– Темпераментом я в отца-кубинца пошел, – извиняющимся тоном проговорил Паша. Затем подошел к Герде, обнял ее сзади, тесно прижав к себе. Его желание выдавала не только эрекция, но и повышенная температура тела, и легкая дрожь, и мурашки, бегущие по бледным рукам. Такое желание неизменно передается тому, на кого оно направлено, и Герда почувствовала приятное возбуждение. Еще вчера, полусонная, обессилевшая от ласк, она думала, что не захочет секса, как минимум, неделю. И вот спустя всего несколько часов она хочет его опять…
– Не надо, Паша, – решительно сказала Герда, отстранившись.
– Ах да, забыл, – холодно заметил он, – друзьям же нельзя себя так вести.
– Дело не в этом…
– Нет? А в чем же?
– Я не очень хорошо себя чувствую.
Паша сделал вид, что поверил.
– Я в душ на пять минут, – сказал он обыденно. – Надо под холодной водичкой постоять немного…
– Так тебе чаю сделать?
– Будь добра.
Он скрылся, а Герда стала готовить чай. Она решила сделать все по правилам. Во-первых, чтобы Паша похвалил ее, а то он считает ее совершенно никудышной хозяйкой, а во-вторых, чтоб отвлечься. Герда услышала, как заработал душ, и принялась ополаскивать чайник горячей водой. Да с такой тщательностью, будто сейчас его на предмет чистоты будет проверять санэпидемстанция. Потом, когда он стал идеально чист, взяла баночку с чаем и приготовилась засыпать его, но…
– Какого черта! – прорычала Герда, отбросив ложку. Она скинула с себя халат и решительно направилась в ванную.
Открыв дверь, она увидела Павла, стоящего под душем. Вода, похоже, на самом деле была холодной, потому что зеркало совсем не запотело.
– Подбавь кипяточка, – сказала Герда, скинув тапки. – Я иду к тебе…
Паша резко обернулся.
– От меня заразилась? – усмехнулся он. – Подкрадываешься тут…
– Так как насчет того, чтобы тепленькая пошла?
– Уже. Забирайся.
И Герда забралась. Едва она оказалась в ванне, как ощутила на своей коже теплые струи и ледяные руки.
– Прости, – прошептал Паша, заметив, как содрогнулась Герда под его прикосновением. – Я замерз… – И стал касаться ее уже не руками, а губами. А они были горячие! И жадные… И такие чувственные, что Герде стало мало прикосновений. Ей хотелось Павла всего целиком! Чтоб он сграбастал ее, сжал в своих сильных руках, поднял, а потом вошел в нее…
И его горячие губы будут на ее губах! И даже теплые водяные струи покажутся прохладными, потому что нет ничего горячее любви…
Спустя двадцать минут они сидели в кухне и пили чай. Герда выглядела смущенной, а вот Павел чувствовал себя абсолютно в своей тарелке. Казалось, он даже еще больше расслабился после совместного душа. Как будто твердо уверился в том, что все идет как должно, и теперь ощущает полную гармонию. Герда же пребывала в смятении. Хотя она «отпустила» Костю, но к новым отношениям еще морально не приготовилась. Ей хотелось пожить немного, наслаждаясь одиночеством (раньше она была не одна – Костя всегда незримо присутствовал в ее жизни), но ей не оставляли выбора…
– Расслабься, – сказал вдруг Павел.
– Да я вроде бы…
– Ты очень напряжена. И я понимаю, что ты чувствуешь.
– Понимаешь?
– Конечно. Ты думаешь о том, что все это не вовремя.
– А разве нет? Мне сначала надо научиться жить без оглядки на Костю, а уж потом заводить отношения…
– Герда, неужели ты еще не поняла главного: кто-то там, на небесах, лучше нас знает, что для нас вовремя. Я тоже не думал о любви. По крайней мере, сейчас мне не до нее. У меня столько рабочих планов, а она будет меня сильно отвлекать. И со смертью Кости сложностей только прибавилось. Ведь мы планировали замутить дело, а коль его нет, я вынужден буду тянуть все на себе. Не отказываться же от задуманного!
– Вот видишь. Нам обоим не нужны эти отношения.
– Как раз напротив! Они нам нужны. А что мы встретились в не самый удачный для нас период, делает их еще более ценными. Подумай об этом.
Герда тяжело вздохнула. Но тут ее мысли сменили направление.
– Ой, я же совсем забыла! – воскликнула она.
– О чем? Если о песочке, то я его уже нашел. – Он стукнул ложкой по сахарнице.
– Да нет, я забыла о визите к детективу. Комиссарову Михаилу.
– А зачем тебе к нему?
– Дело в том, что Костя… – И она поведала Паше о том, что ей рассказал следователь, а также о найденном в квартире Кости справочнике «Желтые страницы». – В общем, я записалась на прием и в десять утра должна быть в агентстве.
