– Ну конечно, мама, он знает… – начала было Айви, но королева осадила дочь взглядом, подействовавшим на нее так же, как пинок па трон. Она заткнулась.
– Государыня, – сказал Грей, – когда я познакомился с Айви, она представилась мне как принцесса Ксанфа, страны, где существует магия.
– И ты ей поверил? – спросила Айрин.
Грей, на обыкновенский манер, развел руками и сказал:
– Ну, я понял, что она в это верит, и…
– А сам-то ты как?
– Ну, у нас в Обыкновении магии нет.
– Не уклоняйся. Отвечай на вопрос.
Грей виновато потупился.
– Хм… Нет, я ей не поверил.
Дор постучал пальцами по подлокотнику тропа и спросил:
– А теперь веришь?
– Теперь – да.
– И хочешь на ней жениться? – снова заговорила Айрин.
– Э.., хочу.
– Почему?
– Так ведь я же ее люблю, – с искренним удивлением ответствовал юноша. – Несмотря на то, что она принцесса.
Айви зажмурилась: матушка ее выглядела так, будто вот-вот взорвется.
– Несмотря? – с иронией в голосе уточнила Айрин.
– Ну конечно. Она рассказывала мне про всякие сложности и препоны, и я, ясное дело, предпочел бы обойтись без них, но раз уж ее угораздило родиться принцессой – то, боюсь, с этим ничего не поделаешь.
Король с королевой переглянулись и уставились на него, как на умалишенного. Сердечко Айви упало: дело оборачивалось совсем худо.
– Значит, по-твоему, быть принцессой или королевой плохо? – с обманчивым спокойствием спросила Айрин. Комнатные растения, лучше других умевшие улавливать ее настроения, в предчувствии бури свернули в трубочку листья.
– Да. Прошу прощения, если кого обидел, но, на мой взгляд, хорошего в этом мало. На королях и принцах даже у нас лежит огромная ответственность, а про такую необычную страну и говорить нечего.
Айрин перевела взгляд на дочь.
– А ну-ка скажи, этот молодой человек попросил тебя стать его женой до или после того, как поверил, что ты и вправду принцесса?
Айви смущенно рассмеялась.
– Ни то ни другое, мама. Я сама его попросила. Тогда, когда он еще не верил.
Айрин и Дор снова обменялись взглядами, и королева покачала головой с видом некоторой растерянности. Но тут же снова обратилась к Грею:
– Вопрос этот сложен, подходить к его решению, по твоим же словам, следует ответственно, так что спешить мы не станем. Однако независимо от всего прочего могу сказать: ты нам нравишься, Грей из Обыкновении.
Айви разинула рот.
– Э.., спасибо, – промямлил Грей.
Король Дор встал.
– Аудиенция окончена.
***
На ночь, несмотря на наличие достаточного числа свободных комнат, Грею отвели кровать в комнате Дольфа. Айви не возражала, она боялась, что ее нареченного вовсе выставят из замка, так что такой исход ее только порадовал. Видимо, ее родители решили, что коль скоро присмотр нужен и за тем, и за другим, так легче приглядывать за обоими одновременно. Ну что ж, ей оставалось удовлетвориться тем, что Грей в хороших руках.
Девушка поспешила в свою спальню. Ей не терпелось помыться и переодеться, потому как обыкновенская одежда, даже более чистая и аккуратная, чем па пей, едва ли подходила для принцессы. Но едва она успела войти, как послышался стук.
– Это твой папочка, – предупредила дверь.
– Пусть войдет, – с улыбкой ответила Айви, подумав, как все-таки здорово оказаться дома, в привычной обстановке.
Дверь отворилась, и Айви бросилась отцу на шею. Во время официальной аудиенции о подобных вольностях не могло быть и речи, по теперь она могла позволить себе нормальное проявление чувств.
– Ой, папочка, как же я по тебе скучала!
– Думаю, не гак сильно, как мы с мамой по тебе, – с усмешкой ответил он, крепко обнимая дочку. – С момента твоего исчезновения с Гобелена стало ясно, что ты либо в гиппотыкве, либо аж в Обыкновении, а поскольку ты еще и не давала о себе знать, последнее стало представляться более вероятным. Что порождало беспокойство: не было возможности не только связаться с тобой, но и просто установить твое местонахождение. Сказать, что мама сердилась, – значит ничего не сказать.
Представив себе, в чем это проявлялось, Айви поежилась, но в то же время не смогла сдержать улыбки. Королева славилась своей вспыльчивостью, но ведь это проистекало от глубины и искренности чувств.
– Я действительно угодила в Обыкновению, папа. Не иначе, как проклятие Мэрфи сбило грошик с толку и перенесло меня не к Хамфри, а к Мэрфи, который как раз очень нуждался в девушке.
– При чем тут Мэрфи? Ты ведь сказала, что твоего обыкновенского приятеля зовут Грей.
