class="p1">– Но погодите, – возмущается майор, вытирая потную шею. – Гражданин Иноземцев жив, а ваша супруга и сын в полной безопасности.
Дальше следует ленивая перепалка двух самцов. Один из которых облечен властью закона, а другой – абсолютной властью.
Почувствуйте разницу!
Но я не вникаю. В голове громким набатом бьется дурацкое «супруга». Мой воспаленный мозг тот час же заменяет его на слово «тревога».
«Никаких замуж», – сцепляю в замок дрожащие пальцы. – «Ростислав наверняка захочет войти в отцовство. А тут все средства хороши. Вон как над Сашулькой носился, когда я приболела».
Сердце останавливается, стоит представить рядом моих любимых мужчин. Малыш, преисполненный доверия, кладет головку на плечо отцу, что-то лепечет довольно. А крепкие руки Градова прижимают к груди сына. По суровому лицу плывет довольная улыбка.
Редкое явление! Ох, редкое!
Нет, за время нашего романа, Ростислав много смеялся и выглядел абсолютно счастливым. Может, поэтому его выходка так на меня подействовала?
Как гром среди ясного неба!
Отгоняю прочь ужасные воспоминания. Хуже было только, когда умерла бабушка и я словно сирота убогая переехала жить к скупой на эмоции тетке.
Никому не нужная маленькая девочка.
Вот тогда действительно было больно и страшно!
Врагу не пожелаешь, а своему ребенку тем более. Я не против, пусть Ростислав оформляет отцовство. Сашульке нужен родной отец.
– Моя супруга… – басит над ухом Градов.
Вот же заладил! Так бы и треснула!
Вытираю потные ладони одну об другую. Открываю рот, пытаясь вмешаться в разговор. Но мое плечо несильно сжимают крепкие мужские пальцы.
– Я уже связался с областной прокуратурой и МВД, – между делом лениво роняет Ростислав. – Работа должна пойти быстрее.
– Кхмм, – теряет дар речи майор. И быстренько ретируется из комнаты.
– Кажется, я его напугал, – заявляет Градов, ни капли не раскаиваясь. Привычным движением убирает с моего лица прядки. Пропускает их через пальцы. Аккуратно ведет рукой по щеке. Дурашливо целует в нос.
– Испугалась, зайчона?
Ладонь медленно скользит по моей шее. Пальцы легко касаются особого местечка за ухом. Бегут вниз к ключице. Потом возвращаются снова. Градов словно испытывает мое терпение. Будто приводит самый неоспоримый аргумент.
Посмотри, как нам хорошо вместе…
Вот же вероломная скотина!
Ему точно известно, как меня распалить. На этом рояле он играл полгода. И точно знает, как звучит каждая клавиша.
Невинные касания отдаются внизу живота, где уже тугой спиралью скручивается желание.
– Слава, пожалуйста… – прошу, убирая прочь руку Градова.
– Не паникуй, девочка, – просит он, демонстративно отодвигаясь. Берет мою ладошку в свою. – Мы справимся. Я уверен. Вообще, говно-вопрос. Сейчас Морозов приедет и нормальные следаки. Быстро разберутся.
– А кто это? – спрашиваю, лишь бы не молчать.
– Местный адвокат. Очень толковый. Я его давно в свою команду зову.
– А он?
– Не хочет, зараза, – криво усмехается Градов. – Но я упертый. Все равно его переманю. Вот поженимся с тобой. Свалим в Сестрорецк…
– Я не выйду за тебя! – как ошпаренная подскакиваю с дивана. Нервно отбегаю в дальний угол. – В отцовство вступай. Не возражаю. А замуж… я не хочу!
– Не любишь меня? – давит темным взглядом Ростислав.
– Нет! – сообщаю поспешно. Слишком поспешно.
– По-моему ты врешь, – лениво тянет Градов и в один момент оказывается рядом. Осторожно обнимает за плечи. Порывистое дыхание опаляет жаром.
– Ладно, зайчон, потом поговорим.
От «Зайчоны» клинит еще сильнее, чем от «супруги». Морщусь недовольно.
– Не называй меня так, – передернув плечами, цежу еле слышно.
