– Вот как? – Женщина подняла брови. – А я думала, что вы принесете мне то, о чем мы договаривались.
– Как выяснилось позже, мы с вами договаривались совершенно о разных вещах, – бросил Маркиз и отвернулся.
Он видел, что заказчица сегодня приехала на машине. Но не на том бирюзовом «Фольксвагене», который Леня видел раньше, а на скромной «девятке».
«Одолжила, наверное, у какого-нибудь небогатого сотрудника «Вечного покоя», – подумал Маркиз, – не станет же она угоном заниматься!»
– Что-то мне подсказывает, что вы водите меня за нос! – сказала заказчица, видимо, на что-то решившись. Голос ее перестал дрожать.
– Как вы сказали, вас называть? – вкрадчиво спросил Леня. – Вера? Или Надежда? А может быть, Любовь? Или мать их София?
– Это совершенно неважно! – бросила она. – Важно то…
– Важно то, что вы совершенно сознательно ввели меня в заблуждение, – перебил ее Леня. – Вы сочинили душещипательную историю и всю прошлую нашу встречу старательно вешали мне лапшу на уши.
– Как вы смеете? – возмутилась она.
– Молчать! – приказал Маркиз. – Молчать и слушать! Говорить будете потом. Хотя вы и так уже достаточно наговорили! Такую телегу накатили – заслушаешься! И про крах мужниной фирмы, и про конкурентов, и про отравленную секретаршу! У вас явный литературный талант!
– Но вы же поверили. – Теперь в голосе женщины слышалось несомненное ехидство.
– Не совсем, – ответил Леня, малость покривив душой. – Я сразу же понял, что вы – та еще штучка!
– Нельзя ли повежливее, – буркнула заказчица и отвернулась.
– Стерпите и такое обращение, – прошипел Маркиз, эта женщина начинала его раздражать. – Вы, милая моя, пытались сделать из меня лоха, а это еще никому не удавалось. Вы слишком самонадеянны, вот что. Во всяком случае, я очень скоро понял, что во всей вашей истории правдой является только то, что вы преподаете музыку. А что, Миша Фонтанов действительно такой талантливый мальчик или просто у него крутой папа?
– Черт! – Она повернулась и поглядела на Леню внимательно и сердито. – Неужели это были вы – там, на конкурсе? То-то мне показалось удивительно знакомым ваше лицо…
– В наблюдательности вам не откажешь, – заметил Маркиз, – так что, моя дорогая, мне не составило труда выяснить, кто вы такая, как вас зовут. С мужем вашим пришлось пообщаться – ну, вы знаете, никак не тянет он на директора фирмы! И очень он на вас сердит, просто на дерьмо исходит, как только о вас речь заходит! Уж извините на резком слове.
– Вместо того чтобы шпионить за мной, лучше бы занимались своим прямым делом! – закричала она.
– Тише, – укоризненно сказал Маркиз. – Говорите тише, вы привлекаете к нам ненужное внимание. Насчет шпионства, так кто бы говорил! Не вы ли зачем-то приставили ко мне хвост при первой нашей встрече?
– Какой еще хвост? – Теперь она говорила тише, но видно было, что это мнимое спокойствие дается ей с большим трудом.
– Синий «Опель» за номером таким-то, – любезно подсказал Маркиз, – стекла тонированные, за рулем – форменный балбес, сразу же себя обнаружил. Наружное наблюдение – это, между прочим, серьезная наука! Так что, дорогая Ольга Федоровна, не отпирайтесь, вы мне писали, как говаривал господин Евгений Онегин в одноименной опере.
Видно было, что резкий ответ застыл на губах женщины.
– «Опель», говорите… – пробормотала она.
– Синий, – с готовностью подсказал Маркиз. – У вас не возникает по его поводу никаких мыслей? Вы не хотите со мной поделиться?
Она упорно молчала.
– Хорошо, – вздохнул Леня, – тогда слушайте, слушайте и не перебивайте. Жил когда-то давно у нас в городе некий криминальный авторитет по кличке Картон.
Она дернулась как от удара, но все также хранила молчание.
– Этот Картон занимался похоронным бизнесом, организовал его и навел относительный порядок. Было у него два доверенных лица – вы и некий Паша Снеток, ныне Павел Андреевич, владелец агентства «Светлые воспоминания». Какие-то там случились крупные разборки, и Картон попал на зону.
– Это Пашка посодействовал! – тихо сказала она.
– Однако до конца Картон не доверял никому и на всякий случай оставил захоронку. Известно было, что человек он небедный, а денег после него никаких не нашли, так?
– Так, – нехотя подтвердила Ольга.