– Грей Мэрфи. У обыкновенов по два имени, а у некоторых и больше. Он помог мне с возвращением, а я взяла его с собой сюда. Знаю, что поступила не правильно, но он мне очень понравился.
– Мне он тоже правится: милый, приятный юноша. Но выйти за него ты не можешь, это тебе, надеюсь, понятно?
– Где написано, что уроженка Ксанфа не может выйти за обыкновена? – вспылила Айви.
– Вообще-то, такое не запрещено, но насчет принцесс правила куда строже. Ты только представь себе, что жена обыкновена сделается королем Ксанфа! В государстве начнется смута.
Айви вздохнула.
– Ну зачем мне в короли? Пусть правит Дольф. А там, глядишь, и другой волшебник объявится.
– Объявится, не объявится – это еще вопрос, но ты все равно должна сохранять право на престол. Мало ли что может произойти. Волшебницы и волшебники слишком редки, чтобы Ксанф мог позволить себе ими разбрасываться. Твой обыкновен, и тот понимает, что па тебе особая ответственность. Добавлю – двойная. Ты ведь и принцесса, и волшебница. Да что тебя поучать, сама все понимаешь.
Айви снова вздохнула. Разумеется, она все прекрасно понимала, просто в какой-то момент позволила себе поддаться чувством и на время забыть о суровой действительности.
– Но как же я могу отказать Грею после того, как сама попросила его на мне жениться?
– Может быть, когда он по-настоящему поймет, что к чему, этого и не потребуется.
– Потому что он откажется от меня сам?
– Да. Похоже, он парнишка совестливый и честный.
– Вот именно. За это я его и люблю.
– Твои чувства мне вполне понятны. Но ты знаешь, что не можешь руководствоваться одними чувствами.
Айви молча кивнула. Она действительно это знала.
Король Дор ушел, но едва девушка успела умыться и переодеться, как на смену ему явилась королева. Мать и дочь обнялись и присели рядышком на кровать для серьезного женского разговора.
– Как это случилось? – спросила Айрин.
– Ой, мама… Сначала мне просто приглянулась его порядочность, а потом я поняла, что нравлюсь ему сама по себе.
Ты же понимаешь, какая это редкость для принцессы!
– Еще бы, доченька. Я еще девчонкой решила выйти за твоего отца из-за его положения. Признаюсь, не будь ему предначертано стать королем, ни я, ни твоя бабушка Айрис и не взглянули бы тогда в его сторону. Мне было непросто завоевать его, хотя, должна сказать, это отменная забава.
– Догадываюсь, – откликнулась Айви. – Но мне, понимаешь ли, хочется любви.
– О, любовь тоже пришла. Я полюбила твоего отца, а он меня, хотя порой, особенно поначалу, выказывал это довольно своеобразно. Но он был принцем и волшебником.
– Но ко мне тоже пришла любовь. Разве я виновата, что он не принц и не волшебник?
– Конечно нет, доченька. Никто не виноват, но пожениться вы не можете.
– Но должен же быть какой-то выход! – воскликнула Айви, сама в это не веря. – Ну хоть какой-то!
Королева грустно улыбнулась и вышла из комнаты.
Будучи не в том настроении, чтобы отдыхать, Айви отправилась к Наде. Они обнялись и принялись обсуждать ситуацию.
– Вот ведь незадача, – заметила Нада. – Я твоего брата не люблю, но должна за него выйти. Ты Грея любишь, а стать его женой не можешь. И почему бы нам не поменяться чувствами»?
– А что бы это нам дало? – уныло откликнулась Айви. – Допустим, ты полюбила бы Дольфа, а дальше что? Я остаюсь вовсе без любви. Да и Грей с Электрой не у дел.
– К тому же Грей – не принц, – согласилась Нада. – А значит, все равно не мог бы составить пару Электре: она, бедняжка, должна выйти за принца или умереть.
– И почему мы вечно попадаем в такие переделки? – задала риторический вопрос Айви.
– Может быть, нам, принцессам, так на роду написано.
Айви, несмотря на всю свою печаль, рассмеялась. Если ей в чем-то в последнее время и повезло, так это в том, что удалось обзавестись такой подружкой. Будучи принцессами и вдобавок ровесницами, девушки прекрасно понимали друг друга.
– Как, вообще, тебя угораздило? – спросила, спустя мгновение, Нада.
– Как-как… Я застряла в Обыкновении, и не подвернись мне он, наверное, померла бы от тоски. Поначалу я сблизилась с ним потому, что нуждалась в его помощи, но чем лучше узнавала его, тем больше он мне нравился. Ну, а когда стало ясно, что он любит меня, хотя не верит ни в магию, ни в мое королевское происхождение, я и сама влюбилась. Конечно, я с самого начала понимала, что делаю не то, по никак не могла остановиться. И вот результат… – Она пожала плечами. – Все вышло как-то самой собой. Не скажу, чтобы очень романтично.
