Сначала Сайлас не понял, но потом догадался: эта Типпи, которую Джессика так любит, теперь является его собственностью. Все, что принадлежало Джессике, теперь принадлежит ему. Таковы условия брачного контракта. Джессика может рычать, словно тигрица, но у нее нет зубов, чтобы его укусить. Однако он будет снисходителен. Мужчина слегка кивнул головой:
– Как пожелаете.
Юнис, обращаясь к слуге, стоявшему у чайного столика, приказала:
– Позови сюда Типпи.
Впоследствии, когда Сайлас и Джереми рука об руку покидали место катастрофы, друг бросил на новобрачного задумчивый взгляд и спросил:
– Не желаешь напиться?
– Не поможет.
– Она хорошая девушка, Сайлас.
– Я пока этого не заметил.
– Время – лучший лекарь, – утешил его Джереми.
Приехав в Квинскраун, Сайлас приказал Лазарю привести Джошуа. Желая смягчить сыну удар от расставания с Летти, он позволил мальчику почаще находиться под присмотром бабушки и дяди, но теперь ему захотелось пообщаться с ребенком.
– Он у мистера Морриса, сэр.
– Лазарь, я хочу видеть сына. Приведи его ко мне.
– Хорошо, мистер Сайлас.
Усевшись у огня, мужчина погрузился в мрачные думы, ожидая, когда приведут сына. Он принялся вспоминать события дня. Единственным светлым эпизодом во всем этом было появление маленькой, странной служанки, которую все звали Типпи. Было в ней что-то неземное, не из этого мира. Такой широкой улыбки и ярко сверкающих глаз Сайлас никогда прежде не видел. От негритянки исходил внутренний свет, погасить который было бы большим преступлением. Сайласу стало ясно, что Джессика и Типпи ближе друг к другу, чем рука к рукояти пистолета, которую сжимает. Мужчина не знал, что и думать по поводу такой дружбы между белой девушкой и негритянкой, но вмешиваться в их отношения не собирался. Хорошо, что в Техас Джессика едет с подругой. Несмотря на малый рост и хрупкое сложение, Типпи производила впечатление выносливого человека. Джессике будет легче переносить тяготы пути, если рядом с ней окажется кто-то близкий. Привыкшая к комфорту, его жена понятия не имеет, что ожидает ее впереди. Надо будет еще раз с ней встретиться и все объяснить.
Сайлас глянул на золотой ободок на своем пальце. Встретиться… Он чувствовал себя женатым на Джессике Виндхем не в большей степени, чем на пустой кровати. Впрочем, пустая кровать и стала его уделом. Летти рассказывала ему, что во многих странах мира жених и невеста впервые видят друг друга только в день бракосочетания. Таковы уж особенности брака, о котором договариваются не будущие супруги, а их родители. Подобного рода традиции казались ему странными, если не варварскими. Никогда прежде он и помыслить не мог, что доведется взять себе в жены едва знакомую девушку, которая к тому же настроена по отношению к нему крайне враждебно, ибо считает воплощением всего того, что противоречит ее взглядам. Искренне ли Джессика поддерживает аболиционизм, стремящийся лишить ее того привилегированного положения в обществе, которое она занимает, или ее поведение обусловлено бунтом против отца? Джереми считал, что эти отец и дочь любят друг друга, но, подобно шипам и розам на одном кусте, находятся в состоянии вечного конфликта.
Сайласу от беззубых укусов Джессики больно не было, но как она поладит с Джошуа? Как его сын отреагирует на нее?
Звуки шажков приблизились к двери. Маленькая ручка толчком отворила ее.
– Папа…
Сайлас протянул руки навстречу сыну. Его грудь переполняли любовь и необходимость быть любимым.
– Иди сюда, Джошуа. Садись папе на колени. Ты уже давно не сидел так со мной.
– Тебе тоже грустно, папа? – залезая отцу на колени, спросил сын.
– Да, Джошуа. Мне очень грустно, – ответил Сайлас, прижимаясь подбородком к макушке сына.
Он уже и так принес мальчику много горя. Проявит ли он такую степень эгоизма, что лишит Джошуа дома и любящих его людей и отправит вместе с мачехой в неведомые земли? Вот только если он решит оставить сына в Квинскрауне до тех пор, пока в Техасе все не устроится, то может потерять его навсегда. Джошуа теперь в том возрасте, когда ребенок особенно впечатлителен и подвержен постороннему влиянию. Отношения между сыном и отцом складываются сейчас или не складываются никогда. Сайлас прекрасно помнил тот период времени с четырех до восьми лет, когда ему казалось, что он – не более чем тень в уголке глаза Бенджамина Толивера. Шанс полюбить друг друга был навсегда утрачен. Он не совершит подобного рода ошибки по отношению к Джошуа. А еще следует подумать о Джессике. Как малыш сможет воспринимать его жену, если сейчас не вычеркнуть из его памяти образ Летти?
Впрочем, все терзавшие Сайласа вопросы сводились к одному, но очень важному: не ошибся ли он, выбрав для своего сына блестящее будущее (в котором его собственный отец ему отказал), не посчитавшись при этом с той огромной ценой, которую пришлось заплатить?
Только время способно дать ему вразумительный ответ.
Глава 23
Что-то не давало Джереми покоя. Сайлас умел читать, что лежит на душе у друга, так же легко, как находил нужную цитату в замусоленной от многократного прочтения любимой книге. Джереми был единственным из всей своей семьи, кто унаследовал черты древнегреческого бога. Летти прозвала его Гелиосом. Обычно это правильное, словно вышедшее из-под резца античного ваятеля лицо светилось безоблачностью ясного неба, но сегодня на нем явно собрались грозовые тучи.
– Что стряслось, Джереми? – спросил Сайлас, провожая друга в свою комнату наверху.
Ужин уже закончился, время, обычно отводимое на чтение, тоже. Слуги удалились на свою половину дома.
Сайлас молился, чтобы его друг не решил все бросить и отправиться в Техас воевать за революцию. Недавно Джереми уже намекал о возникшем у него желании ринуться в бой.
– Калеб Мартин справится с задачей не хуже меня. Вы сорганизуетесь и поведете обоз в Техас, а я перехвачу вас у Красной реки, – предложил тогда Сайласу приятель.
Дед Джереми шестьдесят лет назад сражался за американскую революцию. Пока он был жив, никому в доме не позволялось забывать о причинах, приведших к войне с Англией. Менталитет гражданина, обладающего определенными правами в силу рождения, угнездился в Уориках куда прочнее, чем в Толиверах, в глубине души до сих пор вздыхающих о роялистском прошлом страны. Джереми бушевал от праведного гнева на мексиканское правительство, которое в одностороннем порядке обложило техасских колонистов налогами, а теперь принимает, по своему же усмотрению, законы, ущемляющие интересы техасцев. А для их претворения в жизнь посылает войска.
