— Когда? — спросила, тревожась любопытством.
— Не знаю еще, скажут, потом договоримся.
— Ладно, — ответила со вздохом.
Отказ Ваня не примет, знала это прекрасно, потому даже не пыталась протестовать. Слава Богу, что в этот раз у нее хотя бы есть время свыкнуться с мыслью и подготовиться ко встрече.
— Мурка, а Мурка?
— Чего? — сонно спросила она, совсем пригревшись на диване.
— У тебя, наверное, снова конференция какая-нибудь намечается?
— А ты откуда знаешь?
Ваня усмехнулся и потер подбородок.
— Да я прям чувствую уже. У тебя эти «конференции» с определенной цикличностью.
— Работа у меня такая. — Словно устав сидеть прямо, Алёна съехала на бок и улеглась на диван, свернувшись калачиком.
— Ну, конечно, — четко проговорил Иван. — Ты же у нас perpetuum mobile - «вечный двигатель». Куда тебя на этот раз занесет, хотелось бы знать?
— Вообще, я еще не решила, полечу я туда или нет. — Голос ее стал глух и невнятен. — В Питер, на международную конференцию «Нейронаука в психологии, образовании, медицине». Не знаю я, это на два дня.
— Только имей в виду, желательно, чтобы ты мне не из питерской гостиницы позвонила, а пораньше. А то получишь «два» по поведению.
— А, кстати, ты меня обманул. — Приподнялась, чтобы видеть Ванькино лицо.
— Когда это? — весело спросил он, шелестя бумагами.
— Ты ни фига не похож на свою мать, ты – вылитый отец.
Вместо ответа Ваня улыбнулся так, как еще никогда в жизни ей не улыбался – с хищным самодовольством.
— Вот, я же говорила, — сказала Алёна, глядя на эту незнакомую улыбку. — Я, конечно, очень мало общалась с ним. Но ты же знаешь, я чокнутая — мне хватило. Так и хотелось перед Денисом Алексеевичем реверанс сделать. Как леди.
— Мурка, где ты и где леди, — посмеялся, — леди, они скромные, они по квартире полуголые не рассекают.
— Ой, Твою-Мать-Величество, и как ты меня терпишь?
— Обыкновенно.
— Вот не зря у тебя крокодил в спальне. Знаешь, как крокодил охотится? Он никогда не нападает первым, делает вид, что ему лениво и ждет, пока жертва сама к нему подойдет. И если жертва приблизилась, ей ни за что не спастись.
— Ты, по-моему, Animal Planet пересмотрела.
Через час Шаурин закончил с документами и погасил настольную лампу. Посидел с минуту, чтобы глаза привыкли к темноте. Алёна так и заснула здесь на диване. Он взял ее на руки, чтобы отнести в спальню. Вместе с пледом, стараясь не тревожить.
— Ванечка, я сплю… — пробормотала она.
— Спи, Мурка, спи.
— Ванечка, ты меня любишь? — вдруг едва слышно прошептала, и Шаурин, уже собираясь вставать с дивана, замер.
Безвольно-разомлевшую ото сна, он прижал ее к себе сильнее и коснулся губами горячего виска.
— Конечно, люблю.
— Я тебя тоже.
Теперь не хотел подниматься. Даже шевелиться не хотел, несмотря на то что навалившаяся усталость скатилась с него, словно ее смыли водой.
ГЛАВА 13
— Весь хрусталь сосчитала? — Ваня сделал последний глоток остывшего кофе и поставил чашку на стол.
— Царевич, хочешь, чтобы я тебе настроение с утра задала? — непринужденно улыбнулась Алёна и отвела взгляд от витрины со сверкающей посудой.
Почему-то Ивана резануло ее обращение. Должен был привыкнуть, не в первый раз она его так называла, но сегодня виделось что-то в этом неестественное и неправильное.
— Ну да, — кивнул. — А то молчишь, мне аж не по себе.
— У меня сегодня для лихости сил маловато.
Ваня посмотрел на нее оценивающе, словно решал, верить ее словам или нет.
— Что делать будем? — спросил уже совсем по-другому.
Вот этой многозначительности в тоне она ожидала и боялась. Сегодня как никогда радовалась, что Шаурин с утра, по обыкновению, не очень разговорчив и не донимает ее вопросами. Зато, кажется, за каждым движением следит, так что под его взглядом деревенела. Цепенела, как загнанный в ловушку зверек. С каким-то животным страхом ждала, что он вернется к их последнему разговору. Если это можно назвать разговором. Он мог. Шаурин с любого вопроса мог выйти на интересующую его тему.
Легонько пожала плечами (но как же тяжело далось это движение, словно на плечах лежала каменная глыба):
— На работу поедем. Попробуем поработать. А, нет… сначала ты отвезешь меня домой, я переоденусь.
И как назло для утренней беседы было полно времени. Уже допили кофе, а спешить все некуда. То ли подскочили рано, то ли собрались быстро — все не так сегодня.
— Хорошо, — спокойно согласился он. — Во сколько освободишься?
— Не знаю, — сказала чистую правду. — Вчера все бросила, сегодня головы не подниму. И, кстати, на выходных я тоже занята буду.
— Я и не сомневался.
— У нас семинар в понедельник. Мне надо доклад подготовить, все свои наработки в кучу собрать.
— Само собой.
— Ваня, — с нажимом сказала Алёна, передергиваясь от его ироничного тона (возможно, потому что ирония та была не доброй), — я всю неделю у тебя протусила. Мне теперь за два дня надо сделать то, на что у меня обычно уходит дней шесть. В лучшем случае. Это тебе не курсовик с интернета скачать. Центр комплексной социально-психологической помощи, в котором я работаю, курирует психологическую службу. Я не только практик, но и методист. Мне перед специалистами выступать. И перед опытными, и перед молодыми, которых самих еще учить, чтобы они из детей психов не сделали.
— А у тебя хватает опыта курировать молодых специалистов?
— Хватает. Я с третьего курса работаю. У нас главное засветиться вовремя, а потом из струи не выпадать – развиваться и развиваться. Если будешь тихо отсиживаться в сторонке, профессионалом не станешь.
— Логично. Ну и пиши свой доклад. Я тебе чем помешаю?
— О, ты-то, да! — рассмеялась. — Ты, конечно, мне не помешаешь! Какой у меня с тобой может быть доклад?
— Нормальный. Можешь на мне какую-нибудь новую методику опробовать.
— Ваня, я даже спорить об этом не хочу, — твердо заявила она.
— И я не хочу, — не менее твердо ответил он. — Мы и не спорим. В нашем случае, вечер будет однозначно мудренее утра. Или ты хочешь поругаться? — спросил так, что и ответа не требовалось.
— Ваня, ты вообще меня слышал?
— Я много всякого разного от тебя слышал. Что конкретно ты имеешь в виду?
Алёна замолчала. Ваня поднялся с места, тихо встал у нее за спиной, аккуратно положил ей руки на плечи. Чуть сжал их.
— Расслабься.
Как бесило ее напряжение, точно вчерашнее признание из нее насильно вытащили, под пытками. Будто он заставил ее произнести эти три слова. Едва держался, чтобы не рявкнуть, что никто не тянул за язык, сама вчера начала, сама завела разговор. Конечно, теперь же не скажешь, что алкоголь разум помутил. Прекрасно знала, что говорила.
