– Все? – Декер глубоко и мучительно закашлялся. – Если бы у меня была голова на плечах, я настоял бы, чтобы Бет осталась под охраной в больнице.
– Помолчите немного и выпейте вот это, – перебил его медик со «Скорой помощи».
Декер сделал большой глоток воды из бутылки. Капли потекли по подбородку, проделав белые полосы в слое сажи, покрывавшей его лицо.
– Я должен был сообразить, насколько легко для них будет войти в ее дом, пока все наблюдают за моим. Если бы я вошел внутрь, когда мы привезли ее домой, взрывы накрыли бы нас обоих.
Темно-карие глаза Эсперансы сделались мрачными; слова Декера, несомненно, взволновали и его. Он собрался было ответить, но его отвлекли вопли сирены еще одной полицейской машины и пожарного грузовика, прибывших на место происшествия.
Декер вновь отхлебнул воды и уперся неподвижным взглядом в пожарных, без устали поливавших водой кучу каменного крошева.
– Иисус. – Он выронил бутылку и поднес руки к лицу. Его плечи затряслись, и из глаз хлынули слезы. У него было такое ощущение, будто он продолжает задыхаться в дыму. Печаль стеснила его грудь. – О Иисус! Бет, как же я буду жить без тебя?
Он почувствовал руку Эсперансы на своем плече.
– Во всем, во всем виноват только я. Все это мои проклятущие ошибки, – пробормотал Декер сквозь слезы.
Он уловил шепот фельдшера «Скорой помощи»:
– Мы должны доставить его в больницу.
– Нет! – Декер говорил напряженным резким голосом: – Я хочу остаться здесь и помочь найти тех подонков, которые это сделали!
– А как, по-вашему, они могли взорвать бомбы? – неожиданно спросил Эсперанса.
– Что? – От неожиданности Декер не сразу понял вопрос. Ему потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточиться. Соберись, приказал он себе. Возьми себя в руки. Ты не сможешь найти тех, кто это сделал, если будешь биться в истерике. – Какое-то дистанционное устройство.
– Электронные детонаторы, приводимые в действие радиосигналом.
– Да. – Декер вытер слезы со своих покрасневших глаз. Бет, продолжал он думать. Боже всемогущий, как же я смогу жить без нее? Все, все это моя вина. – Таймером они не могли воспользоваться. Они же не могли заранее знать, какое время нужно установить, чтобы застать кого-нибудь дома.
Вид у Эсперансы делался все более и более озабоченным.
– Вероятнее всего, кто-то наблюдал за домом и ждал, когда наступит подходящий момент, чтобы нажать кнопку детонатора, – сказал Декер. – Возможно, кто-то сидел с биноклем на горе Солнце. Не исключено, впрочем, что кто-то ошивался здесь, на дороге, делая вид, что интересуется ночными событиями.
– Я отправлю полицейских, чтобы они опросили всех в округе, – сказал Эсперанса.
– Слишком поздно. Тот, кто нажал кнопку, давно смотался отсюда.
– Но ведь возможно, что какой-нибудь местный электронный сигнал случайно имел ту же частоту, на которую были установлены детонаторы. Что, если бомбы взорвались по ошибке? – предположил Эсперанса.
– Нет. Детонаторы активируются последовательностью двух различных частот. Их должны были установить на частоты такого диапазона, который нечасто используется в этой области.
– Вы, похоже, очень хорошо разбираетесь в этих делах, – заметил Эсперанса.
– Просто читал где-то. А вообще-то – здравый смысл, и ничего больше.
– Неужели?
К ним приблизились чьи-то тяжелые шаги. Декер вскинул голову и увидел Санчеса.
– Командир пожарников говорит, что развалины уже достаточно остыли и к ним можно подойти, – доложил полицейский Эсперансе. – Он считает, что такой сильный огонь мог возникнуть лишь в том случае, если бомбы были зажигательными.
– Мне это тоже пришло в голову. – Эсперанса с усилием поднялся на ноги. Его длинные волосы были подпалены. На джинсах и рубашке виднелись прожженные пятна и оставленные искрами дыры с обгоревшими краями. – Что пожарник может нам сказать такого, чего мы не знаем?
– Его команда начала искать тело. Он говорит, что дом с саманными и кирпичными стенами и кафельными полами ни при каких условиях не выгорит дотла, как деревянное каркасное здание. И искать здесь гораздо легче. Но пока что они не нашли никаких следов погибшей.
– Что-нибудь еще? – Голос Эсперансы звучал устало и даже подавленно.
– Да, но... – Санчес взглянул на Декера, очевидно, не считая удобным продолжать разговор в его присутствии.
– В чем дело? – Декер одним движением поднялся на ноги. В его кровь струей хлынул адреналин. – О чем вы не хотите говорить?