– А как? – удивляется он, легко касаясь губами мочки уха. – Ты же зайчона, Владуль.
– Уже нет, – мотаю головой. – Мы с тобой посторонние люди…
– Ага. И ты так взасос целуешься с каждым посторонним мужиком? – криво усмехается он. В голосе слышится неприкрытая злость.
– Нет, – охаю я, прижимая ладошку к губам.
– То-то же! – сердито заявляет Ростислав и, заслышав ожившую радио-няню, бросает раздраженно. – Сиди, я сам.
– Слава… – подрываюсь следом.
– Из этой комнаты не выходи… Хотя бы до приезда адвоката. Это понятно? – произносит строго.
– Да, – киваю на автомате.
И когда через минуту слышу оглушительный рев, инстинктивно подлетаю к двери.
Резко распахиваю белую резную створку натыкаюсь взглядом на вездесущего Гришу.
– Влада Николаевна… Вернитесь в комнату…
Перед глазами короткометражкой проносится та самая постыдная сцена в Сестрорецке.
Мне кажется, я даже слышу смех девиц у бассейна.
От страха и ужаса стучит в висках. Все очень просто. Красивая многоходовка!
Якобы с моего разрешения Ростислав забирает ребенка из кроватки. Садится в машину и уезжает. А меня тут полиция задерживает до выяснения. Хороший план!
– Пропусти, слышишь! – Наступаю на верного Градовского прихвостня с кулаками.
– Что тут происходит? – слышится рык Градова.
Разворачиваюсь на автомате и выдыхаю облегченно. Настороженный папаша и заплаканный сын – та еще картина.
Улыбаюсь, смаргивая слезы.
– Свободен, – кивает Градов помощнику.
Сашулька, увидев меня, замолкает. Из горла ребенка вырывается горестный всхлип, но маленькие заплаканные глазенки уже наполняются радостью. Беззубый рот растягивается в довольной улыбке. Малыш лепечет. Требовательно тянет ручки. А у меня сердце резким кульбитом ухает вниз. Да еще ноги подгибаются от охватившей слабости.
– Иди к мамочке, – добродушно роняет Градов, передавая мне сына.
Смотрит на меня внимательно, будто видит впервые.
– Что случилось, Влада? Ты чего испугалась?
Одаривает тяжелым взглядом Гришу. Видимо так смотреть на людей учат всех начальников. На курсах МБА преподают. Легкий поворот головы. Чуть презрительное выражение лица. Типа, что ты там опять учудил?
Гриша что-то поспешно докладывает. Мимо снуют дознаватели. Смотрят на нас, не скрывая интереса.
Не обращая ни на кого внимания, на ватных ногах бреду в комнату. Крепко прижимаю ребенка к груди.
Мой! Никому не отдам!
– Ты подумала, я украду сына? – догадавшись, бросает вслед Ростислав. Усевшись на диван, через силу поднимаю глаза. И наткнувшись на негодующий взгляд Ростислава, шепчу растерянно.
– Не знаю…
– Я никогда не разлучу вас, – рыкает Градов и добавляет обреченно-обиженно. – Ты меня совсем за долбоящера держишь…
Но громкий вопль Сашульки обрывает пламенную речь.
– Бу-ба-ба! – Малыш настойчиво стучит ладошкой по моей груди, требуя немедленного открытия молочной кухни.
– Чего это он? – обалдело косится Ростислав на ребенка.
– Кушать хочет. Выйди, пожалуйста, – прошу хозяина комнаты.
– Конечно, – кивает он и, подскочив, предлагает порывисто. – Может, приляжешь? Вам так будет удобнее.
И не дождавшись моего ответа, деловито достает из шкафа пушистый мохеровый плед. Взбивает подушку как заправская горничная.
– Ложитесь. Диван неудобный долго на нем не посидишь. И подушка куда-то делась, – хлопоча сокрушается Градов и добавляет успокаивающе. – Сейчас шороху наведу и вернусь. Тут тебя никто не побеспокоит, Влада. Гриша никого не впустит без моего ведома.
– Верный цербер, – замечаю с сарказмом.
Ростислав вздрагивает. Видимо тоже вспомнил тот чудесный день у бассейна.
