тут же растянуть их в новой слащавой улыбке. — Спасибо, Стас. Ты всегда знал, как мне угодить.
Вероника фыркнула себе под нос, от столь толстого намёка, и вслед за мужчиной заняла положенное место за столом. И даже практически не удивилась, обнаружив, что в этот раз она сидит ровно напротив Нинель, а не её супруга. При том, возникло стойкое ощущение, что Львова считает это своей маленькой — или даже большой, — победой.
Официанты принесли горячее, расставили по столу несколько бутылок спиртного и тарелки с сопутствующими закусками, добавляя столу атмосферу щедрого застолья. И практически безмолвно удалились, не желая мешать гостям.
Нинель позвенела ложечкой об наполненный шампанским фужер — совсем как в пафосных фильмах, мысленно фыркнула Ника, — и выпрямилась.
— Друзья! Я бесконечно рада, что мы все смогли собраться. И пусть некоторые из вас здесь чужие, — её взгляд в этот момент был направлен непосредственно на Веронику, — я всё равно рада, что вы пришли на мой праздник. Надеюсь, он запомнится мне исключительно с хорошей стороны, и никто… И ничто его не омрачит!
Друзья поддержали тост со сдержанным энтузиазмом. И, кажется, лишь Вероника обратила внимание на паузу после «никто». Но фужер подняла вслед за всеми, не желая лишний раз выбиваться из коллектива.
Ника мысленно поморщилась, подумав, что возможно это уже паранойя — видеть во всех словах и жестах Нинель намёки на себя или Стаса. Возможно дело в том, как прошёл этот день.
Несмотря на всю любовь девушки к приключениям, к экстриму, к азарту… Но сегодняшний день был словно вызов, смешение того, что она любит и того, что терпеть не может. То, что должно было стать интересным приключением, в итоге превратилось в зануднейшую, унылейшую экскурсию. Словно долгий-долгий подъём на американских горках, прежде чем рвануть вперёд по крутым виражам. Вот только Ника подозревала, что в оставшиеся от недели четыре дня никаких виражей не предвидится.
Единственное, всё ещё оставался шанс, что Станислав говорил всерьёз о намерении попробовать отношения по-настоящему. Это было бы как минимум интересно, но… Ника не представляла, как он будет это воплощать в жизнь. Если будет, разумеется.
Ужин не воспринимался скучным, тем более что разговоры вновь невольно свернули на воспоминания. Как они знакомились, как они чудили, как в школе ездили на экскурсию подобную этой и от скуки и из протеста пририсовали какой-то мраморной статуе усы под носом и муху на филее.
Нинель буквально-таки купалась во всеобщем внимании. Активнее всех участвовала в разговоре и, по ощущениям Ники, порой заканчивала за друзей даже те рассказы, к которым сама лично была практически непричастна.
Остальные девушки… Можно сказать, что оказались не у дел.
Лада слушала с вежливым интересом, но явно уже тяготилась ощущением, что они пришли на сольное выступление Львовой. Марьяна мечтательно улыбалась, для неё истории наверняка были реальными воспоминаниями, и она не столько слушала, сколько вспоминала сама. Галина слушала напряжённо, как если бы слышала в первый раз, и постоянно бросала на супруга подозрительные взгляды.
А Вероника не отводила взгляда от задумчивого Станислава, который тоже всё чаще молчал — Нинель была слишком говорлива.
Им принесли уже вторую смену блюд, а Нинель с прежним упоением пересказывала очередную историю. На этот раз, для разнообразия, произошедшую без присутствия хоть кого-то из друзей.
— Нель, давай сделаем перерыв, — тяжко вздохнул Павел.
— Перерыв? — Нинель, сбитая с толку, посмотрела на двоюродного брата с недовольством.
— В самом деле, Нель, — Марьяна успокаивающе улыбнулась. — Там же дискотека в самом разгаре. А истории эти будут по-прежнему актуальны и завтра, и послезавтра. Мы ведь не собираемся разъезжаться по домам уже завтра.
— Ну… Ты права, — по лицу Львовой словно судорога прошла, прежде чем губы сложились в улыбку.
Совершенно искусственную улыбку, за которой пряталось не особо скрываемое недовольство. Однако, при всём своём демонстрируемом раздражении на грани с обидой, процессию на танцпол возглавила Нинель. А в самом конце плелись Зимины — Нике даже показалось, что они вообще в беседке остались.
Вечеринка была в самом разгаре.
Зажигательная музыка с настоящим диджеем, работающий чуть в стороне бар с горячительными напитками. И огромная толпа людей, в которой так легко затеряться и отдаться музыке, не думая ни о чём вокруг.
На самом деле, даже танцевать было необязательно — в полумраке и лучах стробоскопа всё равно практически никого не видно.
Время было достаточно позднее, и не примерно через полчаса большая часть танцующих разошлась по номерам. Народу всё ещё было прилично, но теперь уже было заметно что многие больше наслаждаются атмосферой и коктейлями, чем танцами
По центру зажигали Нинель и Галина, полностью отдаваясь музыке. Но кроме них Ника видела только Станислава.
Он стоял с краю танцпола — левее той тропинки, по которой они дошли до танцпола, — и задумчиво смотрел вперёд. С равной вероятностью он мог как смотреть на соблазнительно извивающуюся Нинель, так и думать о чём-то своём, не замечая того что вообще находится перед ним.
Ника посмотрела на него с полминуты и, неопределённо хмыкнув, направилась к беседке.
Не собиралась мешать Станиславу, независимо от того что именно он сейчас делал. И совершенно точно не собиралась пока сама проявлять инициативу, тем более что необходимости в этом сейчас однозначно не было.
Вместо этого Вероника подумала о том, что можно было бы позвонить брату. Не по графику, но просто так, чтобы спросить как у него дела, как они с Баксом справляются в её отсутствие.
Здесь было значительно тише. Невольно подумалось и о том, что диджей снизил громкость музыки. По пути до беседки — именно там остался телефон, — Ника не встретила никого из компании. Единственное, успела заметить стоящего дальше, на другой дорожке возле самого фонаря Илью: он хмурился, что-то сосредоточенно обсуждая по телефону.
Остальных участников компании поблизости не наблюдалось. Но в беседке обнаружился Зимин.
Он сидел, облокотившись на стол, положив на сцепленные в замок руки и глядя перед собой абсолютно пустым взглядом. Бесконечно усталый и максимально далёкий от праздничной атмосферы вокруг. И погружённый глубоко в свои мысли. Михаил не заметил пришедшую девушку, и даже не взглянул в её сторону.
Вероника и не собиралась его тревожить — понимала, что порой людям надо побыть одним, наедине с самим собой. Тем более здесь и сейчас, когда было ощущение, что компания пытается слипнуться в единый организм, где все всё делают вместе и чуть не одновременно.
Ника хотела просто забрать телефон и уйти, но Руслан, словно предчувствуя возможное желание сестры, предупредил её сообщением, что у него сегодня друзья с ночёвкой.
