— Мы приостановили деятельность станции скорой помощи и почти всех государственных учреждений.
— Двадцать вооруженных до зубов людей способны на многое, — заметил Иван.
Вернувшись с террасы, Николаев вошел в туалет кафе.
— На многое, но не на все, — задумавшись, ответил Артур. — В городской больнице номер один все еще остаются зараженные — трое или четверо. Амбулаторное отделение мы закрыли. Пациентов со стационара перевели в городскую больницу номер два.
МакАдамс старался, пытаясь разъяснить собеседнику все подробности дела.
— А больница номер два? Там тоже закрыли амбулаторию? — переспросил Иван.
— Да, — на мгновение прервавшись, МакАдамс неожиданно произнес. — Ночью произошло несколько убийств, совершенных, наверно, на волне паники.
— И с этим можно что-то сделать? — с едва прикрытым любопытством спросил Николаев.
— Мы занимаемся восстановлением порядка…
— Как? — стараясь скрыть удивление, переспросил Иван.
— Ищем преступников по горячим следам, работаем со свидетелями, «опрашиваем» местных бандитов.
— Понятно, — вздохнул Николаев.
— Меня смущает то, что кто-то убил начальника городской полиции.
— Убили? — с наигранным изумлением переспросил Иван.
— Наверно, он знал слишком много и его решили убрать в ходе паники. Я хочу узнать, что ему было известно. И, я надеюсь, мы сможем выйти на след убийц.
— Вы правы…
— Я надеюсь, сегодня мы сделаем больше, чем вчера.
С этими словами Артур прервал разговор. Поддавшись порыву ярости, Иван бросил телефон на пол, начав его нещадно давить ногами. Отбив телефон в дальний угол туалет, Николаев уставился на свое отражение в зеркале. Кипя от ненависти к самому себе, он ударил кулаком в широкое туалетное зеркало. Лишь тонкая извилистая линия прошла по добротному стеклу, но следующий же удар на нем густую паутину трещинок. Раз за разом, нанося удары в зеркало, Иван превратил нижнюю его часть в груду осколков, осыпавшихся в умывальник.
— Ты облажался, урод, — на мгновение успокоившись, процедил он сквозь зубы, рассматривая свое отражение в остатках зеркала. — Думал, что проснешься в другом мире? Что они все закроют на это глаза? Из-за паники? Из-за вируса, о котором почти никто и не слыхал?
Тяжело вздохнув, он поднял свой телефон. Вставив батарею на место, он убедился, что устройство все еще исправно. Потратив еще несколько минут, Иван вспомнил нужный номер. Но, услышав знакомый женский голос, он на мгновение растерялся.
— С кем я говорю? — спокойно произнесла девушка.
— Не узнаешь? — переспросил ее собеседник.
— Нет, — задумавшись, ответила она.
— Это — Ваня.
— Ваня? — с удивлением переспросила она.
— Иван Николаев.
— Рыжий? — выдавив недобрую усмешку, она добавила. — Мне не о чем с тобой говорить.
— Да? А мне есть, о чем… Помнишь, как я тебя от тюрьмы отмазал?
— Я хорошо с тобой расплатилась.
— Сделаешь кое-что для меня, я хорошо расплачусь с тобой.
— Посмотрим… — осторожно произнесла девушка.
— Через двадцать минут — в здании старого магазина ковров, — произнеся это Николаев, резко прервал разговор.
* * *
Труп женщины лежал прямо рядом с телом зараженного. Ее лицо было изуродовано несколькими выстрелами, а прямые выбеленные волосы слиплись от крови.
Пришедшие в помещение люди были в замешательстве. Рыжеволосый безумец едва ли был склонен к шуткам, и пистолет в его руке сейчас казался серьезным аргументом.
— А Вита же… она… Что? — пробубнил один из бродяг, профессиональный попрошайка.
— Мы с ней не сошлись во мнениях, — с кривой ухмылкой произнес Иван. — Не смогли договориться…
— Она же как… — вновь замялся бродяга.
— Но все можно исправить — со мной можете договориться вы.
— Как? — произнес другой бродяга.
— Сколько вас? Семеро? Я заплачу, за сегодняшний день, по двести евро… каждому.
