Прощай, нежно целую тебя, а также моего славного брата Сережу, которого я бы очень хотела снова увидеть. Пришли его к нам хотя бы на некоторое время, не будь таким эгоистом, уступи нам его по крайней мере на несколько дней, мы отошлем его обратно целым и невредимым.
Если Ваня с вами, я его также нежно обнимаю и не могу перестать любить его несмотря на то, что он так отдалился от меня. Сашинька просит тебя, дорогой Дмитрий, прислать ей адрес Адамса в связи с долгом Жерку (неустановленные лица). Не забудь про кучера; я умоляю Сережу уступить мне своего повара, пока он ему не нужен, а как только он вернется на службу, если он захочет снова иметь его, я ему тотчас же его отошлю.
ПИСЬМО 13-е
(Начало августа 1836 г. Каменный Остров)
Ты не поверишь, дорогой Дмитрий, как мы все три были обрадованы известием о твоей женитьбе. Наконец-то ты женат, дай Бог, чтобы ты был так счастлив, как ты того заслуживаешь, от всего сердца желаю тебе этого. Что касается моей новой сестрицы, я не сомневаюсь в ее счастье, оно всегда будет зависеть только от нее самой. Я рассчитываю на ее дружбу и с нетерпением жду возможности лично засвидетельствовать ей всю любовь, которую я к ней чувствую. Прошу ее принять от меня небольшой подарок и быть к нему снисходительной.
Я только что получила от тебя письмо, посланное после того, в котором ты мне сообщаешь о своей женитьбе, и тебе бесконечно благодарна за содержание, которое ты был так добр мне назначить. Что касается советов, что ты мне даешь (уехать в деревню), то еще в прошлом году у моего мужа было такое намерение, но он не мог его осуществить, так как не смог получить отпуск.
А с бумагой, которую ты мне прислал по делу Усачева, я, право, не знаю, что делать, кому я должна ее показать, назови мне определенных лиц, тогда, если это мои знакомые, я тотчас же исполню твои поручения.
Скажи Сереже, что у меня есть кое-что в виду для него, есть два места, куда нам было бы не трудно его устроить; одно у Блудова, где мы могли бы иметь протекцию Александра Строганова (товарищ министра внутренних дел, родственник Н.Н.), а другое у графа Канкрина (министр финансов, через которого проходили многие денежные дела Пушкина), там нам помог бы князь Вяземский. Пусть он решится на одно из них, но я бы скорее ему посоветовала место у Канкрина, говорят, что производство там идет быстрее, меньше чиновников. Надо, чтобы он поскорее прислал мне свое решение, тогда я употреблю все свое усердие, чтобы добиться для него выгодной службы.
Муж просит меня передать его поздравления и рекомендуется своей новой невестке. Он тебя умоляет прислать ему запас бумаги на год, она у него кончается, и если ты исполнишь его просьбу, он обещает написать на этой самой бумаге стихи, когда появится на свет новорожденный.
Прощай, нежно целую тебя, а также твою жену и Сережу с Ваней. Когда же повар и брат Параши? Мне кажется, судя по письму, которое ты написал Катиньке, что ты рассчитываешь на моего мужа в отношении уплаты половины платежа. Сейчас у него нет ни копейки, я тебе за это ручаюсь.
Тетушка хочет написать тебе несколько строк.
Приписка Е. И. Загряжской
Поздравляю тебя, дорогой и славный Дмитрий. Я давно должна была бы это сделать, но была очень больна. Прими же мои самые горячие пожелания счастья, целую тебя от всего сердца.
ПИСЬМО 14-е
(Сентябрь 1836 г. Каменный Остров)
А теперь между нами, дорогой брат. Я только что кончила письмо к твоей жене и начну свое письмо к тебе с того, что вымою тебе голову. Это так-то ты держишь слово, негодный братец, ты мне послал, не правда ли, мое содержание к 1 сентября? Ты забыл об этом или тебе невозможно это сделать, в последнем случае я великодушно тебя прощаю. Но скажи мне, пожалуйста, можешь ли ты мне его прислать, я была бы тебе за это бесконечно признательна, деньги мне были бы так нужны. Впрочем, я прошу об этом только если это тебя не стеснит, я была бы очень огорчена увеличить твои затруднения.
Недавно я получила письмо от матери, она, кажется, довольна своей невесткой. Сережа пишет, что ее первый прием был не из лучших, ты не знаешь почему? Вот что она говорит о моей сестрице (Елизавете, подразумевается): «Она очень приятной внешности, очень набожная, в ней мало светскости» (это намек на нас трех), «очень нежна со мной». Итак, кажется, она ею очень довольна. Напиши мне, как ее здоровье и расположение духа, спокойнее ли она теперь; была ли она рада видеть вас на свои именины. Представил ли ты свою жену отцу и как он обошелся с нею. Словом, напиши мне как можно подробнее.
Спроси, пожалуйста, у сестрицы, как она находит Августа, он верно очень ей надоедает. Сашинька просит тебя передать Августу, что очень невежливо не отвечать, когда ему делают честь и посылают письмо, может быть, он думает, что на глупый вопрос не бывает ответа, но это его не касается; она к этому еще прибавляет эпитет долговязая свинья, который просит ему передать.
Прощай, сестры приказывают мне кончать письмо, им без меня скучно. Целую тебя, а также Сережу, пришли его ко мне поскорее. Ты должен скоро сюда приехать, не правда ли, но не вздумай явиться один, не забудь про жену. Мой муж обнимает тебя, он непременно напишет стихи твоему новорожденному. А когда же бумага?
СЕСТРЫ ГОНЧАРОВЫ И ИХ ПИСЬМА
Когда Наталья Николаевна вышла замуж за Пушкина, Екатерине было 22 года, Александре — 20. По понятиям того времени они были уже «засидевшиеся» в девицах невесты, во всяком случае старшая. Весною 1831 года за Александру Николаевну посватался калужский помещик Александр Юрьевич Поливанов. Пушкин был с ним знаком и поначалу, вероятно, по просьбе Натальи Николаевны, принимал в этом сватовстве деятельное участие. Он переписывается по этому поводу и с дедом Афанасием Николаевичем, и с другом своим Нащокиным, даже знакомит Поливанова в Петербурге с теткой Е. И. Загряжской, представляя его как будущего племянника. Но в дело вмешалась Наталья Ивановна. Что имела она против Поливанова, неизвестно, но во всяком случае именно она расстроила свадьбу, а Александра Николаевна не сумела настоять.
После замужества Натальи Николаевны и отъезда ее с Пушкиным весной 1831 года в Петербург сестер отправили на лето, как обычно, на Полотняный Завод, и там они остались на целых три года. Вероятнее всего предположить, что таково было желание матери, Натальи Ивановны. Периодически она наезжала на Завод, но отношения ее с дочерьми были далеко не родственными. Так, в письме Натальи Ивановны к Дмитрию Николаевичу от 8 октября 1833 года из Яропольца мы читаем: «Я льщу себя надеждой, что во время моего краткого пребывания там (на Полотняном Заводе) твои сестры соблаговолят оставить меня в покое; это единственное доказательство уважения, которое я желала бы от них иметь и которого я не могу добиться, как только оказываюсь с ними».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
