– Ты ставишь на Неронию?
– Именно.
– Почему?
– Нерония мне больше нравится.
– Тогда скупай акции Неронии, а я займусь биржевыми индексами компаний Колесницы.
– Отличный план, но есть одна загвоздка.
– Какая?
– На моем счету осталось всего двести двадцать пять кредов – покидая Лаций, я продал карточки в обмен на облигации неров. Но, как видишь, получил не так много.
– У меня чуть больше сорока, – призналась Белка. – Я почти все свои карточки подарила.
– Как же ты собиралась скупать акции?
– Если честно, то не знаю.
– Значит, нас ждет нищая старость.
Они расхохотались одновременно.
* * *
Пока оборудование перегружали, следователь Марк решил в последний раз прогуляться по развлекательным заведениям станции. Он даже не знал, хотелось ли ему веселиться. Надраться до чертиков и все забыть. Сбежать с корабля, тайком вернуться на Лаций, спасти Верджи, Лери и ее малыша… Друза… Кого еще? Список можно продолжать до бесконечности. В общем, всех, кого сумеет, и удрать на планету Венеция. Или на Острова Блаженных. И плевать на все. На проклятое слово «долг» плевать. Но он знал, что так не поступит. Просто не может так поступить. И это «не может» вызывало бешеную ярость и отчаяние.
Марк заказал бокал фалерна и уселся за столик в полутемном баре. Смаковал дорогое вино и поверх бокала наблюдал за жующими и пьющими. Вокруг смеялись, о чем-то спорили. В углу целовались – он видел блик на голой розовой коленке девушки. Человек пять за соседним столиком отмечали, похоже, день рождения. Именинник опрокидывал рюмку за рюмкой и ложкой черпал из хрустального корытца черную икру. Время от времени он вставал и, прижимая руки к груди, театрально раскланивался. Похоже, никого на пересадочной станции не волновало, что пройдет совсем немного времени, и Лаций исчезнет. Никто не обращал внимания на человека в лацийской форме префекта, хотя известно, что эта планета существует последние недели и дни. Или они не знают? Или такова природа человека – двуногому без перьев глубоко плевать, что рядом кто-то умирает. Его волнует лишь собственная жизнь, жизнь близких и дорогих ему людей. Живые идут дальше. Тридцать миллиардов идут дальше, в то время как три миллиарда жителей Лация умрут. И что? В самом деле, в этот день, который ты оставляешь за собой, один миллион умрет. Тебя это волнует? Ведь нет же, нет… Миллион чужаков значат меньше, чем тот, единственный, кого ты любишь.
Верджи.
Мысли были тягучие, как вино. Похоже, Марк захмелел.
– Могли бы вы уделить мне полчаса для приватной беседы?
Корвин повернул голову. За его столик уселся холеный тип в черной форме неронийского офицера, подтянутый, с отличной выправкой, невысокого роста, похожий на мальчишку, хотя сразу было видно, что человек этот далеко не молод.
– Антонио Брунелли, член Совета Пятисот, – представился человек с Неронии.
«Я бы страдал, если бы Нерония погибала? – спросил себя Марк. – Не знаю. Но я за нее сражался… Смешно».
– Не могу сказать, что я рад! – Марк сделал неопределенный жест. – Хотите немного позлорадствовать? – Он подивился, как нелепо стали растягиваться слова, будто их выговаривали чужие губы.
«Я так захмелел?» – сам себя спросил Марк.
За головой Брунелли металлическим нимбом поблескивал круг иллюминатора станции. Голограммного экрана в окне не было, яркие звезды вспыхивали неоном на черном небе. Космическое захолустье во всей красе.
– Ничуть. Я слышал о хронобомбе, которую вы подцепили, как дурную болезнь, почти ниоткуда, – нер полагал, что игривый тон подходит для данной беседы лучше всего.
Корвин был иного мнения.
– Почему вы решили, что я буду обсуждать с вами этот вопрос? – Марк подумал, что недавние мысли должны были показаться человеку с Неронии смешными, и это его разозлило.
– К сожалению, вы видите во мне врага, – констатировал Брунелли. – Но я уверен, что сейчас Нерония и Лаций союзники.
– Уже заключено соглашение? – спросил Корвин. – Официальное?
– Официально – нет. И это в принципе неважно. Настало время импровизаций.
Марк усмехнулся:
– Нелепо проверять ваши данные по Галанету – вы же там все уже подчистили, не так ли?
– Я – действительно Антонио Брунелли, член Совета Пятисот! – Нер протянул руку, демонстрируя голотатушку на запястье.
– Откуда я знаю, что означает этот знак?! – пожал плечами Корвин. – Вы – мастера мистификаций. Говорите «нет», когда хотите сказать «да». И ваши браво не носят никаких знаков, хотя весь остальной мир считает иначе.
– Я – не браво.
– Может быть, да, а может быть, и нет. Ну хорошо, я сделаю вид, что вам верю.
– Отныне мы союзники, совершенный муж, – доверительно шепнул Брунелли. – Наши корабли – и не только анималы – тоже пропадали бесследно. Просто исчезали – и все.
– Что вы хотите от меня? Информацию? У меня ничего нет. Ни единого бита. Впрочем, то, что у меня нет информации, – тоже информация. Если, конечно, я не лгу. Но этого как раз я вам не скажу. Так ч-что с-сами решайте, лгу я или нет! – У Марка уже вовсю заплетался язык.
– Вы не лжете. У вас абсолютно ничего нет. Кроме смутных подозрений и случая на Крайней Фуле три года назад. Вы рассчитываете выжать максимум возможного из минимума доступного. Я собрал немало информации о секторе, в котором происходило сражение ваших кораблей с нашими анималами. Это сектор Красного гиганта. Хочу, чтобы вы взяли меня с собой.
– Вы мне не нужны! – мотнул головой Корвин. – Сами посудите, зачем мне брать с собой шпиона?
– Дело сложное. У вас времени мало. И вы ни с чем подобным еще не сталкивались. Вы не знаете, что три года назад анималам был отдан строжайший приказ: не вступать в контакт с вашим флотом. Отступать. Не провоцировать конфликт. То, что анимал способен удрать из любой точки пространства, пользуясь мысленным переносом, вам известно на личном опыте, не так ли?
Марку ничего не оставалось, как кивнуть.
– Так что теперь у вас должен сам собою возникнуть вопрос: почему живые корабли, вместо того чтобы уклониться от контакта в этой никому не интересной дыре, вступили в сражение? – Нер понизил голос и наклонился к самому уху Корвина: – Память предков вам не поможет.
– Вы – агент, посланный сорвать нашу экспедицию, – выдвинул свою версию Корвин.
Спору нет, Лаций иногда заключал союз с Неронией. Но в данном случае Марк предпочел бы этого не делать.
– Вы еще не знаете последних новостей.
– И каковы же они?
Неужели Лация больше нет? Сердце Корвина замерло, потом заколотилось как сумасшедшее.
– В секторе Неронии найдено несколько пропавших анималов. Все корабли мертвы и безжалостно изувечены. Разорваны на куски. Где-то идет скрытая война. Против вашего и нашего мира. У нас общий враг. В памяти одного из живых кораблей сохранилась информация.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