– Хорошо, съездим сначала туда, только не думаю, что этот визит что-то даст.
– Почему?
– Частные детективы хранят тайны клиентов. Не надейся, что человек, ведший дело Кости, если такой имеется…
– А ты сомневаешься?
– Да.
– Почему?
– Не думаю, что Костя обратился в агентство.
– Но он записывался на прием.
– Ну и что? Записался, но не пошел. Передумал.
– Почему ты так в этом уверен?
– Он сказал бы мне. Мы с Костей делились всем.
– Да? А почему тогда ты не знал, что он хочет записаться на прием к детективу?
Паша был обескуражен, но быстро нашелся:
– Значит, это было сиюминутное желание, а о таком рассказывать глупо.
– И все же я схожу, – упрямо мотнула головой Герда. – Тем более у меня есть план.
– Какой же, позволь узнать?
– Я приду в агентство в качестве клиента.
– И?
– Скажу, что к ним обращался мой муж, но его убили, а теперь хотят убить меня. Наши два дела объединят в одно, и я узнаю, зачем Костя обращался к сыщикам.
– Да, это может помочь.
– А я что говорила?
– Только к чему тебе знать – зачем он туда обращался? Ты лучше следователю сообщи координаты агентства, и милиция сама во всем разберется.
– Сообщу, но после того как сама побываю у сыщиков. Я не хочу оставаться в стороне. Я должна сделать хоть что-то, чтобы узнать, кто убил Костю. Тем более этот кто-то, возможно, намерен убить и меня.
– Воля твоя, но мне эта затея не нравится. Лучше тебе ни во что не соваться, а дать профессионалам во всем разобраться.
– Стихи получились, – улыбнулась Герда.
– К тому же за услуги с тебя сдерут бешеные бабки. Они у тебя есть?
– А если нет?
– Тогда надо в банк заехать, снять с моего счета. В агентстве чеки и кредитки не принимают. Только наличку.
– О! Ты собираешься оплачивать мои расходы? – развеселилась Герда. Она решила, что это шутка. Ведь Костя никогда не помогал ей деньгами. Даже когда у него они были, а у нее нет, он ни разу не дал ей ни рубля. Возможно, если б она попросила, он не отказал бы. Но сам не предложил ни разу. Как-то у нее порвались сапоги, а купить новые было не на что, и она клеила их скотчем. А Костя, выиграв у кого-то в карты, три дня гулял в кабаке, проматывая шальные деньги.
– Только разумные, – ответил Паша.
– Но ты же не поддерживаешь моего решения.
– Нет. Но я не имею права навязывать тебе свое мнение. И помогу, чем смогу. К примеру, деньгами.
– Значит, это разумная трата?
– Более-менее.
– Тогда могу я узнать, что, по твоему мнению, неразумные траты? Пес за десять тысяч долларов или жемчужное колье?
– Их я тебе и сам подарю, если попросишь. А вот если ты надумаешь себе грудь увеличить или еще что… Не только денег не дам, но еще и под домашний арест посажу.
– Увеличивать я ничего не собираюсь, но если и захочу, то ни у кого разрешения не спрошу. И уж, конечно, не позволю посадить себя под домашний арест!
– Да это я так… Гипотетически. – Он подмигнул ей, но Герда осталась серьезной:
– Паша, я прошу тебя, не забегай вперед. Между нами пока ничего серьезного не произошло, а эти разговоры…
– Все понял, умолкаю. Но напоследок скажу, что ты от меня никуда не денешься. Я тебя измором возьму. И не говори потом, что я тебя не предупреждал.
– Не скажу, – не сдержала она улыбки. – А теперь допивай свой чай, и пошли досыпать. У нас есть еще три часа.
Паша, у которого слипались глаза, быстро опустошил свою чашку и заспешил вслед за Гердой в спальню.
Уснули они мгновенно. А пробудились по звонку будильника. Вставать ужасно не хотелось, но Герда сделала над собой нечеловеческое усилие и поднялась. Паша тут же сграбастал ее и увлек назад. Подмяв под себя, стал целовать. Но Герда на этот раз была тверда.
– Некогда, Паша, – решительно сказала она. – У нас время только на кофе.
– Я отказываюсь от кофе, – попытался спорить Павел.
– Как хочешь, но я без него не человек. – И, оттолкнув его, выскочила из кровати.
Герда сварила кофе себе и Павлу. На всякий случай. Причем на сей раз постаралась сделать его вкусным. Однако получилось даже хуже, чем обычно. И Герда вторую порцию вылила. Свою же, морщась, выпила. Ей к подобной гадости не привыкать!
Паша же, вышедший из душа, выпил молока. Над его верхней губой образовались белые усики, и Герда поймала себя на желании убрать их языком. «Я становлюсь озабоченной, – хмыкнула она про себя. – Семь лет спокойно обходилась без секса, а тут нате вам…»
