– Ладно, если я что-нибудь услышу, то сообщу вам. Хотя бы чтобы ответить услугой за услугу. Вот моя карточка. – Эсперанса написал что-то на картонном прямоугольничке. – Это мой домашний номер телефона.
Декер кивнул.
Темно-синий полицейский автомобиль тронулся с места, описал дугу, объезжая грузовики и толпу зевак, собравшихся возле дома Бет, развернулся и укатил туда же, откуда приехал.
Щурясь от закатного солнца, Декер смотрел на хвост пыли, удалявшийся по Камино-линдо.
– Этот детектив вовсе не обязан что-то говорить нам, – сказал Хэл. – И он просто должен был отнестись к нам с подозрением. Конечно, он же не может взять и поверить нам на слово, что мы каким-то боком связаны с разведкой.
– Согласен, – подхватил Бен. – А сейчас он наверняка в лепешку разобьется, чтобы разузнать нашу подноготную. Только черта с два он что-нибудь узнает.
– Он достаточно знает дело, чтобы не сообщить этому фэбээровцу, что вы офицеры разведки, – заверил Декер. – Учитывая, что ФБР ведет со всеми другими агентствами непрерывную войну за сферы влияния, Миллер сказал бы нам еще меньше.
– Еще? Да ты что? Он же не сказал нам ровным счетом ничего! – удивился Хэл.
– Не совсем так. – Декер проводил взглядом полицейский автомобиль и, когда он скрылся из виду, повернулся и открыл ворота. – Интерес Миллера к Бет, который он не смог скрыть, подтверждает, что именно она была реальной целью нападения, а когда я упомянул Брайана МакКиттрика, Миллер опять же не смог скрыть, что это имя ему знакомо. О да, он что-то знает. Другое дело, непонятно, какой толк от этого может быть нам.
Хэл и Бен переглянулись с таким видом, будто оба чувствовали себя неловко.
– В чем проблема? – спросил Декер.
– В нас, – отозвался Хэл.
– Что ты имеешь в виду?
– Нас направили сюда, чтобы мы выяснили, не могло ли то, что случилось прошлой ночью, быть как-то связано с каким-нибудь из твоих прежних назначений, – сказал Бен.
– И?
– Никакой связи нет. – Бен произнес это, опустив глаза и внимательно глядя на свой ботинок, которым он перекатывал на дороге камешек. – В чем бы ни состояла проблема Бет Двайер, это твоя личная головная боль. Мы не уполномочены оказывать тебе помощь.
Декер промолчал.
– Как только мы это сообщим, нас отзовут, – добавил Бен.
Декер продолжал хранить молчание.
– Если честно, – присоединился к напарнику Хэл, – это действительно не наша компетенция.
– В таком случае, черт вас возьми, садитесь в вашу тачку и валите отсюда! – вскипел Декер. – Я и без вас справлюсь.
– Каким же образом?
– Должен быть какой-то выход. И, каким бы он ни был, я его найду. Проваливайте.
– И что, никаких обид? – спросил Хэл.
– А разве я похож на обидчивого? – горько произнес Декер. Он шагнул в свой двор, тяжело опустился на скамью и погрузился в размышления, беззвучно бормоча себе под нос. Если Эсперанса ничего не узнает в аэропорту Альбукерке, если он решит умолчать о чем-нибудь из того, что ему удастся выяснить... Перед внутренним взором Декера предстало написанное огромными горящими буквами слово «ТУПИК». Но все же он продолжал думать о Бет. Какая опасность могла угрожать ей в настоящее время? Почему она оказалась с МакКиттриком? Почему она лгала мне? – Что-то... – Декер нетерпеливо стукнул правым кулаком по скамейке. – Должно быть еще что-то, чего я не заметил, еще какая-то возможность разузнать, что она скрывала.
Декер услышал приближавшиеся неторопливые шаги и, подняв голову, увидел Хэла, остановившегося рядом с ним.
– Она никогда не говорила, что хотела отправиться в какое-нибудь конкретное место? – спросил Хэл.
– Нет. Говорила только, что хотела закрыть дверь, связывавшую ее с прошлой жизнью на востоке. Я думал, что вы собрались уезжать.
– Особой спешки нет.
– Неужели? – Чувствуя себя пришибленным, Декер вообразил, как Брайан МакКиттрик везет Бет по Форт-Коннор-лэйн, как слышит она грохот и ощущает сотрясение от взрывов, превративших в груду щебня ее дом, оставшийся на холме. "Если бы только старуха, видевшая автомобиль, запомнила номер... Номер... Возможно, на телефонной станции все же были зарегистрированы телефонные номера, по которым она звонила. Это могло бы дать направление для поисков. Или же звонки, которые она сделала со своего домашнего телефона. Нужно напомнить Эсперансе, чтобы он проверил это".