Санчес повернулся к Эсперансе.
– Может быть, сядем в патрульную машину? Надо кое-что сообщить вам.
– Нет, – сказал Декер. – Не утаивайте от меня ничего. Что бы вы не намеревались сказать, говорите это прямо здесь.
Санчес вопросительно взглянул на Эсперансу.
– Вы не против?
Эсперанса пожал плечами.
– Возможно, мистер Декер поделится с нами тем, что он знает, если мы сами поделимся с ним информацией. Что вы узнали?
– Нечто невероятное. Вы велели мне отправить офицеров, чтобы расспросить соседей, которые в этот момент почему-либо оказались снаружи, узнать, может быть, кто-то проходил в этот момент по улице. Кто-нибудь из тех бездельников, которые толкутся здесь с минувшей ночи, вполне мог что-то заметить.
– И что, удалось нашим людям найти кого-нибудь полезного? – спросил Эсперанса, не дождавшись продолжения.
– Вообще-то мне кажется, что это скорее осложнение, а не польза, – протянул Санчес.
– Черт побери, – Декер шагнул вперед, – что вы пытаетесь скрыть от меня?
– Внизу, на Форт-Коннор-лэйн – это улица, которая проходит ниже и позади этих домов, – женщина искала потерявшуюся собаку. Как раз перед самыми взрывами ее сильно удивил человек, который торопливо спускался вниз по склону среди деревьев и кустов.
– Тот, кто взорвал бомбы, – заявил Декер. – Женщина достаточно хорошо запомнила этого человека, чтобы описать его?
– Да. Это тоже была женщина.
Декер испытал такое чувство, будто получил от умелого боксера удар в область сердца.
– Она несла чемодан, – добавил полицейский.
– Что-что?
– Привлекательная, лет тридцати, может быть, чуть больше или меньше, с длинными темно-рыжими волосами, одета в джинсы и пуловер. Правая рука была спрятана под пуловером, как будто повреждена.
Декеру пришлось опереться рукой о машину «Скорой помощи». Ему показалось, что земля снова содрогнулась. У него закружилась голова, задрожали ноги. Он подумал, что лишается рассудка.
– Но ведь вы же описали...
– Бет Двайер. Совершенно верно, – отозвался Санчес. – Женщина, искавшая собаку, говорит, что на Форт-Коннор-лэйн стоял автомобиль. В нем сидел мужчина. Увидев женщину с чемоданом, он поспешно вышел наружу, положил ее чемодан в багажник и помог ей сесть в машину. И как раз в тот момент, когда взорвались бомбы, они отъехали.
– Я не понимаю... – пробормотал Декер. – Это не имеет смысла. Как?..
Усталой походкой к ним приблизился пожарный, снял медный шлем с широкими полями, вытер грязной рукой пот с перемазанного сажей лица и с удовольствием взял бутылку с водой, которую протянул ему фельдшер «Скорой помощи».
– Пока что никаких следов жертвы, – сказал он Эсперансе, сделав большой глоток.
Сердце Декера забилось так, что его, казалось, затрясло. Мысли путались.
– Но почему?.. Бет жива! Что она делала на склоне? Кто, черт возьми, был в автомобиле?
2
Это казалось невозможным. Бет не погибла! Декер ощутил прилив облегчения и смутной надежды. И одновременно его охватывали все нараставшая тревога и растерянность, вызванные ее непонятным поведением.
– Как вы познакомились с Бет Двайер? – спросил Эсперанса. Они сидели напротив друг друга в гостиной Декера.
– Она пришла в мой офис. Она хотела купить дом. «Этого не может быть», – подумал Декер, резко откинувшись на диване.
– Когда это случилось?
– Два месяца назад. В июле.
«Я, похоже, теряю рассудок», – думал Декер.
– Она была местная?
– Нет.
– Откуда она приехала?
– С востока. – У Декера мучительно болела голова.
– Из какого города?
– Где-то неподалеку от Нью-Йорка.
– Почему она приехала в Санта-Фе?
– Ее муж умер в январе. Рак. Она хотела уйти от тяжелых воспоминаний, начать новую жизнь.
"Точно, как и я хотел начать новую жизнь", – добавил про себя Декер.
– Это дорогой район, – заметил Эсперанса. – Откуда она взяла деньги на покупку этого дома?
– У ее мужа была застрахована жизнь на крупную сумму.
– Похоже, что и впрямь на очень крупную. А чем он занимался?
– Я не знаю.
Эсперанса даже растерялся.
– Мне казалось, что вы были близки.
– Да.
– И при этом вы не знаете ничего важного о ее прошлой жизни.
– Я не хотел задавать лишних вопросов, – сознался Декер. – Не хотел тревожить воспоминания, когда со дня смерти ее мужа прошло меньше года.