отвергла отцовский подарок? — Всё это время Волос осматривал, ощупывал взглядом русалку. Вдруг парни рухнули на колени, и учитель тоже, Васелена же удивленно приподняла бровь.
— С вами что? — Не поняла она, а Волос плюнул на всё и шагнул к русалке. Он чуть с ума не сошел, когда сработала его защита. Колдун прижал Васелену к себе и коснулся ее губ, вдыхая знакомый морской аромат. Она пахла чужим морем.
В этот момент из дворца Волоса вышла Заряна, ее губы искривились от злости. А парни так и стояли, касаясь земли лбами. Волос оторвался от родной теплой русалки и посмотрел на ее друзей:
— Встаньте! — приказал он, и они поднялись.
Васелена посмотрела Лайла, взглядом спрашивая, что это было.
— О, великий Велес, простите, что вторглись в ваше пространство! — начал речь чернокнижник, но Бог его оборвал взмахом руки, и безлицый заткнулся.
— Я не гневаюсь. Идемте во дворец, — сказал он, развернулся спиной к гостям и пошел к своему жилищу.
Русалка переводила недоуменный взгляд с одного спутника на другого.
— Это была шутка? — спросила она.
— Нет, — устало ответил Лайл, и они двинулись за божеством. Благо к встрече с Велесом все наколдовали себе какое-никакое одеяние из собственной магии. Эльф был похож на существо, обросшее ромашками и чем-то еще растительным, Алекс — на мраморную статую, чернокнижник был в одежде из тьмы, и только Лайл и Вельвет не стеснялись своей наготы.
Войдя в замок, они прошли в столовую. Все ученики сидели за столом. Они поднялись при виде Волоса, поприветствовали его. Он щелкнул пальцами — и стол стал длиннее, и появилось еще несколько стульев.
— Васелена, садись рядом, — приказал он. Она кивнула и заняла место около Велеса, она не могла поверить, что это Бог. Зато теперь было понятно, почему она может его пить до бесконечности.
Когда Велес принялся за трапезу, все гости и ученики последовали его примеру. Час слышался стук ложек и вилок о тарелки. Завершив трапезу, ученики начали сдавать учителю домашние задания, а он благосклонно слушал их. К друзьям Васелены тихо подошли слуги и увели их из зала.
Заряна так и горела злобой, время от времени бросая убийственные взгляды в сторону русалки. Когда все сдали свои задания, ученики разошлись, а Васелену Велес попросил задержаться. Она кивнула и просто ждала.
— Отдашь аленький цветочек и возвращайся в школу, — сказал Велес.
— Вы отказываетесь меня учить? — спросила русалка, вот только не поняла, что в этот момент испытала.
— Так нужно.
На глазах океанской девы появились слёзы, она быстро сморгнула их.
— Хорошо, учитель, жаль, что я вас разочаровала. — Он ничего не ответил. Васелена поднялась из-за стола, взяла аленький цветочек и направилась к выходу. Она ни разу не обернулась, хотя чего ей это стоило…
Дошла до комнаты с трудом, перед глазами всё расплывалось. Вошла в комнату, поставила растение на стол. Засушенные травы так и висели на стене, пахло ими, вся комната была пропитана каким-то теплом. Васелена вошла в ванную, чтобы смыть с себя горе, вода всегда помогала в такие моменты. Когда ей было плохо, она ее успокаивала. Русалка забралась под воду, взяла шампунь, выдавила из тюбика жидкость, намылила волосы, помыла их и ужаснулась: стоило ей начать смывать средство, как вместе с ним выпали все волосы. Васелена не могла поверить своим глазам. Она принюхалась к шампуню, но ничего не обнаружила. Вот только шестое чувство ей подсказывало, что дело в нём, и кто-то постарался ей устроить такой сюрприз. Однако гнева не было, словно сгорели в словах Волоса все ее эмоции и чувства.
Велес сидел на кухне и попивал вино, когда к нему явилась Макошь[2].
— Ну и зачем ты ее прогнал? Чтобы напиваться до беспамятства⁈ — Супруга строго посмотрела на мужа.
— Ты сама сказала, что она не для меня.
Жена закатила глаза. А Велес присосался к бутылке.
— Но это не значит, что она тебя не любит. У нее просто нет другого выбора: погибнет он — она уйдет за ним следом, ведь у него часть ее души. Не мне тебе объяснять прописные истины, — сказала Макошь, топнув ногой и отобрав бутылку у мужа.
— И что ты мне прикажешь делать? Смотреть, как она строит отношения с этим недостойным смертным⁈
— Велес, будь мудрей. Я тебя не узнаю!
— Мы оба знаем, что эту связь не разорвать.
— Он однажды умрет от старости, и она будет свободна, душа к ней вернется. А сейчас надо сделать всё, чтобы его никто не смог убить. Ты слышал, что шейх объявил? Кто вытащит сына из черной тоски, та станет его женой.
— Слышал, поэтому отпустил, пусть она сама не понимает, почему. Ей надо возвращаться в Явь. Она слишком много времени провела среди мертвых, — сказал Бог.
— Не понимаю, чего ты горюешь. Увидишь, она сама не захочет с ним строить отношения.
— Это не отменяет факт, что они связаны, и я вижу, как ее тоже начинает пожирать тоска, хотя она пока не придает такого глубокого значения своим чувствам.
— А ты усугубляешь ситуацию. Пусть бы она училась у тебя дальше, зачем прогонять?
— Я ее не прогнал, а отпустил. Захочет — сама вернется. Только тогда я поверю, что она целиком принадлежит мне. Всё, будет тебе, Мокоша, я сам разберусь со своими решениями. Мне лестно, что ты пытаешься меня поддержать, но, поверь, не надо. — Макошь нахмурилась, она напряженно всматривалась в линии на лице мужа. — И вообще, мне всё равно. Эта девчонка мне нужна, чтобы остановить надвигающуюся тьму, — ответил Велес поднявшись.
— Вот и не отталкивал бы ее! — сказала Макошь и продолжила: — Я не могу повлиять на ее судьбу.
Велес не стал больше слушать супругу, а просто переместился в Правь. А Васелена сидела в ванной и лила слёзы, пока к ней настойчиво не постучались.
— Войдите, — сказала русалка, и вошел див.
— Что с твоими волосами⁈ — чуть ли не криком спросил он.
— Мелочи, отрастут новые, — отмахнулись Васелена, благо Волчий слёз не заметил. Она поднялась под струями воды и вышла к диву, жадно прильнула к его губам. Волчий даже сопротивляться не стал. А когда опомнился, было уже поздно. Русалка вдруг его оттолкнула и стремительно вышла. Он ошалело смотрел ей вслед. «Велес меня убьет!» — подумал он.
Васелена закуталась в шкуры, пахнувшие Волосом, что с ней происходит, она совершенно не понимала. Эти чувства были для нее новы, и чужая страсть принесла только опустошение. А еще она поняла, что духам ничего не делается, они немного другой природы, а
