся гнев и боль. Я четко вижу боль, Боже, что он себе надумал? В голове мелькает мысль, что я не хочу, чтобы он считал, что я имею какие-то отношения с Гущиным, да не только с ним, вообще с кем-либо.
— Ночью в отеле ты была с ним? — он внял моей просьбе не кричать, но от злости в его голосе, у меня холодеют конечности.
— Нет, я была одна.
— Что ты делала там одна? — делает он акцент на последнем слове.
— Рассердилась на дядю, не хотела ехать домой. Макс, хватит. Я его видела два раза в жизни, а ты устроил черт знает что, — говорю разочарованно.
— Я должен тебе просто поверить?
— Я должна тебе что-то доказывать?
Грохот от удара кулака по пластику сбоку над моей головой заставляет дернуться. От задрожавшего стекла за моей спиной, сжимается все внутри. Я не знаю, как совладать с его яростью, просто зажмуриваюсь и забываю дышать. Он склоняется головой над моим ухом, утыкается носом в висок, затем отстраняется.
— Ты сведешь меня с ума, Лиза. Скажи мне правду, что ты делала ночью в отеле?
— Я сказала правду.
— За что он извинялся?
Стопорюсь, если скажу, будет новый приступ гнева. Он поднимает мое лицо за подбородок, громко дышит, обжигая кожу, просто на взводе.
— Лиза! — пристально смотрит в глаза. Чувствую, как дрожит его грудная клетка.
— Мы были у них в гостях, он вызвался подвезти меня домой, а потом предложил поехать к нему, я отказалась.
— Какого хрена ты с ним поехала?
— Мне его навязали, не смогла отказаться.
— Да что ты? Когда это ты в робком десятке оказалась? — желваки играют на его щеках, он просто загоняет меня в тупик. Как никогда, мне нечего ответить.
— Ты долго будешь меня терзать? Мне больше нечего добавить, допрос окончен.
Подныриваю под его руку, упирающуюся в перегородку, и отхожу к окну, привычно упираясь о подоконник. Он подходит к столу, заводит руку под столешницу и вытаскивает оттуда… прослушивающее устройство, доходит до меня.
Вспыхиваю, это просто апогей происходящего. Не скрывая, на моих глазах.
— Ты что, слушаешь меня? — возмущенно смотрю прямо в глаза.
— Слушали Разумовского, когда ты жила у меня. Тебя нет.
— Ты так открыто мне это говоришь, как будто шариковую ручку здесь оставил.
— По-твоему, лучше врать и делать манипуляции за твоей спиной? Была такая ситуация, мы не доверяли ему. Как есть, так есть, назад не вернешь.
— Градов, ты…
— Чудовище, я помню, ты говорила.
Умолкаю. Смотрим друг на друга в полной тишине. Как так случилось, что за такое короткое время этот, такой противоречивый мужчина, стал мне родным? Я это сейчас чувствую крайне остро. Несмотря на весь хаос, который он принес в мою жизнь, мне хочется подойти и обнять, заглушить его разбушевавшуюся бурю эмоций, ощутить его силу и сумасшедшую энергетику. Но что-то не пускает, душит за горло мертвой хваткой, напоминая, что мы по разные стороны баррикад.
— Кто он такой? Чем занимается? — не унимается Макс.
— Гущин, сын друзей дяди. Дипломат, несколько дней назад вернулся из Парижа,
