Но ты, Гарик, не святая Инквизиция, чтобы принимать такие решения.
К тому же, по ходу я сама организовала нам огромную жаровню.
Вслух ничего отвечать не стала. Говорить было противно. Тошнота вновь подкатила к горлу и остановилась гадким комком. Во рту собралась кислая слюна.
– По глазам вижу, что знаешь, – почти промурлыкал брат. – Но я придумал нечто интереснее, моя ведьмочка.
Гарик подцепил двумя пальцами край моей футболки, его рука нырнула внутрь, соприкоснувшись с кожей моего живота.
Меня передернуло.
Отвращение заструилось вместо крови по жилам. Если бы можно было убивать силой взгляда, Гарик был бы уже трупом.
Невыносимая ненависть к нему поднялась изнутри меня.
– Не надоело еще развлекаться?
В дверях нагло улыбался младший брат Гарика, Андрей. Не могла сказать, что я хоть когда-либо испытывала к нему что-то схожее с симпатией, но именно в эту минуту безумна рада была его видеть.
Гарик нехотя убрал руку с моего живота, поправив задравшуюся футболку, и немного отодвинулся.
Дышать сразу же стало значительно легче.
– Тебя прежде, чем войти в чужую спальню, стучать не учили, бестолочь? – Недружелюбно ухмыльнулся Гарик. – Зачем приперся?
Андрей взлохматил белобрысую челку, а потом сложил крепкие руки на груди и с довольным видом облокотился о стену возле двери:
– Конкуренции боишься, братец? Что, между ногами она так хороша, что ты решил заделаться затворником в ее спальне?
Гарик взревел и мгновенно вскочил на ноги, приняв боевую стойку. Пружины тоскливо пискнули, разгибаясь в изначальное положение.
– Заткнись! – закричал он.
– А то что? Ударишь меня? – Андрей выпятил подбородок. – Я мирился со всеми твоими закидонами! Терпел! Ждал! Ты же помешался на этой сучке! Сначала сказал, что пока не оттрахаешь ее мы не свалим с этой идиотской фермы, а потом как побывал в ее дырке и вовсе головой тронулся! Ты думаешь, я не вижу, что происходит?
Гарик хищно надвигался на брата:
– И. Что же. Происходит, – выплевывал он слова. – Скажи мне.
– Да ты тронулся на ней! Брат, да ты даже вниз спускаешься только для того, чтобы приготовить пожрать этой шлюшке! Я тебя не узнаю, Гарик! Очнись! – кипятился Андрей. – Мы теперь застряли на этой смердючей ферме, вместо того, чтобы податься в город, как планировали! Вот, что происходит!
– Не смей ее так называть! – Гарик накинулся на брата с кулаками.
Он несколько раз съездил Андрею по физиономии.
На долю секунды мне показалось, что этот извращенец убьет младшего брата, не задумываясь. Настолько сильно он озверел.
Но когда кровь брызнула на его руку, Гарик отступил, стараясь отдышаться. Потом уставился на костяшки пальцев непонимающим взглядом, будто не знал, откуда там появилась кровь и чья она.
– Андрюха, прости… Я… не хотел, правда.
Гарик разбил брату нос.
Захлебываясь кровью, Андрей принялся хохотать.
– Вот как ты с братом, да? И ради кого?
– Это тебя не касается! – строго посмотрел на него Гарик. – Проваливай.
– А ты о матери подумал? У нее истерика целый день от того, что ты творишь!
Гарик сжал кулаки, но не произнес и слова.
Неожиданно Андрей метнулся к нему. Одной рукой он схватил Гарика за затылок, склоняя его голову к своей. Они соприкоснулись лбами.
– Брат, опомнись. Ты же сказал, что никто не узнает о перепихоне с этой девкой. А теперь знает не только мать, но и Рома. Замять не получится. Как только Рома отдаст ее обратно в детдом, она же тут же побежит в полицию! Заяву на тебя накатает! Сучка же несовершеннолетняя, бл*! Это реальный срок! Опомнись, брат. Пока не поздно.
– Не могу, – мрачно прошептал Гарик.
– Почему?
– Сам не знаю. Дышать без нее не могу после этой ночи. В груди все ломит. Все тело, бл*ть, ломит, когда я не прикасаюсь к этой ведьме!
– И что ты собираешься с этим делать? Ты же будешь что-то делать, правда?
Они разговаривали между собой так, точно никого в комнате больше и не было.
Ну, конечно! Ведь оба прекрасно дали мне понять, что Даша Алексеева – вместо мебели.
Мысленно я зло усмехнулась.
Скоро этот затянувшийся фарс закончится.
– Женюсь на ней. Заберу с собой в город. Не знаю. Свяжу. Убью. Затрахаю до смерти. В общем, не отпущу. Никогда больше не отпущу от себя.
– Да ты повернутый на всю голову! – отскочил Андрей.
Гарик вцепился руками в волосы, словно пытался разорвать свою голову пополам, и взвыл. Потом на удивление резко замолчал, будто отрезвел за одну секунду.
– Выметайся отсюда, – сказал он тоном, нетерпящим возражений.
– Что? – Андрей непонимающе уставился на брата.
В его лице отразилась такая боль и растерянность, что мне стало не по себе.
В любом случае он просто пацан, всего на год младше меня. Совершенно ребенок! Неужели я обреку и его на смерть?
И если Гарик заслужил подохнуть, после того, что сотворил со мной, папа Рома и его стерва станет приятным бонусом для меня за моральный ущерб, то Андрей ничего мне не сделал.
Где-то внутри меня шевельнулась вина. Но я решительно придушила ее в зародыше. Хватит! Это должно закончиться!
Если бы Андрей был ребенком, он не стал бы кидаться такими грязными словами!
А значит, если зло в нем пока еще не дало такие видимые всходы, как в брате, то оно все равно обязательно проявит себя позже. По-другому и быть не может.
Я сделаю кому-нибудь услугу, избавив от мучений в будущем.
– Я сказал, пошел вон отсюда! – закричал Гарик. – И передай всем, что я не позволю никому лезть в мою жизнью! Даша – моя!
– Ты безумен… – Андрей ткнул трясущимся пальцем в сторону Гарика и поспешил убраться из спальни.
– И не забудь постучать, если решишь вновь сюда заявиться! – крикнул ему вдогонку Гарик, перед тем, как с силой захлопнуть дверь.
Посыпалась мелкая штукатурка.
На некоторое время в спальне повисла тишина. Гарик продолжал стоять у дверей, спиной ко мне, а я молча размышляла об увиденном и услышанном.
Неужели он действительно так сильно меня любит? Настолько сильно, что согласен убить, чем отпустить?
С того дня, когда «стерва» переехала жить к нам с Ромой, Гарик кидал на меня недвусмысленные взгляды, но сблизиться не спешил. Я не из тех, кто может навязывать свое общество. И пускай было тяжело справляться с одиночеством в большом доме, ведь Рома все свое свободное время тогда проводил вместе с новоявленной женушкой, но я справилась.
А потом, как снег на голову, свалились пошлые шуточки в мою сторону и всякого рода «заигрывания». Гарик словно с цепи сорвался. Я не могла даже спокойно пройти по коридору, чтобы он не попытался дотянуться и ущипнуть меня за задницу.