— Евро?
— Да, евро, — твердо ответил Николаев.
— А что надо делать?
— Нужна паника, — спокойно произнес Иван.
Улыбнувшись, он указал на перевернутую вверх дном коробку: несколько округлых пластиковых контейнеров соседствовали здесь с многочисленными лезвиями, иглами и иззубренными осколками металла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Баночки? — неуверенно спросил один из попрошаек.
— В «баночках» кровь человека, зараженного гриппом, — самоуверенно соврал Иван.
— А что требуется?
— Требуется? Вы отправитесь в людные места: трое — в торговый центр «За Углом», двое — на вещевой рынок. Один из вас отправится на оптовый продуктовый рынок, а один — в подземный переход у старого троллейбусного депо. Ясно?
— А что делать?
— Перед делом, измажьте эти острые предметы кровью из контейнеров, — задумавшись, Иван прервался. — Вы будете держаться в людской гуще… Старайтесь уколоть, поцарапать или порезать…
— Каждого встречного? — смекнув, переспросил худой бродяга, лет тридцати на вид.
— Почти, — кивнул Николаев. — Всех, кроме детей, подростков и беременных женщин, — опомнившись, добавил Иван.
— Зачем? — переспросил один из бродяг.
— Это — грипп. Нужна небольшая эпидемия — тогда в городе начнется паника.
— А грипп же ж через кашель… — замялся один из бродяг.
— Это особый штамм. Передается и воздушно-капельным путем, и через кровь, — все так же самоуверенно лгал Иван. — Те, кого вы заразите через кровь, сами не заболеют. А вот после нескольких часов инкубационного периода они будут, зато, заражать других… А? Понятно?
— Как расплачиваться будешь? — прямо спросил старый бомж.
— Сейчас — по сто евро каждому. В пять вечера — еще по сто евро, — с этими словами Николаев показал бродягам крупные купюры.
— Банки сегодня все закрыты, — заметил один из его собеседников. — Где мы их разменяем?
— А зачем тебе их менять? — с наигранным удивлением переспросил Иван. — Считай, ты начал копить на черный день. Когда-то же этот день настанет.
В ответ, бродяга неуверенно кивнул.
— А я ему не верю — не будем мы с ним работать, — неожиданно произнес старый бомж.
Его слово, без сомнения, было весомым для многих бродяг. Переглянувшись, они растерянно молчали, пытаясь понять, стоит ли верить их старшему товарищу.
— А с кем ты будешь работать? С ней? — усмехнувшись, произнес Иван, кивнув на мертвую девушку. — Оживишь ее? Сделаешь искусственное дыхание?
— С Витой мы… — начал старый бомж.
— Со мной вы будете играть по тем же правилам, — перебив его, резко произнес Иван.
Бродяги молчали. И старый бомж, и его товарищи смирились с новым хозяином положения. Впереди их ждало непростое задание.
* * *
До полудня оставалось еще целых полчаса, когда в здание торгового комплекса неуклюжей походкой вошел серокожий человек, с ввалившимся носом и черными пятнами на лице. Исцарапав и покусав шестерых посетителей, он был скручен сотрудниками охраны.
Но это было лишь начало. Воспользовавшись суматохой, бродяги принялись за свое дело. Всего за два с половиной часа, они сумели заразить восемь десятков человек. Отмеченные порезами и уколами, зеваки едва ли были способны отвлечься от своих дел.
Часы показывали два часа дня, когда все началось и на нескольких городских рынках. Рынки закрылись в три часа дня. Но было уже поздно — разошедшись, десятки зараженных людей вернулись в свои дома и квартиры.
* * *
Боровск оставался неизменно спокойным, но Тео и его товарищи едва ли могли расслабиться. То и дело, переключая местные и центральные телепередачи, они внимательно следили и за городскими интернет-ресурсами.
— Будь добр, сделай громче, — обратившись к хозяину квартиры, во время обеденной трапезы произнес Теодор.
В очередном выпуске местных новостей речь шла о пожаре, начавшемся на боровском вещевом рынке.
— Слушай, — удивленно произнес Эдуард. — Пожары начались в разных концах рынка, в трех разных павильонах.
