— Позвонили из приёмной комиссии университета, сказали, что я что-то не так заполнила. Я возьму твою футболку? А то в майке как-то неприлично ехать.
— Только если поцелуешь, — тянет Марк, закинув руки за голову, отчего его мышцы заиграли.
Дыхание перехватило от восторга. Какой же он у меня красивый. Просто невероятно красивый. Улыбаюсь и медленно подхожу к парню. Склоняюсь, руками надавливая на его руки над головой и замираю в миллиметре от его губ. Пара минут сбитого дыхания. Марк резко подаётся вперёд и целует жадно, без труда высвобождая руку и ныряя ей в мои волосы.
— Маркуша, мне нужно идти. Сказали к десяти подъехать, — с сожалением шепчу я. — А потом я вся твоя.
Марк нехотя отрывается и позволяет выскользнуть из его рук. Отвернувшись к нему спиной, стянула майку и быстро надела футболку, пока парень не решил, что ему нравится больше, когда я вообще без одежды. А то я и до завтра не доберусь в университет.
— Тебя подбросить? — парень встаёт за моей спиной, в зеркало, наблюдая за тем, как я собираю волосы в высокий хвост.
— Нет. Тут ведь пешком недолго. Пять минут всего, — пожимаю плечами.
— Может с тобой? — пальцами проводит сзади по шее.
— Маркуша, — разворачиваюсь к нему лицом, обвиваю шею руками, — Демьян ещё не вернулся. Милена ещё спит. Побудь с ней. Я быстро. Туда и назад.
Кратко целую парня в губы и убегаю.
Только вот дойти до здания университета я не успеваю. Когда собираюсь зайти в ворота, дорогу преграждает высокий мужчина в чёрных очках, а сзади раздаётся визг машин. В следующее мгновение, дезориентированную меня запихивают в салон машины и блокируют все двери.
Разверчиваюсь и вижу седого мужчину, который смотрит на меня недобрым взглядом. Дядя Глеб отдалённо похож на него. Не раздумывая о последствиях, набрасываюсь на него с кулаками.
— Выпусти меня, чёрт старый. Выпусти меня, — колочу по седой голове, по плечам, пока машина не останавливается и охранник не вытаскивает меня из машины. Дед Марка сидит, сжимая голову руками, а я укусив охранника за руку до крови, вырываюсь и бегу со всех ног во дворы. Но далеко уйти не удаётся. Меня больно хватают за хвост и наматывают с силой на кулак.
— Маленькая сучка. Я буду первым, кто тебя трахнет, когда босс даст красный свет.
— Чтоб х*й у тебя отсох, — выплевываю я, смаргивая выступившие слёзы.
Ни о чём не заботясь, бугай за хвост тащит меня к джипу.
— Ну что же ты, Вадик, так не вежлив с дамой? Мы её позвали вежливо поговорить. А ты за хвост, — старый пень быстро оправился после моих ударов. — Присаживайся, Анечка. Мы с тобой побеседуем.
— Беседуйте со своими шавками. У меня нет никакого желания с вами разговаривать, — потерев затылок, который саднило, процедила сквозь зубы я.
— Ну что же вы так грубо, юная леди? — улыбается змеиной улыбкой.
Сцепляю с силой зубы, чтобы не начать хамить. Из-за этого человека пострадало столько людей. А он строит из себя добренького дедушку.
— Что нужно? — поняв, что я не смогу уйти, пока он не скажет мне нечто важное, в его понимании.
— Вы не можете с Марком быть вместе, — грустно улыбается он, качая головой. — Мне очень жаль, но Марк твой брат.
Я начинаю хохотать. Истерично. Громко. Запрокинув голову назад.
— Дедуля, с возрастом ума у тебя не прибавляется, как я посмотрю. Ты интриги плетешь круче, чем злобные бабы в сериалах. Брат? Неужели кровный?
— Да, — его никак не вывел из себя мой смех и мои слова.
— И как же это случилось? — в притворном изумлении расширяю глаза и прикрываю рот ладошкой. — В ночи мама спутала моего отца с отцом Марка? Или они в тайне любили друг друга долго, а злобная Ольга встала между ними? Разлучила их.
— Глеб никогда не был однолюбом. Он любил секс. И если ты думаешь, что после свадьбы он был верен, то ошибаешься. Твоя мать забеременела от него и пришла ко мне, чтобы требовать деньги на аборт.
— Как складно ты, дедуля, лжешь, — улыбаюсь я. — Только есть одна маленькая загвоздка. Я вылитая копия своего отца. Увы, не дяди Глеба.
