– А, юноша, добрый вечер. Разрешите и вас поблагодарить за помощь, вы спасли мне жизнь, – церемонно, но явно торопясь, склонил голову охотник. – Не буду говорить, что я у вас в долгу, ибо каждый охотник всегда должен приходить на помощь собрату по профессии, простите уж старику неуместный пафос. Присоединяйтесь к трапезе, нам с вами и с уважаемой Карой нужно определить, как мы будем вызволять мою ученицу. Вечно эта девчонка попадает в неприятности! – Акселю было забавно слышать такой отзыв о несгибаемой Иде, правда, после следующей фразы настроение резко испортилось. – Теперь ей грозит публичная казнь! Двадцать ударов бичом у позорного столба! Полиция совсем рехнулась!
– Какие двадцать ударов?! Какой позорный столб?! – закричал юноша. – Публичные наказания применяют, только если вина полностью доказана!
– Не в данном случае, – охотник помахал зажатой в руке газетой. – Эти мерзкие писаки с таким остервенением накинулись на девочку, что общественность теперь рвет и мечет! В последнее время охотников склонны радостно обвинять в любых грехах. И сдается мне, кому-то из власть предержащих пришла в голову чудная идея выдать толпе козла отпущения. По-видимому, они посчитали, что этот шаг позволит унять народный гнев! Иду собираются просто принести в жертву. Эти идиоты не видят дальше своего носа! Они рискуют остаться вовсе без охотников, в конце концов, у нас ведь тоже терпение не ангельское. Если бы я не был уверен, что засилье одержимых невыгодно никому, я бы посчитал, что нас кто-то специально стремится уничтожить. «Полиции дан строжайший указ расследовать это вопиющее преступление в кратчайшие сроки, не более декады, примерно и публично наказать виновного, невзирая ни на какие прошлые заслуги перед городом», – процитировал строчку из статьи гро Гуттормсен. Вы представляете! Да полицейские и не будут ничего выяснять! Чтобы обезопасить себя, полицейские чины мать родную объявят преступницей, чего говорить об Иде. Мы должны выполнить их работу, в противном случае, я даже боюсь представить последствия. Катастрофа! – охотник швырнул газету на пол и, похоже, раздумывал, не разбить ли ему что-нибудь, но потом здравый смысл все-таки возобладал, и мужчина взял себя в руки.
– У вас уже есть какие-нибудь идеи? Леди, к вам мой вопрос тоже относится. Вы, конечно, не охотница и формально можете не участвовать в этом деле, но, насколько я понимаю, покарать настоящих преступников в ваших же интересах.
– Да, и к тому же чувство благодарности мне тоже не чуждо, – манера речи гро Гуттормсена была очень заразительна. – Однако идей у нас нет. До сих пор все наши чаяния были направлены на то, чтобы добраться до вас, о том, что делать дальше, мы не думали.
– Что ж, для того, чтобы выработать стратегию, мы и собрались за этим столом, – охотник еще раз глубоко вздохнул, успокаиваясь. – Давайте разложим проблему на составляющие. Первое – банды Пепелища были кем-то объединены, у них появился главарь, достаточно сильный и, самое главное, обеспеченный настолько, чтобы представлять интерес для криминальных структур по ту сторону стены. Второе – среди руководства стражи нашелся нечистый на руку лейтенант, готовый работать посредником между ними. Сомнительно, что он действует в одиночку, такие преступления невозможно совершать втайне, если, конечно, у него нет помощников среди рядового состава. И, наконец, третья сторона – те, кто обеспечивает собственно поставки живого товара. – Гро Гуттормсен ненадолго задумался и неожиданно сказал:
– Знаете, друзья мои, я никак не могу понять, на что он вообще рассчитывает? Будь я на его месте, после того, как часть его темных дел вышла наружу, я бы уже двигался куда-нибудь подальше – и желательно тайно, прихватив все сбережения.
– Почему? – не выдержал Аксель. – У него сейчас вроде бы все хорошо складывается. Он свалил свою вину на гра Монссон, убил капитана Якобссона, который единственный мог вывести его на чистую воду, и теперь может спокойно продолжать работать посредником.
– Вашу наивность извиняет ваша молодость, мой мальчик, – снисходительно сообщил гро Гуттормсен. – Во-первых, сейчас все наши коллеги, не занятые охотой и интересующиеся последними новостями, отправились в полицию, требуя подробностей дела. А получив эти подробности, так или иначе, они постараются выяснить истину. Во-вторых, не стоит забывать о полиции – не нужно так пренебрежительно хмыкать, дорогая Ильза, – в полиции есть разумные, которые любят свое дело и любят справедливость. И есть еще администрации округов, которым совершенно не нужны опустевшие улицы и ежедневные похороны – а именно так и будет, если охотники станут заниматься поисками преступников, вместо поисков одержимых. Так что они сделают все возможное, чтобы это дело как можно быстрее было расследовано и как можно тщательнее. Сомневаюсь, что они потребуют от следствия какого-то конкретного решения – в конце концов, если охотникам представить неопровержимые доказательства, они ничего не смогут поделать. Мы ведь тоже люди и тоже способны на преступление. Нет-нет, в Иде я уверен, не нужно так возмущенно на меня смотреть, я просто описываю вам ситуацию. Так вот, я продолжу. Такого, чтобы никто и ничего не знал, не может быть в принципе. Кто-то из стражников что-то знает или о чем-то подозревает. Они могли молчать, не решаясь выступить против начальства и коллег, но если их будут спрашивать, если допросы будут вести профессиональные следователи, кто-то обязательно проговорится, даже если не захочет. И самое главное, теперь, когда весь город знает, что где-то в Пепелище насильно удерживают в рабстве разумных, как вы думаете, какое количество времени пройдет, прежде чем в район войдет армия? Нет, военные не будут его очищать полностью, это трудно было сделать сразу после пожара, а теперь, спустя сотни лет и вовсе почти невозможно. Но уж послать роту оркских следопытов, чтобы они нашли место, где держат людей, они просто обязаны. И орки наверняка приведут достаточно свидетелей, которые подтвердят, что охотники здесь ни при чем. Подводя итог: либо лейтенант Йелле совсем идиот, либо мы с вами чего-то не учитываем. И я склоняюсь к последней версии. Идиотов в стражу не берут, и до лейтенантов они не дослуживаются.
– Логично, – признала Кара. – Хотя я понятия не имею, чего мы можем не учитывать? И как ваши выводы помогут нам реабилитировать Иду, а лейтенанта вывести на чистую воду?
– Ну, пока я просто кратко описал то, что нам известно, – немного приуныл Нильс. До того, как Кара высказала свое замечание, он гордо и снисходительно поглядывал на молодых людей, а теперь слегка смутился. – Мне казалось, так будет легче выработать дальнейший план.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
