ведь универсальность, в которой “образный” принцип обычно превосходил “векторный”, в современном обществе становилась всё меньше и меньше нужна. Поддерживали высокий статус “образного” пути по большей части лишь древние монстры вроде того же Ланса, с которыми “векторные” новички не могли тягаться банально из-за разницы в опыте и объёмах энергии. Но почти все специалисты сходились на том, что лет через сорок-пятьдесят этот разрыв станет уже несущественным.
И для Ланса, бывшего, по факту, трёхсотлетним стариком, несмотря на очень молодую внешность, эта тенденция была самой раздражающей вещью в мире. Ему казались отвратительными заявления шестидесяти-семидесятилетних “молокососов” о том, что его собственные достижения безвозвратно устарели и теперь годятся только для выставления в музеях. Противостояние с Дикими Землями и служба культу были “работой” Ланса, и, когда дело касалось рабочих вопросов, он умел сохранять самообладание, хотя бесконечная преданность культу Зверя и превращали просто “работу” в дело всей жизни. Вопрос противостояния “образа” и “вектора”, с другой стороны, задевал его лично, и вот тут держать себя в руках ему было куда сложнее. А Геата не только совмещала в себе две эти неприязни, но ещё и позволила себе оскорбить старшего, чего воспитанный триста лет назад в совершенно иных ценностях Ланс также на дух не переносил. К тому же своей атакой она помешала ему разобраться с барьером Эрда, а древний Грандмастер искренне опасался, что за это время золотого полоза могут изловить, и тогда ему не достанется ни кусочка.
В результате сложно было придумать человека, который вызывал бы у Ланса неприязнь бо́льшую, чем Магистр Контроля. И потому разобраться с ней он решил сразу и навсегда, сильнейшей своей магией, благодаря которой он и избрал для себя титул Красоты Отцветающего Посреди Зимы Сливового Дерева.
Торнадо вокруг него начало постепенно подниматься всё выше от земли. И сквозь появившиеся пробелы между лепестками стал заметен угольно-чёрный ствол раскидистого древа, словно поглотивший силуэт Ланса. Лепестки, между тем, поднялись до пока что голой кроны магической сакуры, после чего начали оседать на ветвях. И спустя несколько секунд посреди пустыни появилась совершенно неуместное сливовое древо, но это было только началом.
Лепестки, только-только вставшие на свои законные места, начали опадать с древа, на этот раз медленно, неторопливо, всего по несколько сантиметров в секунду. Однако этого хватило, чтобы в долю мгновения изменилась вообще вся пустыня. Вместо сыпучего жёлтого песка под ногами захрустел белоснежный снег, яркое солнце стало тусклым и холодным, и, словно стесняясь такой перемены, закрылось густыми облаками, а палящий зной сменился ненавязчивым, но просачивающимся в каждый уголок тела морозом. А лепестки, только что опадавшие только со сравнительно небольшой сакуры, словно посыпались с самого небосклона, накрыв территорию в десятки квадратных километров. И, невозможно было не признать, это было поразительно красиво.
Невозможно было сказать, была ли это иллюзия, или же действительно эффект магии Ланса, да и это было не важно. Куда важнее было то, что ощущение смертельной угрозы, возникшее у каждого, чьи ноги по щиколотку утонули в снегу, было совершенно реальным. Держалось это ощущение, правда, недолго. Меньше чем через секунду ему на замену пришли необъяснимые спокойствие и умиротворение, приносимые созерцанием зрелища медленно опадающих лепестков. Единственной мыслью, что оставалась в голове, было желание просто остаться стоять на месте, чтобы иметь возможность наслаждаться этим великолепием вечно.
И Геата поддалась этому желанию. Её руки опустились, глаза затуманились, губы растянулись в умиротворённой улыбке… если бы Ланс оказался самую малость удачливее — Магистр Контроля так и умерла бы, так и не осознав, что именно её убило. Однако Грандмастеру Красоты Отцветающего Посреди Зимы Сливового Дерева не повезло. Он верно рассчитал “вектор” Геаты — телекинез, и совершенно справедливо рассудил, что, сделав в своём финальном заклинании упор на ментальное воздействие, сможет подловить девушку. Вот только он, охваченный яростью, не учёл одного простого факта: в команде Диких Земель Геата была не одна.
Мощная пощёчина, едва не сбившая Магистра Контроля с ног, успешно развеяла эффект сложнейшей магии. Возможно, это не сработало бы, если бы ментальное воздействие было более мощным и грубым. Но Ланс в принципе всегда специализировался на максимально тонких манипуляциях. И тем более против такого противника как Геата он постарался использовать наиболее осторожную тактику, чтобы ни в коем случае не активировать заготовленную ментальную защиту, которая у такого сильного мага, естественно, была. И эта изящность сыграла с ним злую шутку.
Отвесивший Геате пощёчину маг сам специализировался на ментальных заклинаниях, а потому сумел, находясь всего на третьем ранге, освободиться от магии отцветающей сакуры. И смог понять, каким способом будет наиболее эффективно вывести Магистра Контроля из транса. Потом, когда первый раунд подойдёт к концу и люди потратят немного времени на обсуждение, эту пощёчину назовут “золотой”. Однако пока что это был всего лишь мощный удар по лицу, сам по себе мало на что способный.
К счастью, Геата не получила бы такого признания в рядах армии Диких Земель, если бы ей нужно было “повторять дважды”. Выбравшись из плена магии Ланса, она в одно заклинание покинула снежную территорию с помощью телепортации, прихватив с собой всю команду. Из-за особых ограничений области падающих лепестков телепортация затребовала едва ли не втрое больше энергии, а также душа и разум Магистра Контроля, сначала попавшей под столь мощную ментальную магию, а потом приведённой в себя настолько варварским способом, понесли серьёзный урон. Но по сравнению с тем, сколько энергии потратил Ланс и какую нагрузку на его душу создала магия подобного масштаба, это была лишь малая толика.
Осознав, что его заклинание провалилось, и понимая, что в текущем состоянии уже ничего не сделает, а скорее позорно проиграет, древний Грандмастер не стал продолжать. Снежная область пропала, как и сформировавшая её сакура, а через пару секунд и сам Ланс растворился в вихре розовых лепестков вместе с командой империи Зверя. Из сражения за золотого полоза они выбыли, а ведь она постепенно подходила к концу.
Пока команды Диких Земель и империи Зверя выясняли отношения, эрдцы успели неслабо измотать монстра. Выбраться из-под купола, больше не бомбардируемого Лансом, полоз оказался не в состоянии, трещины на фиолетовом барьере затягивались быстрее, чем он наносил новые удары. А преследующие его по всему внутреннему объёму купола сети в конце концов достигали цели, спутывая золотому чудовищу лапы, запечатывая пасть и приковывая к земле. Сила полоза была огромна, от однослойных сетей он избавлялся за считанные секунды, но за это время маги Эрда, не только управлявшие магическими кубиками, но и использовавшие собственную магию, успевали