— Вот тест ДНК, — в бессильной ярости бросает мне на колени бумажки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я тебе, дедуля, тоже могу бумажки распечатать и принести. Ты ведь это прекрасно умеешь. Фотографии фотошопить, свидетельство от смерти подделывать. Я поняла уже, что вы искусный лжец. Смотреть в лицо любимой женщине, которая думает, что ребёнок мёртв, видеть её страдания… — сухие пальцы сжимают моё горло.
— Откуда? — шипит в лицо в яростном безумии.
Я хриплю, пытаясь разжать пальцы и втянуть воздух ртом. Чёрт. Он же меня сейчас придушит.
— Я больше сюсюкаться с тобой не намерен, — наконец убрав руку с моей шеи, говорит он. — Ты исчезнешь из жизни моего внука.
— Нас с ним ничего кроме дружбы не связывает.
— Мне плевать. Чтобы уже сегодня вечером тебя не было рядом с ним. Исчезнешь. Если не хочешь, чтобы твоя мать пострадала.
— Вы не посмеете! — страх волной прокатывается по спине.
— Ещё как посмею! Вот! — показывает фотографию, взглянув на которую, понимаю, что это не фальшивка. Только вчера мама перекрасилась в блондинку.
— Не исчезнешь, твою мать найдут мёртвой уже завтра в собственной квартире. Может и не завтра. Может тогда, когда соседи почувствуют запах разлагающегося тела. А пока, ей просто пришло увольнительное письмо с приказом немедленно покинуть место работы.
— Мудак… — я шепчу побелевшими губами. — Когда же ты сдохнешь уже?
— В ближайшее время не собираюсь, конфетка моя, — улыбается, а меня передергивает от отвращения к этому человеку.
— Я могу идти? — спрашиваю слабым голосом.
— Куда?
— Съезжать с квартиры, — выплёвываю.
— Конечно иди. Я тебя больше не задерживаю, — машет рукой.
Полностью разбитая и подавленная вывалилась из машины. Джип уехал, а я опустилась на тротуар. Этот ублюдок давил на самое больное.
Мамочка. Мама безумно дорожила своей работой. И я даже представить не могу, что с ней случится, когда она увидит письмо.
Когда же это всё закончится?
Через шесть дней свадьба. Целых шесть долгих дней. И мне нужно куда-то деться, чтобы Марк не нашёл.
Услышала крик пролетающей чайки надо головой. И меня осенило. Крым. Я поеду туда, где у нас всё началось с Марком. Сниму домик. Отдохну.
К счастью в Крым самолёты летали каждые два часа. Купила билет на самолёт на четыре часа. Успею взять вещи и доехать до аэропорта. Вызвав такси, направилась в дом дяди Глеба и тёти Оли.
В такси я не выдержала и начала тихо плакать, пряча лицо от молодого водителя, который с интересом на меня поглядывал.
— Вы меня подождете, пожалуйста, — обратилась к нему, когда мы остановились у дома. — Мне в аэропорт нужно.
— Хорошо, — парень мне улыбнулся дружелюбно.
Горячо поблагодарив его, поспешила в дом. Машины дяди Глеба во дворе не было. Значит, что он уехал. И хорошо. Не будет лишних вопросов. Чемоданы ещё не были разобраны, после скорого переезда с квартиры тёти Оли, поэтому я запихнула туда зубную щётку, зарядку для телефона и электронную книгу, и вернулась в такси.
— Далеко едете? — спрашивает парень, заинтересовано поблескивая глазами.
— Нет, — я отворачиваюсь к окну, не горя особым желанием разговаривать.
Водитель уловил моё настроение и с вопросами больше не лез.
Сидя в зале ожидания, написала Марку сообщение:
"Люблю тебя безумно, Маркуша. Ты моё всё".
И отключила телефон. Потому что Марк обязательно позвонит. А услышав его голос, я не смогу сдержать слёз. Расплачусь. А он приедет. Примчит ко мне и не отпустит никуда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 40
Сижу на песке, прижав колени к груди и смотря на спокойное море. На душе тоскливо и хочется выть. Хочется к Марку. В его объятия. Почувствовать его тепло. Любимый запах.
Вчера, когда я добралась до места, заметила на своём животе надпись, которая практически стерлась по дороге. С трудом прочитав, что там написано, разрыдалась, опустившись на дно душевой. Марк самый романтичный мужчина, которого я когда-либо встречала. Что может быть прекраснее, когда любимый парень хочет от тебя ребёнка?
