В письме П. В. Нащокину в феврале того же года Пушкин писал:
«Вот как располагаю я моим будущим. Летом после родов жены отправляю ее в калужскую деревню к сестрам, а сам съезжу в Нижний, да, может быть, в Астрахань». Но после тяжелых родов Наталья Николаевна долго не могла поправиться, и поездка не состоялась. Пушкин снял для нее дачу под Петербургом на Черной речке и в конце лета уехал на Урал собирать дополнительный материал к «Истории Пугачева», а затем в Болдино.
Еще в 1833 году, по-видимому, существовал проект переезда старшей сестры, Екатерины Николаевны, в Петербург. Пушкин пишет жене 21 октября 1833 года: «Что Жуковский? Мне пишут, что он поздоровел и помолодел. Правда ли? Что же ты хотела женить его на Катерине Николаевне? И что Катерина Николаевна, будет к нам или нет?» В отсутствие Пушкина Наталья Николаевна сняла новую, значительно большую квартиру. Возможно, она это сделала, имея в виду приезд сестры. Однако по каким-то причинам Екатерина Николаевна осталась зимовать на Заводе.
Но в 1834 году, наконец, свидание сестер состоялось. Существовавшая до сих пор версия, что Наталья Николаевна поехала на Завод главным образом для поправления здоровья после преждевременных родов, в свете новонайденного письма А. Н. Гончаровой от 20 февраля 1834 года отпадает. Из этого письма мы видим, что сестры начали готовиться к ее приезду еще до ее болезни, в феврале месяце.
Пушкин писал П. В. Нащокину в марте 1834 года: «Жена во дворце. Вдруг, смотрю, — с нею делается дурно — я увожу ее, и она, приехав домой — выкидывает. Теперь она (чтоб не сглазить), слава Богу, здорова и едет на днях в калужскую деревню к сестрам, которые ужасно страдают от капризов моей тещи». Следовательно, одной из основных причин поездки Натальи Николаевны на Завод было стремление повидаться с сестрами и обсудить со старшим братом, как устроить их судьбу.
В течение всего этого лета Наталья Николаевна в переписке с мужем и с Е. И. Загряжской, по-видимому, подготавливала почву для переезда сестер в Петербург. Об этом свидетельствуют ответные письма Пушкина. Приведем два из них.
«11 июня 1834 г. Петербург ...
Охота тебе думать о помещении сестер во дворец. Во-первых, вероятно откажут; а во-вторых, коли и возьмут, то подумай, что за скверные толки пойдут по свинскому Петербургу. Ты слишком хороша, мой ангел, чтобы пускаться в просительницы. Погоди; овдовеешь, постареешь — тогда, пожалуй, будь салопницей и титулярной советницей. Мой совет тебе и сестрам быть подале от двора: в нем толку мало. Вы же не богаты. На тетку нельзя вам всем навалиться».
«14 июля 1834 г. Петербург ...
Теперь поговорим о деле. Если ты в самом деде вздумала сестер своих сюда привезти, то у Оливье оставаться нам невозможно: места нет. Но обеих ли ты сестер к себе берешь? Эй, женка! смотри... Мое мнение: семья должна быть одна под одной кровлей: муж, жена, дети покаместь малы; родители, когда уже престарелы. А то хлопот не наберешься, и семейственного спокойствия не будет. Впрочем, об этом еще поговорим».
Но положение девушек было так печально, а взаимоотношения с матерью так тяжелы, что и Пушкин и Наталья Николаевна не смогли им отказать. Уже по другому поводу он писал жене: «Но ты во всем этом не виновата, а виноват я из добродушия, коим я преисполнен до глупости, несмотря на опыты жизни».
Судя по письму Екатерины Николаевны от 8 декабря 1834 года, вначале предполагалось, что у Пушкиных будет жить только Александра, а Екатерина — во дворце вместе с тетушкой Загряжской. Однако это намерение почему-то не было осуществлено, и Пушкиным пришлось принять в дом обеих девушек.
В начале августа Пушкин закончил все дела и, по-видимому, 16 или 17 августа выехал из Петербурга. Пушкин уже приезжал ранее на Полотняный Завод в 1830 году, когда сватался к Наталье Николаевне. Теперь он прогостил у Гончаровых две недели. По воспоминаниям современников, он вставал рано и уходил один гулять в парк. Особенно любил он сидеть в беседке, стоявшей на высоком берегу реки Суходрев, откуда открывался красивый вид на луга и леса. Часто гулял он с женой и свояченицами по большой липовой аллее; вероятно, совершали они и дальние прогулки верхом. На Полотняном Заводе, как уже говорилось, была большая библиотека, главным образом книги XVIII и начала XIX века. В течение всего своего пребывания в Заводе Пушкин работал в этой библиотеке. Сохранился «Регистр книгам у г. А. С. Пушкина», в котором значится 82 названия; возможно, Дмитрий Николаевич подарил их поэту.
В начале сентября Пушкин с семьей и сестры Гончаровы выехали в Москву.
В расходной книжке Д. Н. Гончарова за сентябрь 1834 года от 6-го числа значится расход ямщикам за 4 тройки и 2 лошади на поездку до Москвы. Деньги эти в сумме 200 рублей отнесены на счета Е. Н. и А. Н. Гончаровых и Пушкиных. Из этого можно сделать вывод, что они выехали в Москву числа 5—6 сентября.
В Москве, пока Наталья Николаевна ездила в Ярополец проститься с матерью, сестры готовились к отъезду. Пушкин уехал в Болдино.
В расходной книге по московскому дому за 1834 год есть две очень интересные записи:«19 сентября. От г-на Пушкина к барышням с почты за письмо — 6 коп.»;«21 сентября. От барышень к А. С. Пушкину по почте два письма — 78 коп.»
Письма эти неизвестны, о них мы здесь узнаем впервые. О чем писал Пушкин сестрам? Вероятно, как человек с доброй и отзывчивой душой, он прислал им теплые пожелания счастливого пути, как радушный хозяин — желал хорошо устроиться в его доме. Сестры, по-видимому, были тронуты его письмом, и каждая из них немедленно написала ответное письмо.
Ни Екатерина, ни Александра не ездили с младшей сестрой в Ярополец. Надо полагать, ни разу за все лето не приезжала на Завод и Наталья Ивановна, во всяком случае ни в одном ее письме к сыну за этот период об этом не упоминается. Но Дмитрий Николаевич в середине лета, судя по одному из писем Натальи Ивановны, ездил к матери, очевидно, чтобы переговорить о предстоящем переезде сестер в Петербург.
В последних числах сентября все три сестры выехали в столицу. Дмитрий Николаевич проводил их до Петербурга. В его записной книжке за сентябрь — октябрь 1834 года значатся расходы: «Из Петербурга до Москвы издержано — 357 р. 82 к. От Москвы до Завода — 76 р. 62 к.»
Есть записи и других расходов. Возвратившись, Дмитрий Николаевич ездил к матери в Ярополец поделиться петербургскими впечатлениями, рассказать, как устроились сестры. Это подтверждается письмом Натальи Ивановны. 7 октября она писала сыну, вероятно, в Москву:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
