Его кожа теплая на ощупь, а его волосы мягко касаются моей шеи. Я понимаю, что мы никогда не делали этого раньше. Обнимались. Я также понимаю, что мне это очень, очень нравится.
— Спасибо, Чарли, — говорит он, отстраняясь. — Это было очень круто с твоей стороны.
— Не упоминай об этом, — говорю я, все еще приходя в себя после объятий.
— Хорошо, да? — Андре кивает в сторону напитка.
— Хорошо, — говорю я.
— Спасибо, что пошла со мной сегодня. Возможно, это лучшее, что случилось со мной за всю неделю.
Я краснею и открываю рот, чтобы сказать ему, что он не должен бояться, потому что, честно говоря, такой парень, как он, добьется успеха везде, куда бы он ни пошел. Но прежде чем я успеваю произнести эти слова, я чувствую грубую руку на своем плече и смотрю в сердитые глаза человека с бейджиком 'Lanes and Games'.
— Только не это, Андре, — говорит он.
Андре вздыхает. — Нил, мне жаль. Я не хотел…
— Хватит оправдываться. Вам, ребята, пора идти.
Подавив хихиканье, мы собираем вещи, переобуваемся и уходим.
Как только мы усаживаемся обратно в машину, Андре закатывает глаза от досады. — Ну и жуть этот парень, — говорит он. — Мы просто веселились. Не то чтобы мы собирались нажраться после обеда одним молочным коктейлем.
— Да, но мы также пили, будучи несовершеннолетними, в его заведении, — предлагаю я. — Кроме того… казалось, что он уже проходил этот путь с тобой раньше. — Когда Андре не отвечает, я толкаю его. — Андре.
— Что? То есть, да, у меня там были проблемы пару недель назад с некоторыми парнями из команды. Я использовал фальшивку, бармену все равно, а Нилу — да.
— Пару недель назад?! И ты вернулся? — Я откинулась на спинку кресла. — Ты действительно любишь расширять границы, не так ли? — Я вздохнула.
Андре поворачивает голову ко мне, улыбка исчезла с его лица. — Ты можешь просто отвезти меня домой?
Я сглатываю, когда ставлю машину на передачу. — Да. Конечно.
Когда я возвращаюсь домой, то вижу, что мама стоит во дворе с чаем, спиной ко мне, лицом к новой студии.
Я подхожу к ней, а она по — прежнему ничего не говорит, просто смотрит на нее.
— Что ты думаешь? — спрашиваю я.
— Это… — Она моргает, сильно моргает и трясет головой, как будто пытаясь очнуться от сна. Она делает шаг внутрь, и когда проходит мгновение или два, а она все еще ничего не говорит, я задаюсь вопросом, хороший это сон или плохой.
— Тебе это не нравится… — говорю я, осознавая это, когда произношу вслух.
Мама вздыхает. — Я просто… он полностью изменился, Чарли. Это уже даже не то же самое здание.
— И что в этом плохого? — спрашиваю я ее. — Что плохого в том, что хоть что — то здесь немного изменилось? Я хотела, чтобы все выглядело современно.
— Ты можешь модернизировать помещение, не… — Она с трудом подбирает слова. — Не отнимая так много от него.
Я сглатываю. — Ты просто не понимаешь.
Я жду, что мама спросит меня, что я имею в виду, но вместо этого она говорит: — А что именно ты думала я скажу? Это была моя студия! И я сказала тебе, что мне не нравится цвет. Знаешь… — Она качает головой.
Теперь это я ее толкаю. — Что?
— Как будто ты так сосредоточена на том, что подумает эта Эва, что отбрасываешь вещи, которые должны быть важны для тебя.
Я смотрю на нее. — Я не должна удивляться, что у тебя проблемы с переменами, я думаю. — Затем я ухожу в свою комнату.
19
На следующее утро я проснулась и пролистал бессознательно электронное письмо, которое я отправила Эве. Фотографии, описание студии. Я пересматриваю видеопрогулку снова и снова, пока у меня не заболят глаза. Я знаю, что должна быть более терпеливой, но с каждым днем я все больше убеждаюсь, что ей понравится то, что я ей прислала, в основном потому, что это выглядит именно так, как она бы сделала. Ну, настолько близко, насколько это возможно для девочки — подростка с минимальными ресурсами, живущей посреди гор. Я представляю себе ее реакцию, когда она это увидит. Кивнет в знак одобрения. Покажет его остальным членам своей команды. Похлопает себя по спине за то, что рискнула выбрать ту девушку из приложения для совместных поездок в Беркшире.
Я чувствую себя настолько уверенно, что к тому времени, когда в четверг вечером зазвонит мой телефон, я уже намечаю маршрут от Честер — Фолс до Нью — Мексико и все места, где я буду останавливаться между ними, например, Стеклянный дом Филипа Джонсона в Коннектикуте и Фоллингвотер Фрэнка Ллойда Райта в Пенсильвании. Я хочу побывать в аркологии Аркосанти в Аризоне и в Спиральной Джетти в Юте. Больше всего я хочу посетить Фонд Чинати в Марфе, штат Техас. Я слышала, что там есть отель, полностью состоящий из старинных Airstreams. Может быть, мне даже удастся съездить в Калифорнию, увидеть Дом Имса в Лос — Анджелесе, общину Sea Ranch и мост 'Золотые ворота' в Северной Калифорнии. Может быть, по дороге домой я смогу поехать на юг, увидеть Чарльстон и Новый Орлеан. Или, может быть, мне придется оставить это для отдельной поездки…
— Алло? — Я отвечаю, мой голос звучит странно и напряженно, и моя грудь замирает в горле, когда я вижу имя Эвы.
— Чарли? Привет, это Эва.
Мое сердце бьется со скоростью мили в минуту, когда я приветствую Эву в ответ, только немного успокоенный дружелюбием в ее голосе.
— О, привет!
— Привет — привет. Слушай, я получила все твои снимки. Работа, которую ты сделала. — Наступает пауза, и я слышу, как она переводит дыхание. Мое сердце замирает.
— Это была отличная работа, Чарли. Это было действительно так.
— Это так здорово… — Я начинаю говорить, желая рассказать ей больше о своем процессе, готовая объяснить, почему я решила сделать это именно так, как сделала, но Эва прерывает меня прежде, чем я успеваю заговорить, ее тон ровный и прямой.
— Но, в конце концов, я должна сказать, что я нашла это немного производным.
Я сглатываю, направляясь к выходу, чтобы лучше ее слышать. — Хорошо…
— Если быть более точным, это было похоже на многое из того, что мы уже делаем. И очень похоже на то, что делают все остальные. Но суть дизайна в том, что мы всегда, всегда пытаемся заглянуть в будущее. Мы должны развиваться. Ты понимаешь, о чем я?
Мое сердце замирает, когда я