Но Декер все еще относился к Эсперансе с изрядным недоверием, и это давало ему дополнительный повод для тревоги. А что, если Эсперанса утаивает от него информацию?
– Должен быть и другой путь, – повторил Декер. – Какие у нас есть способы отыскать ее? Через картины? Даже пытаться нечего. Она никогда не говорила мне, с какой из нью-йоркских галерей работала. Там же сотни и сотни галерей. Время очень сильно поджимает, так что просто физически невозможно проверить каждую из них. К тому же, кто знает, может быть, и галерея была ложью и Бет никогда не продавала никаких картин. Единственным подтверждением этой истории был торговец произведениями искусства, которого я здесь встретил, Дэйл Хоукинс, а он, вполне возможно, был совсем не тем, за кого его выдала Бет. Если бы только я догадался записать номер автомобиля, который он поставил перед ее домом. Но у меня тогда не было причин для подозрительности.
Когда Декер снова поднял голову, он заметил, что Хэл и Бен как-то странно смотрели на него.
– Ты в порядке?
– А в чем дело?
– Ты размахиваешь руками и бормочешь что-то невнятное.
– Автомобиль, – сказал Декер.
– Извини?
– Автомобиль, на котором приехал Хоукинс. Вот именно!
– О чем ты говоришь?
– Дэйл Хоукинс приехал на прокатном автомобиле. – Декер почувствовал резкий прилив возбуждения и вскочил. – Когда я проходил мимо машины, то заглянул в окно и увидел на переднем пассажирском сиденье конверт с документами прокатной фирмы. Я почти уверен, что это была «Эйвис». И я совершенно уверен, что дело происходило первого сентября, потому что именно в этот день Бет закончила оформление покупки дома. Синий «Шевроле Кэвэлайер». Если Дэйл Хоукинс прилетел в Альбукерке, как он утверждал, то арендовал бы автомобиль в аэропорту. Он должен был бы показать водительские права и кредитную карточку. Я могу узнать его домашний адрес. – Возбуждение Декера улеглось так же внезапно, как возникло. – Если, конечно, Эсперанса захочет сообщить мне, что ему удастся выяснить в фирме проката автомобилей.
Декер оглядел Хэла, а потом Бена долгим и тяжелым взглядом.
– Очень может быть, что мне придется пожалеть об этом, – сказал Хэл.
– О чем ты говоришь?
– Я думаю, что могу позволить себе немного подождать, прежде чем поставлю штаб в известность о том, что события прошлой ночи не имеют никакого отношения к нашему бизнесу.
– Вы собираетесь помочь мне?
– Ты помнишь, как мы втроем работали в Бейруте? – неожиданно спросил Хэл.
– Да разве такое забывается?
16 марта 1984 года люди из шиитской террористической группы «Хизболла» похитили резидента ЦРУ Уильяма Бакли. Декер, Хэл и Бен входили в группу, занимавшуюся поисками места, где могли содержать Бакли. Декер участвовал в поисках до сентября, а потом его переключили на антитеррористическую операцию в Германии. Напряжение тех жарких летних месяцев и упорные усилия группы навсегда врезались в его память. Бакли так и не удалось найти. Год спустя, 11 октября 1985 года, «Хизболла» объявила о смерти Бакли.
– На той же улице, где и штаб группы, был небольшой зоопарк, – сказал Хэл. – Ты помнишь это?
– Конечно. Не знаю, сколько животных было там до начала Гражданской войны, но, когда мы приехали туда, уцелели только леопард, жираф и медведь. Медведь никак не мог приспособиться к жаре и представлял собой жалкое зрелище.
– И тогда же снайпер одной из террористических фракций решил позабавиться стрельбой в тех, кто выходил кормить животных. Снайпер убил смотрителя. За следующие два дня он уложил четверых добровольцев. Животные начали голодать.
– Это я тоже помню. – Декер почувствовал, что у него в горле встал комок.
– Однажды ночью ты куда-то делся. А когда вернулся утром, то сказал, что хочешь отнести животным корм и воду. Я пытался остановить тебя. Я предупредил тебя, что вряд ли снайпер обрадуется чему-то больше, чем возможности убить американца. Ты мне ответил, что позаботился о снайпере. Что он больше не будет представлять собой проблему. Конечно, могло быть, что его уже заменил другой снайпер, который подстрелит тебя, но это тебя, похоже, не тревожило. Ты был решительно настроен сделать так, чтобы животные не страдали.
Во дворе воцарилась мертвая тишина.
– Ну и почему ты вспомнил об этом? – спросил Декер.
– Потому что я сам подумывал о том, как бы разыскать этого снайпера, – ответил Хэл. – Но так и не смог собраться с духом. Я завидовал тебе – ты сделал то, что должен был сделать я. Забавно, правда? Бейрут был средоточием человеческого страдания, но мы переживали из-за трех животных. Конечно, толку от этого никакого не было. Уже на следующий день все они погибли во время минометного обстрела.
