— Да. Он пробудет там до февраля. Но, если Джули не хочет, я не могу дать вам его телефон и, больше того, даже не назову вам его имя. Да и вообще, Джеффри, он, конечно же, станет все отрицать. Ведь он женат. Они наверняка вместе разработали версию защиты еще до возвращения Джули в Штаты.
— Джули, — еле слышно сказал Джеффри, — ты не можешь требовать, чтобы я после всего услышанного ничего не пытался предпринять. Что, если там был еще кто-то из моих знакомых? Как мне быть, если они подумают, что я женюсь на проститутке?
— Если кто из ваших знакомых и был в том отеле, не в их интересах рассказывать об этом направо и налево, так как они приехали в Акапулько, и отнюдь не с женами, а значит, и беспокоиться не о чем, Джеффри.
— Мне надо хорошенько подумать, Ник. Я благодарен вам за то, что вы заставили Джули признаться. Так вот в чем причина ее внезапного недомогания?
Ник поднялся.
— Думаю, что да. Я сказал ей, что, если она не признается сама, я все расскажу вам. Простите меня, Джеффри, но, когда я увидел сегодня здесь Джули, я никак не мог решить, что же мне делать. Единственное, что я смог придумать, — это заставить ее все чистосердечно рассказать.
Джеффри сидел не поднимая глаз.
— Я хочу еще кое-что добавить, Джеффри. Мне кажется, что Джули пошла на это ради вас.
— Ради меня? Каким же это образом? — удивился Джеффри.
— Взгляните на ее платья. Насколько я знаю, она сирота и вряд ли располагает большими деньгами. Между тем костюм, что был на ней утром, и это великолепное платье стоят несколько тысяч.
— И правда, Джули. Я и сам удивился, — пробормотал Джеффри.
— Разгадка проста. У меня был накопительный счет — на кондиционер и машину. Скопила я совсем немного и все потратила на одежду. Жаль, что ты не увидишь другие мои туалеты. На платье, что я приготовила для помолвки, стоило бы взглянуть. Оно бы произвело впечатление и на вас, Ник.
Никос Андропулос ничего не ответил, повернулся и вышел из комнаты. Никогда еще в жизни он не чувствовал себя так мерзко.
Джули посмотрела жениху в глаза.
— Мои старые платья были бы здесь не ко двору, Джеффри. Ты прекрасно это знаешь.
— Да, я знаю, Джули. Не придумаю, что и сказать. Если бы ты только дала мне знать, я бы немедленно выслал тебе денег и на другой отель, и на билет. Если бы ты сама призналась во всем, без нажима со стороны, я, наверно, нашел бы силы поверить тебе… но сейчас… я просто не знаю.
— Значит, я уезжаю. Когда я могу вылететь в Нью-Йорк?
— Не уезжай, Джули. Нам надо обо всем поговорить.
— Нет, говорить тут не о чем. До самой брачной ночи ты бы сомневался. Даже выходя из церкви, ты бы смотрел на меня и гадал, обманула я тебя или нет. Во время брачной ночи ты бы, конечно, обнаружил, что я девственна, но я не собираюсь подвергать тебя и себя таким испытаниям. Если ты не хочешь заказать мне билет, я попрошу Клару.
— Ну и проси. — Руки Джеффри дрожали, голос срывался от ярости. — Что мне сейчас нужно, так это добрый глоток бренди.
В гостиную они вернулись вместе. Джули подошла к Кларе.
— Клара, — шепотом проговорила она, — кое-что произошло, и мне необходимо немедленно вылететь в Нью-Йорк. Вы поможете мне попасть на самолет? Неважно, какой рейс, пусть с пересадками. Мне нужно уехать отсюда как можно скорее.
— Джули, что случилось? — Клара была изумлена.
— Вы поможете мне, Клара?
— Я должна спросить Джеффри.
Джеффри кивком подтвердил свое согласие. Джули направилась в свою комнату и принялась укладывать вещи. Странно, но она была совершенно спокойна. В разговоре с Джеффри больше всего ее задело не то, что он говорил, а то, что не сказал. Даже на минуту ему не пришло в голову заступиться за нее.
Легонько постучав, вошла Клара.
— Потребовалось приложить усилия, но я раздобыла вам билет на рейс, вылетающий завтра утром в 10.30. Вы прибываете в…
— Избавьте меня от подробностей, Клара, — оборвала ее Джули. — Положите, пожалуйста, расписание на стол. Я потом прогляжу его.
— Я пришлю горничную помочь вам. И объясните все же, что случилось.
— Нет, спасибо, Клара, горничная мне не нужна. Я хочу побыть одна. Только пусть она проследит, чтобы я вовремя встала.
Клара удалилась. Джули продолжала паковать чемодан. На нее нашло такое оцепенение, что она не могла даже плакать. Складывая свои новые платья, Джули вспомнила, как счастлива она была, когда покупала их. Ее ум метался в поисках выхода. Как же поступить? И что же теперь будет — Ник Андропулос снимет заказ у Брэндонов, а ее попросят уволиться? Ладно, об этом будет время подумать в самолете. А вот прямо сейчас надо решить, что же сказать миссис Брэндон. Хорошо бы покинуть Брэндон-холл хотя бы с остатками достоинства, но надежда на это была слаба. Когда Джеффри расскажет своему семейству о том, что между ними произошло, все его родственники ополчатся на нее. Она еще не знала, что именно скажет, но твердо решила не уезжать, не попрощавшись с матерью и сестрой Джеффри. Обе так хорошо ее приняли, она не хотела показаться невежливой.
Страшно хотелось спать. Уснуть необходимо, чтобы хоть на время перестать думать. Слезы не приходили. Джули легла на спину и уставилась в потолок. За дверью послышались шаги. Сперва она подумала, что Клара все же прислала горничную, но это оказался Джеффри. Он подошел к кровати и пристально посмотрел на нее. Волосы его были всклокочены, галстук съехал в сторону. Когда он наклонился к ней, Джули почувствовала запах алкоголя.
— Зачем ты пришел, Джеффри?
— За кусочком того, что ты раздавала направо и налево в Акапулько, моя гипотетическая девственница.
— Я не солгала тебе. И немедленно уйди из моей комнаты. Ты пьян.
— Да, я пьян, и не кажется ли тебе, что я имею на это право? По-твоему, часто мне доводилось узнавать, что женщина, которую я любил больше всего на свете, — проститутка? Больше того. Я желаю сейчас же лечь с тобой в постель.
— Нет, Джеффри. Я закричу.
Он грубо обхватил ее руками. Но, когда ему пришлось на секунду ослабить хватку, чтобы расстегнуть брюки, Джули сумела вырваться. Он неуклюже попытался схватить ее, но она уже мчалась к холлу. Было темно. С разбегу она налетела на кого-то. С надеждой подняв глаза, Джули в полумраке узнала Ника Андропулоса. Час от часу не легче!
— Джеффри ворвался ко мне, — задыхаясь, выпалила Джули. — Он пьян и хотел меня изнасиловать!
— Быстро возвращайтесь к себе, пока никто не видел вас в таком легкомысленном наряде. Я присмотрю за Джеффри.
Джеффри стоял в дверях. В темноте трудно было определить его состояние, но по его заплетающейся речи, по той чепухе, что он нес, Джули поняла, что он сильно пьян.
