тоже господин Эдгертон оставил? – слабо улыбнулась девушка.
– А как же. Он, благодетель, – отозвался кучер, забираясь на свой насест.
Шарлотта закуталась в тяжелую ткань и откинулась на мягкие кожаные подушки. Экипаж бесшумно тронулся с места и, оставив позади кованую решетку парка, поехал так медленно, что со стороны казалось, будто вообще стоит.
Девушка вздохнула, отодвинувшись глубже, так, чтобы даже самый мимолетный отблеск света не попал на лицо. Бешеный водоворот чувств и мыслей постепенно успокаивался, и она снова обретала способность мыслить здраво.
Сегодня рухнула ее мечта. Мало того, прекрасный принц в сверкающих доспехах оказался подлым змеем. Но странное дело, Шарлотта вовсе не чувствовала себя несчастной.
Образ герцога Джиллиана Лечовски, в которого она влюбилась, остался где-то там, на краю сознания, недостижимым идеалом, отголоском странного сна. А настоящий герцог, с которым девушке довелось познакомиться сегодня, не вызывал ничего, кроме брезгливого омерзения. Мечта рухнула, а небо осталось на месте, и луна, и звезды. Даже самая распоследняя травинка не соизволила шелохнуться по этому поводу. И самое смешное, что сама Шарлотта ничуть не страдала. Да, неприятный разговор с неприятным человеком, но не более. Красавец аристократ больше не задевал ее душу. И, сидя в темном экипаже на пустой улице, девушка вдруг осознала, что случилось это не сегодня и даже не вчера, а гораздо раньше.
– Как же странно, – окончательно успокоившись, пробормотала девушка. – Очень надеюсь, что нам не доведется встретиться еще раз… Вернусь домой и больше не увижу. Тем более за сегодняшнюю прогулку дядюшка меня точно обратно отправит.
Шарлотта грустно улыбнулась. Цель, с которой она явилась в город, превратилась в тыкву, но уезжать почему-то не хотелось. Она провела ладонью по плотной ткани плаща и ощутила знакомый аромат туалетной воды Эдгертона.
Ведь это именно Стефан помог ей обрести уверенность в себе, показал незнакомые стороны мира и подарил новые ощущения. Стефан подумал обо всем, даже о том, что она замерзнет на ночной прогулке. Он не смог предусмотреть только того, что Джиллиан Лечовски окажется мерзавцем, а ее любовь к герцогу – результатом наивного самообмана. Теперь Шарлотта не боялась себе в этом признаться, хоть и не представляла, как сказать об этом Стефану.
«А может, и не придется говорить, – покачала головой она. – Дядя меня, наверное, уже у порога с чемоданами поджидает».
– Быстрее домой, пожалуйста, – попросила она кучера.
– Как пожелаете, госпожа, – тут же отозвался он, прищелкивая поводьями.
Экипаж мягко набрал скорость и с тихим шелестом покатился по булыжной мостовой к особняку полковника Матсуса.
Глава 15
Как ни странно, дядюшка не встречал блудную племянницу. Особняк оставался все таким же темным и безмолвным.
Опершись на руку кучера, Шарлотта выбралась на мостовую:
– Спасибо большое.
– Завсегда к вашим услугам, госпожа хорошая, – поклонился тот.
Девушка зябко повела плечами. Плащ Эдгертона она по зрелом размышлении решила оставить в экипаже. Не хватало только после ночной прогулки заявиться домой в чужой одежде, чтобы дядюшка не домой ее отправил, а сразу под опеку двоюродной бабушки.
Коляска, прошуршав на прощанье колесами, скрылась за поворотом, и Шарлотта медленно, словно шла на казнь, двинулась к воротам. Вопреки ее опасениям, калитка охотно распахнулась от легкого толчка. Не выскочил из привратницкой сторож, не вспыхнул свет в окнах, не раздались быстрые шаги и гневные выкрики.
«Неужели моего отсутствия не заметили?» – удивилась Шарлотта, впервые осознав, что отвратительное свидание с герцогом длилось совсем не так долго, как ей казалось.
Но по главной подъездной дороге идти все же не решилась. Быстро свернула на боковую аллею и, пройдя под оградой, вышла в сад. Большинство фонарей здесь зажигали только тогда, когда в доме были гости, и сейчас густые тени и укромные закоулки оказались на руку припозднившейся девице.
Шарлотта уже собиралась свернуть к широким ступеням большой летней веранды, как странная возня за живой изгородью привлекла внимание. Какие-то шорохи, невнятное бормотание, шелест. Покосившись на особняк, девушка все же свернула в сторону. Помнится, за зеленой стеной располагалась увитая диким виноградом большая беседка…
Обходя преграду, девушка ругала себя за излишнее любопытство. Ну какая ей разница, если слуги воспользовались отсутствием хозяина и решили провести время в господских условиях. Не съедят же они эту беседку, в самом деле!
Но идти в дом отчаянно не хотелось. Почему-то ей казалось, что именно там поджидает взбешенный дядюшка, получивший подтверждение своим самым гадким подозрениям. И желание оттянуть момент встречи оказалось непреодолимым.
«Сейчас разгоню расшалившуюся прислугу и пойду, – решила Шарлотта. – Может, удастся убедить дядю, что я просто страдала бессонницей и гуляла в саду?»
В такой пасторальный исход верилось слабо, но надо же надеяться хоть на что-то. Тем более не хотелось уезжать, не поблагодарив Стефана за усилия, пусть они и принесли совсем не тот результат, который ожидался.
С такими мыслями она вышла к задней стене беседки и раздвинула плети дикого винограда. Да так и застыла… Беседку облюбовали вовсе не обнаглевшие слуги.
Прямо перед ней вполоборота на скамье сидел Стефан. Его глаза были прикрыты, рука покоилась на узкой спине Оливии, а на губах играла легкая улыбка. Тетка же буквально прилипла к мужскому плечу, нашептывая позднему гостю что-то на ухо и жеманно хихикая. Где устроилась ее ладошка, Шарлотта думать отказывалась.
Горло перехватило, и ошарашенный возглас застрял где-то на полпути к губам, превратившись в тихий вздох.
Оливия, увлеченная своим занятием, ничего не услышала, а вот Стефан резко открыл глаза и уставился прямо в лицо Шарлотты. Не заметить ее он не мог, но не сделал ни единого движения, чтобы как-то исправить ситуацию. Он остался сидеть, мягко поглаживая разгоряченную женщину по спине и не обращая внимания, куда пробираются ее шаловливые ручонки. Разве что улыбка как-то поблекла, превратившись в неестественную гримасу.
В этот момент Оливия чуть отодвинулась и игриво стукнула мужчину по колену:
– Ну что же вы, дорогой? Смелее! Не ожидала, что вы такой скромник.
– Я все еще не могу поверить своему счастью, – после короткой заминки проговорил Стефан. – Хотел просто нанести вам визит, узнать о самочувствии, а вы…
– А что я? – жеманно захихикала Оливия. – Называю вещи своими именами? Прямо говорю, чего мне хочется? Разве это плохо? Ведь, признайтесь, вы хотите того же. Я прочитала это в ваших глазах еще тогда, на балу.
– От вас трудно что-то скрыть, милая, – отозвался Стефан. – Так делайте же то, что вам хочется.
Его приглушенный бархатистый голос звучал проникновенно и возбуждающе. Но смотрел он при этом только на Шарлотту.
– Ха-ха, признайтесь, вы все же скромник!