– Вы себе тихо-мирно управляли бизнесом, пока не узнали, что Картон погиб на зоне…
– То, что я говорила вам про конкурентов, которые пытаются разорить фирму, отчасти правда, – сказала она, достав сигарету. – Павел захотел отделиться, как-то быстро пошел в гору… В общем, положение фирмы сейчас оставляет желать лучшего. Окольным путем я получила весточку… В общем, Картон велел мне в случае его смерти обратиться к Николаю Каретникову… и про фотографии тоже…
– Кто он Картону – племянник?
– Брат двоюродный… Виктор его растил в свое время… Только выяснилось, что Каретников все забыл. Забыл все добро, которое Виктор ему сделал. Он сказал, что знать ничего не знает и что никто ему никаких распоряжений про меня не оставлял. Каретникову эти фотографии ничего не говорили, только мы с Павлом примерно знали место, где искать. Мне очень, просто очень нужны были деньги, чтобы удержать «Вечный покой» на плаву! Я наняла человека, отличного специалиста в своем деле, но Каретников, очевидно, ожидал такого, потому что в сейфе специалист ничего не нашел, ну, да вы знаете…
– И тогда вы решили обратиться ко мне? Придумали историю…
– Ну да, а что, я должна была все вам рассказать в подробностях? – рассердилась Ольга. – Жизнь научила меня никому не доверять!
– А жизнь не научила вас вести дела честно? – спросил Маркиз. – Вы разве не знаете, что подставлять человека, который ничего вам не сделал, очень нехорошо? К вашему сведению, Каретников оказался дружен с подручным этого вашего Павла. И решил, что если он отдаст ему фотографии, то потом они поделят то, что лежало в захоронке, пополам. Но тот-то был на службе. Поэтому он открылся хозяину, который приказал фотки у Каретникова изъять, а самого убить, чтобы не мешался под ногами. Что тот тип и сделал. Да только поспешил, поверил Каретникову на слово, что снимки в люстре. А их уже там не было. Так что тот тип совершенно зря зарезал Каретникова, за что и влетело ему потом от начальства по первое число. И теперь я, убежденный противник насилия, человек интеллектуального труда, оказался замешанным в убийстве! Удружили вы мне, нечего сказать!
– Вы хотите сказать… вы хотите сказать, что фотографии у вас? – Ольга Федоровна схватила Леню за руки. – Так что же вы…
– Ох, Ольга Федоровна! – горько вздохнул Маркиз. – Жадность сгубила не одного фраера, уж поверьте мне! Вы, конечно, не фраер, так обуздайте хоть немного свою жадность!
– Сколько вы за них хотите? Мы можем заключить договор, я расплачусь потом, щедро расплачусь…
Внезапно где-то поблизости завыла сигнализация.
– Моя машина! – встрепенулась Ольга. – Только не уезжайте, я сейчас!
Она открыла дверцу, и тут же появились по бокам машины какие-то люди. Ольгу выдернули из машины. Маркиз же перехватил руку парня, который пытался вытащить ключ зажигания, двинул по этой руке, так что парень взвыл от боли. Леня собрался уже отъехать, но в открытую дверцу пролез какой-то тип и дал ему в ухо. От удара реакции чуть замедлились, все же Маркиз локтем двинул типа в солнечное сплетение, и в это время к машине подъехал микроавтобус с черной полосой на боку, и в открытой двери Леня увидел Лолу. Несчастную, растрепанную, слегка побитую Лолу, которая прижимала к груди Пу И.
– Леня! – вскричала она. – Я не хотела…
Лолу крепко держал за плечи старый Ленин знакомый – тип в ковбойских сапожках.
– Я понимаю, – с тяжелым вздохом проговорил Маркиз. – Конечно, ты не хотела… это все Пу И…
– Действительно Пу И, – удивленно подтвердила Лола. – А как ты догадался?
– Может быть, поворкуете как-нибудь в другой раз? – раздался над ухом у Лени насмешливый голос. – После того, как мы урегулируем наши маленькие проблемы…
Леня скосил глаза и увидел рядом с собой Павла Андреевича, единоличного шефа и руководителя «Светлых воспоминаний». В руке у него был плоский черный пистолет, недвусмысленно направленный на Ленину голову.
– Боюсь, что следующего раза может не быть, – отозвался Маркиз. – Судя по тому, как вы серьезно настроены…
– Все зависит от вас. – Павел Андреевич пожал плечами. – От вашей сговорчивости… если мы найдем общий язык, вы со своей подружкой еще наговоритесь… еще надоедите друг другу.
– Боюсь, что вы не из тех, кому можно верить, – ответил Леня. – Тем более что при вашей основной профессии избавиться от трупов легче легкого…
– Зря вы так. – Павел Андреевич поудобнее устроился на сиденье и опустил пистолет. – Мое слово твердое. Кстати, не советую делать резких движений. Выстрелить я всегда успею.
